Один человек и один город - Вероника Евгеньевна Иванова

ещё сильнее и буркнул что-то совсем уж неразборчивое, зато ярко окрашенное эмоциями. Отрицательными.

– И незачем ворчать, я посчитала: в смену уложитесь. Если не будете тратить время на ругань и жалобы. Диспетчеру можете не отзваниваться, но чтобы отметка в путевом листе была проставлена не как в прошлый раз. Все ясно?

– Да, сеньора.

– Не слышу!

– Да! Сеньора!

При желании легко можно было представить лицо Долорес в этот момент. Злорадно-торжествующее. Но, по правде говоря, такого желания ни у меня, ни у человека, который находился рядом, не возникало.

Хозе было, пожалуй, попроще, чем мне: надулся, и все. Когда неурядицы спускаются свыше, можно клясть их с полным на то основанием. А вот если собственноручно притащил проблемы в свою жизнь… Интересно, если дать Эсте отлуп, хороший такой, серьезный и мужской, это что-нибудь изменит?

– Вот ведь стерва.

А где прежние эмоции? Куда делись? Успели перегореть? Хотя, и правильно: либо злись, либо укладывайся в график.

– И чего взъелась?

Ага, пыл угас и мысли снова начали выстраиваться по порядку. Порождая закономерные вопросы.

– Ты тут ни причем.

– А?

Мстить, по пути задевая всех, кто случайно оказался рядом – нехорошо. Неблагородно. Правда, где Долорес и где благородство, спрашивается? И рядом не стояли.

– Это из-за меня.

– Ты про прогул, что ли?

Вообще-то, нет. Но такая версия будет понятнее. Как и все, до чего доходишь сам.

– Забудь. Да и она уже забыла. Тут что-то другое…

Лицо Хозе, краешком видное мне в зеркале заднего вида, приобрело выражение величайшей задумчивости. Увы, ненадолго.

– Все, понял!

Я бы не стал уточнять, но моё мнение по этому вопросу напарнику не требовалось.

– Она ведь тебе предлагала?

– Что?

– Сам знаешь, что.

Ещё и подмигнул. С намеком.

– Я…

– Конечно, предлагала! Может, ты просто не расслышал. Или занят чем был. А она теперь злится.

О чем это он? Какое ещё предложение?!

– И сейчас ещё не поздно согласиться. Но тут ты сам смотри, что тебе выгоднее.

Ни черта не понимаю.

– Можешь говорить яснее?

Он даже повернул голову, чтобы посмотреть. На меня. Весьма удивленным взглядом.

– Так ты…

И расхохотался.

– Это смешно? Объясни, посмеемся вместе.

Я вроде бы не понижал голос, не вкладывал в него угрозу или что-то подобное, но Хозе быстро оборвал свое веселье.

– Да ладно, я не со зла. Понятно, что ты про неё не подумал, на тебя же такие бабы вешаются!

Ну наконец-то! Значит, речь идет об интимном общении с начальницей?

– Предлагала, вспомнил?

И пытаться не буду. Потому что ничего такого не было. Вот только стоит ли рушить версию Хозе?

– Ты не думай, я не в обиде. Женщины всегда так, если что не по ним, душу вынуть могут. Тут уж держись!

Держаться пришлось, кстати. На поворотах, потому что, как пояснил напарник, не превышая скорость, мы бы добрались до муниципалитета уже в ночи. Но прибытие в место назначения вовремя оказалось только половиной проблемы.

– Разве карнавальная неделя начинается сегодня?

– Для нас – да, - вздохнул напарник, вручая мне цветастый сверток.

Никто бы не умер, конечно, надев нелепо раскрашенный жилет и головной убор, похожий одновременно на кепку, фуражку и подшлемник. Но застрелиться бы захотел. Или повеситься.

– Это вообще что и зачем?

– Форма. Парадная, - сплюнул Хозе под переднее колесо.

– Тот, кто её придумал, у него… С головой как было?

– Почему было? И сейчас никак нету. Директорской дочки творение. Она ж художница известная.

– От слова «худо»?

– Ага.

– А нам обязательно…

– Штраф платить хочешь?

– За что?

– Нарушение регма… реглан…

– Регламента?

– Его самого.

– Нет уж.

– Тогда вперед!

Часть 3.4

Стеклянные двери в холле порадовали отражением двух клоунов со складными тележками. А вот лицо администратора не дрогнуло ни единой черточкой: видимо, цирковые бригады вроде нашей бывали здесь достаточно часто. Настолько часто, что долгих разговоров не требовалось.

– Отдел попечения и библиотека.

– Что возьмешь? – спросил Хозе.

Судя по вожделенному взгляду, брошенному в сторону лифта, коротышке явно хотелось прокатиться на этом чуде техники. Что было мне очень даже на руку:

– Давай, прогуляюсь туда, где книги.

– Тогда во дворе встречаемся, ладно?

Точно, будет развлекаться. Ну и пусть. Главное, чтобы мне хватило времени.

– Как скажешь.

Библиотека располагалась на первом этаже и частично в подвале. Вряд ли это хорошо для бумаг и бумажной продукции, зато служащим и мусорщикам заметно облегчает жизнь: стянутые бечевкой кипы сулили не один и даже не десяток рейсов к мусоровозу. А ещё то, что предназначалось на выброс было…

Почти новым?!

– Это же газеты за прошлый месяц?

– Ага, - зевнула женщина, раскладывающая по столу стопки картонок.

– Разве они не должны храниться дольше? Год, два или сколько там положено?

– Не, пара месяцев от силы. Потом все переводится в цифру. Недавно программу приняли.

Экономия средств и ресурсов? Да, что-то такое было. Обсуждалось довольно активно. Но каким образом архивы…

– Можно, я в базу загляну? Заметку одну хочу найти, а то мы с ребятами поспорили…

– Да пожалуйста.

Терминал тоже был новенький. Аж сиял. И чистота клавиатуры, скорее всего, оставалась бы девственной ещё долго, если бы не мой интерес.

Сентябрь, август, июль… Нет, это все слишком позднее. Что у нас значимого случилось, скажем, в январе? А, новогодний бал! Унылое мероприятие, радующее только местных кумушек, но меня туда таскали регулярно. И костюмы, кстати, заставляли надевать не менее отвратительные, чем… Вот, нашел. Картинок – на целый разворот. В тексте моё имя вряд ли упоминали, но снимали, вне всякого сомнения. Потому что официальные постановочные фото…

Что за ерунда?!

Сначала я подумал, что это брак матрицы монитора. Бывает, несколько пикселей сбоят, особенно когда оборудование закупается через пятые руки. Но перемещение изображения по экрану ничего не меняло: там, где на снимке должно было находиться моё лицо, неизменно оказывалось мутное пятно. В каждом издании, которое я не поленился проверить. Выборочно, за разные годы.

Оставалось только поаплодировать тому, кто все это провернул. Правда. И когда только успели? Это же уйму времени надо было потратить. Программе одной явно было не справиться, значит и операторы работали. Много операторов. Очень много. И очень четко: тронули только меня, можно даже разглядеть границу между оригинальным изображением и заплаткой. Браво! Что тут ещё скажешь?

– Нашли, что искали?

Скорее, потерял.

– Да, спасибо. Это все, что нужно было забрать?

– Через неделю снова накопится, тогда и заходите.

Ага, непременно.

Пожалуй, это была моя последняя надежда. Разумная, логичная, основательная и… Катастрофически погибшая. Нет, если уж заметать следы,