Философия психологии. Новая методология - Андрей Курпатов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Одна восточная легенда гласит: в древности жил великий император. У него было три сына. И вот пришло время передавать бразды правления государством в руки одному из них. Старый император призвал сыновей к себе, желая испытать их. Он дал им сроку – три дня, сравнительно небольшую сумму и задание: в течение этого времени и на эти деньги наполнить свои огромные дворцы так, чтобы в них не осталось пустого места. Старший из сыновей приказал свозить в свой дворец весь мусор столицы и окраин; средний скупил на все деньги низкопробного дешевого сена. А чем занимался младший сын императора, никто не знал, ходили даже слухи, что он вовсе не собирается соревноваться со своими находчивыми старшими братьями, а еще было известно, что он выносит из своего дворца всю мебель и утварь, а также раздает нищим деньги. Настал означенный срок, и старый император отправился на осмотр дворцов своих сыновей. От дворца старшего сына доносился столь ужасный помойный запах, что император даже не смог подъехать к нему близко, а слуги донесли, что дворец заполнен лишь наполовину. Дворец среднего сына также был пронизан неприятным запахом от гниющего сена, но император все-таки смог осмотреть его и лично убедился, что и этот его сын, которому не хватило отведенных денег, также с заданием не справился. Во дворце младшего сына не было ни одной вещи – казалось, совершенно пусто. Но эту гармонию пустоты нарушал свет. Множество горящих свечей наполняли весь дворец светом, пустой дворец был полон…
Теория возможности, принципы новой методологии, описывающие механизм этого перехода от потенции к существованию, есть инструменты работы с психологическим опытом, вездесущность и значимость которого психософия считает неоспоримым фактом. Принципы организуют мир, вдыхают в него жизнь, проявляя себя во всем – наполняя «дворец» и вместе с тем являясь ничем. Принцип – не сила, не энергия, не даже закон в привычном понимании; это механизм, реализующий возможность, это способ существования возможности. Понятие квантового поля, к которому пришла современная физика, формулирует сходную по форме модель, полагая, что в основе всего лежит фундаментальный континуум – поле, пронизывающее все пространство, одним из частных проявлений которого является частица.
Примечания
1
Здесь следует отметить, что существующее – это вообще все, что может быть нами познано. Поскольку если нечто нас не «касается», то есть не вступило с нами во взаимоотношения, то оно и не существует, ведь даже если мы сейчас представим себе нечто, что существует, но нас не «касается», мы тем самым вступим во взаимодействие с ним, то есть человек познает все существующее.
2
Пёрлз Ф.С. Внутри и вне помойного ведра. – СПб., 1995. С. 108.
3
Роджерс К.Р. Взгляд на психотерапию. Становление человека. – М.: Прогресс, 1994. С. 58.
4
Цит. по Лейц. Теория и практика. Классическая психодрама ЯЛ. Морено. – М.: Прогресс, 1994. С. 130.
5
В качестве иллюстративного примера попробуйте дать определение понятию «классика». Понимание ее столь разнится в устах выпускника консерватории и поклонника рок-группы, что сразу и не скажешь, какой смысл они хотят вложить в это слово – время, признанность, стиль, одухотворенность и т. д. Что они понимают под этими словами и в чем разница в «классичности» Моцарта и Pink Floyd?
6
Пресловутая западная «политкорректность» – это нечто вроде насильственной психологической практики. Здесь идеалы гуманизма, не будем этого забывать, прививаются под страхом наказания – юридического или в виде общественного порицания, – что в общем-то противоречит главному идеалу гуманизма.
7
Для примера можно привести интересный феномен «чуждости профиля»: мы в подавляющем большинстве случаев «знакомимся» со своим собственным профилем, по очевидным причинам, намного позже, нежели с фасом, и перед этим «знакомством» у нас успевает сформироваться некое представление о своей внешности, представление это можно назвать «преимущественно анфасным». Учитывая же, что анфас далеко не всегда позволяет верно представить себе профиль человека, «знакомство» с собственным профилем может пройти и не очень-то «гладко». Подчас люди, не видевшие себя прежде в профиль, не узнают собственную фотографию или иное изображение в этот самый профиль. Что уж тут говорить об объективности внутреннего восприятия?
8
Точнее говорить, что всякое событие есть условие, влияющее на все остальные события и вещи, хотя такое влияние может быть и сильно опосредованным.
9
Здесь, впрочем, необходимо оговориться. То, что касается «звездочета», или, иначе, познающего: такая аналогия хорошо показывает, сколь многое зависит от исследователя. Его точке обзора доступна вся целостная система, и для этого даже не надо «прыгать с планеты на планету» – только запутаешься, надо лишь увеличивать мощность собственного опосредующего информацию устройства – «телескопа» и учитывать как собственную динамику, так и динамику изучаемой системы.
10
Это, например, «хорошо поняла» директивная психотерапия. Только она не разобралась с тем, что именно представляет собой точка обзора, решив, что ею является «ответственность». Что ж, это – безответственное решение. Вспомните «звездочета»… Ну и, кроме того, директивная психотерапия переоценила свою точку обзора и точку обзора своего терапевта, вручив им абсолютность. По какой причине это так? Директивный метод на этот вопрос не отвечает.
11
Ренан Э. Жизнь Иисуса. М.: Советский писатель, 1991. С. 142.
Такое же описание Иудеи дохристианского периода дает Э. Ренан: «В этом земном раю, которого до тех пор мало коснулись великие исторические перевороты, в совершенной гармонии со своей страной жил народ деятельный, честный, полный веселья и нежного чувства… Его жизнь, не слишком занятая, оставляла много свободы для воображения».
12
Тогда как современная религиозная доктрина, как в православии, так и в католичестве, усердно и дотошно делит святых на «равноапостольных», «преподобных», «блаженных», «великомучеников», «святителей» и так далее, каждому определяя свое место в жесткой небесной иерархии.
13
Ренан Э. Жизнь Иисуса. М.: Советский писатель, 1991. С. 94.
14
Из-за чего, собственно, и рассорились две последние философские школы античного мира – стоики с эпикурейцами – аккурат перед его падением.
15
Кстати, именно поэтому более всего православные священники предостерегают верующих от опасности «гордыни», называя ее самым большим грехом. Разумеется, ведь именно она в их же религиозной модели приведет к нигилизму.
16
Впрочем, о «разрушении» говорить, наверное, не совсем верно. Здесь сказалась неспособность жесткого (закрыто-системного) конструкта к эволюционированию, так что «разрушилась» не религия, а вера. Еще точнее – тот способ веры, который был известен тому религиозному мировоззрению и о котором мы теперь имеем лишь самое общее представление, ведь нынешний христианин и христианин средних веков – это два совершенно разных человека.
17
В психотерапевтической практике мы частенько встречаемся с феноменом «просто страха», немотивированного страха. Казалось бы, совершенно очевидно, что «просто страха» быть не может, как не может быть света без источника света. Но ничто – ни поиски причины, ни попытки «убеждения», «переубеждения», внушения – ни к чему не приводит. Он есть, и это «факт бытия» – «просто страх», тему которого поднимает Серен Кьеркегор, страдавший именно в связи со своими религиозными и антирелигиозными внутренними метаниями. Впоследствии эта тема становится центральной в исследованиях психотерапевтов экзистенциального толка.
18
Юнг К.Г. О психологии восточных религий и философий. – М.: Медиум, 1994. С. 121.
К.Г. Юнг в этом вопросе менее оптимистичен; склонный к противопоставлению экстравертности Запада и интровертности Востока, он пишет: «На Востоке внутренний человек всегда имел над внешним человеком такую власть, что мир был уже не в состоянии оторвать его от внутренних корней; на Западе же внешний человек окончательно вышел на первый план и потому оказался отчужденным от собственной внутренней сущности». И предполагает, что у них мало шансов избавиться от «односторонности», но события последнего времени все-таки внушают определенную уверенность.
19
Звеньковский В.В. История русской философии. – Л.: «ЭГО». T. 2, ч. 1, с. 205.
Так, например, В.В. Звеньковский полагает, что в истории русской философии только одному Н.О. Лосскому удалось «построить систему философии в самом точном смысле слова».
