Твоя реальность — тебе решать - Ульяна Подавалова-Петухова

— Урюховым.

— Еще хуже. Езжай. Мне уже четырнадцать, присутствие родителей необязательно. Носильщик есть. Езжай. Кто-то же должен работать. Не желаю подыхать голодной смертью.

— Господи, ну что за речь? — пробормотала Ксения Николаевна и вновь посмотрела на дочку. Та смотрела на нее и тянула губы в улыбке. Не улыбалась, а именно тянула губы в улыбке. Для мамы. Мать улыбнулась, обняла дочь, поцеловала в висок.

— Не вымучивай улыбку. Я вижу, что тебе больно. Не мучай себя.

Лера промолчала, вздохнула только, а потом добавила тихо:

— Хочу тот рюкзак.

Ксения Николаевна отстранилась, заглянула в глаза, улыбнулась. Лера опустила глаза, забормотала еле слышно:

— Всё равно будешь искать мне какой-нибудь подарок в утешение…

— Поняла. Ладно. Поеду, — ответила маленькая мама.

— Осторожней на дороге!

— Есть, шеф!

— И не говори по телефону за рулем!

— Слушаюсь.

Потом женщина посмотрела на Тимофея. Мальчик сразу вытянулся по струнке.

— Не переживайте, Ксения Николаевна. Я буду с ней.

— Возьмите такси обратно.

— Хорошо.

И тут Ксения Николаевна кивнула в сторонку, и парень отошел с женщиной. Лера что-то заговорила вслед, но мама только махнула на нее.

— Тим, ты прости, но не мог бы ты дать мне свой номер телефона. Если она не ответит мне…

— Конечно, конечно. Пишите, и сделайте дозвон. Я ваш сохраню. Ну… на всякий.

Ксения Николаевна быстро записала номер и опять посмотрела на парня.

— Ты… прости, может, у тебя планы…

— Нет у меня никаких планов. Не переживайте.

— Ладно. Только если что, звони. Ладно?

— Ладно.

И маленькая мама поспешила по коридору, на ходу доставая телефон:

— Слава, это я. Я опоздаю, но буду. Да уже выезжаю. Нет, на своей. Всё, до встречи.

Тимка вернулся к Лере, прислонился рядом, девочка тут же отодвинулась, давая парню место. А Тим наклонился и, подняв больную ногу, устроил ее себе на коленке. Лера уставилась на него.

— Чтоб не отекла еще больше, — пояснил он, и девочка кивнула.

Они так и просидели еще два часа. Балагур и балабол Уваров молчал, иногда поглядывая на Леру, которая смотрела то в окно, то в коридор, где тасовалась очередь. Хлопали двери, люди сновали мимо. Вот и парни-экстремалы один за другим прошли в кабинет. А потом опять очередь, но уже на рентген. И Лера сняла верхнюю куртку. Не для себя. Для того, чтоб про Тимку не подумали, что он с парнем на руках шлындает по коридорам больницы. Под курткой была облегающая майка на широких бретельках, и теперь бы только слепой не увидел в Лере девочку. Ну и что что короткая стрижка и совсем отсутствует макияж, грудь-то никуда не денешь, как никак вторичный признак половой принадлежности!

Такси свободных не оказалось, просили подождать.

— Лер, тут идти-то! — сказал Тим и наклонился к девочке, чтоб вновь взять на руки.

— Гонишь? — возмутилась она, оттолкнув его, но сама не удержалась на одной ноге и едва не завалилась назад. Тимка ее поймал и прижал к себе. — Уваров! А тебе не кажется, что ты меня за сегодня уже затискал?

— Лимит? — усмехнулся Тим.

— На мне уже мест не осталось, за какие бы ты сегодня не подержал…

Тимка хмыкнул, наклонился и шепнул, чтоб только она услышала:

— А мне кажется остались…

Лера скрипнула с досады зубами.

— Да ты бессмертный, как я погляжу! Щас врежу!

— Не врежешь. Хотела бы, врезала.

— Пусти меня.

Тимка чуть двинулся, выпустив девочку из своих рук. Она одернула одежду, оправила куртку, глянула на часы.

— Лер, — позвал Уваров, но девочка не реагировала. — Лера. Соколова Валерия.

Но та не поднимала на него глаза.

— Лер.

— Заело у тебя? — вспыхнула она, не вытерпев.

— Машин свободных ждать-пождать. Я тебя донесу…

— Да кто бы сомневался! Конечно, донесешь, а завтра?

— А что завтра?

— А завтра руки отваливаться будут. Лучше молчи, Уваров. Я знаю, о чем говорю.

— Ты не тяжелая.

— Знаю. Но если сто раз поднять даже простой коробок спичек, завтра будут еще те ощущения!

— Будем останавливаться.

— Нет! Не прокатит! Не трогай меня. Чего творишь?

Но Тимка ее не слушал. Взял за талию и поставил на скамейку, а сам повернулся спиной.

— Запрыгивай.

Лера посмотрела на загоревшую шею, выглядывающую из-за ворота куртки, на широченные плечи, наклонилась и обвила эту шею руками. Тимка подхватил ее под коленками, воскликнул:

— Вообще пушинка!

— И чего ты раньше не предложил так?

— Ну сейчас ты уже успокоилась, ушиб быстро пройдет. Кости целы, слава Богу. А тогда ты боялась…

— И?

— Мне нужно было видеть твое лицо, чтоб помочь, если что…

И Лера промолчала.

Впереди показались фонтаны На улице всё так же было пасмурно, но фонтаны работали, оглашая окрестности красивой мелодией, и на площади было многолюдно.

(Фонтанный комплекс в нашем городе, ночью еще красивее. Будут влюбленные гулять, обязательно вставлю фото.)

Ребята шли через площадь в направлении к скейтпарку. Тимка вдруг сказал:

— Не дыши в шею.

Девочка даже возмутилась:

— Ничего я не дышу.

— Ты дышишь мне в шею.

— Не дышу!

— Дышишь!

И Лера, подтянувшись на широких плечах, что есть силы дунула за шиворот Тимке. Тот едва не выронил девочку. Лера засмеялась, а парень дошел до ближайшей лавочки и поставил на нее Леру, сам отпрыгнул, зачесал шею. Девочка не удержалась и захохотала в голос.

— Понял теперь, что я не дышала тебе в шею!

Тимка оглянулся. Она заправляла непослушные волосы за уши и хохотала.

— Уваров, у тебя там эрогенная зона что ли?

Она пожалела о сказанном в тот же миг. Тимка вдруг подлетел к ней, одной рукой обхватил талию, притянув к себе, а второй отодвинул