Русь нордическая - Валерий Дёмин

Имя Манас принадлежит самому знаменитому герою киргизского и мирового эпоса. (Но то же имя — Манас — у двух рек — на северо-востоке Индии и на западе Китая.) Уместно также вспомнить, что в карело-финской мифологии Мана — имя бога смерти, а Подземное царство и протекающая здесь кровавая река смерти именуются одинаково — Манала. Неспроста, по-видимому, также души умерших предков у древних римлян именовались манами. Неспроста и неслучайно, ибо данный факт в очередной раз свидетельствует о былом родстве индоевропейских и финно-угорских народов. Безусловно, мистическое содержание заключено и в хорошо известных понятиях «мандала» и «мантра». Да и мало ли в разных языках слов, образованных при помощи данной корневой основы. В одном русском их не счесть (в том числе и иностранного происхождения): манить, обман, манна (небесная), манка (манная крупа), мановение, мания, маньяк, мантия, манипуляция, манускрипт, манифест, мануфактура, мангал, мангуст, мангут (енот), мандарин, манго, мандера (берег, суша), мандолина, мандрагора и др.

История обских угров полна загадок и неразгаданных тайн. Поразительна история ближайших этнических родственников манси — хантов. В научной литературе указывалось на неслучайность совпадения этнонима «ханты» и названия одного из древних славянских племен «анты». О реальном историческом родстве тех и других говорится в частности в монографии доктора наук Марии Васильевны Федоровой «Славяне, мордва и анты» (Воронеж, 1976). Во время моего путешествия по Обскому Северу летом 2002 года знатоки устных преданий рассказывали мне об одной хантыйской легенде, записанной еще в XIX веке венгерскими этнографами, согласно которой в далеком прошлом ханты и русские представляли один народ, говоривший на одном и том же языке.

Многое позволяют понять, как уже отмечалось, мифологические образы и сюжеты, а также перекликающиеся с другими языками слова и понятия. Так, «человек» в мансийском языке звучит как «мощ-мир». Юван Шесталов путем скрупулезного лингвистического анализа устанавливает сходство первой части этого составного слова с немецким Mensch — «человек» (вторая половина в переводе не нуждается). Но я бы обратил также внимание на созвучность и фонетическую идентичность мансийского слова «мощ» с русскими словами «мощь» и «мощи». Последние входят в лексическое гнездо, образуемое глаголом «мочь», который при спряжении принимает совершенно иную огласовку — «могу», «можем» и т. д. В свою очередь (и мне уже доводилось об этом писать), из того же лексического гнезда еще в пору нерасчлененного общеарийского языка возникло распространенное во всем мире понятие «маг», обозначающее в древнеиранской религии зороастрийского жреца.

Маги же — в широком смысле данного слова — жрецы огня и волхвы и чародеи — хранители древнего тайного знания, которым они широко пользовались в своей повседневной практике. Слово «маг» — наидревнейшего происхождения, этимологические корни которого теряются в глубинах веков. Производными от него являются различные понятия в разных языках и, прежде всего, связанные со значением «большой», «великий», «могучий». Появление и закрепление древнеарийских корней в Обско-Иртышском регионе вполне понятно: как уже не раз отмечалось, здесь пролегал один из главных каналов гиперборейских миграций с Севера на Юг, к местам нынешнего расселения этносов, относящихся к иранской и другим ветвям индоевропейской языковой семьи.

Собственно, русское слово «могучий» — лучшее тому доказательство: этимологически связанное с глаголом «мочь» (в первом лице — «могу — мог — смогу»), оно наглядно демонстрирует фонетическую трансформацию гласных и согласных звуков в рамках одной-единственной лексемы. Глубиннуя связь между архаичными корневыми основами прекрасно понимали русские офени, носители древнейшего тайного знания и «секретного» языка, которые напрямую связывалили понятие «маг» с лексическим гнездом «мог — мочь — может» и утверждали: «Кто может — тот и маг». (В исчезнувшем языке древних готов, принадлежавших к германским народам, выражение mag означало «я могу». Современные немцы тоже говорят: Es mag sein, что означает «может [быть]».) Лишним подтверждением тому, что лексема «маг» имела широчайшее распространения в первичной индоевропейской среде, могут служить некоторые имена героев осетинских нартских сказаний (осетинский язык относится к иранской группе) — Урызмаг (один из центральных персонажей эпоса) и Кара маг (предводитель подземных тварей — быценатов).

От древнеарийской же обшей корневой основы образованы такие хорошо известные «интернациональные» слова, как латинское magnus — «большой, крупный, мошный», magister — «начальник, глава, правитель» (отсюда же русские понятия «нерусского» происхождения — «магистр», «магнар», «магнит», «магний» и др.). Из индийского языка — древнего и современного — хорошо известны имена, прозвища и названия с корнем maha — «великий»: Махавира Вардхамана — основатель религии джайнизма, Махатма («Великая душа») Ганди, «Махабхарата» — великая эпическая поэма (дословный перевод названия — «[Сказание] о великих Бхаратах»), Махараштра — штат в современной Индии с административным центром Бомбей и др. Нельзя не упомянуть еще одного заслуживающего внимания факта: имя одного из властителей северных народов, упомянутых в Библии, обозначено как Магог; другого звали просто Гог.

Профессор Валерий Алексеевич Чудинов высказал интересное предполоожение, что имя самой таинственной русской богини Макоши первоначально звучало как Магиня[168]. Тогда и название известного цветкового растения «мак» уместно интерпретировать в его возможной исходной форме «маг» (при произнесении концевая согласная оглушается, «г» превращается в «к» и лексема звучит как [мак]). Сказанное подтверждает и сохранившееся в других индоевропейских языках звучание данного слова, например тадо — в древневерхненемецком и древнесаксонском, mage — в древнешведском, maguona — на литовском [169]. Для растения, являющегося основой для изготовления самого распространенного в прошлом наркотика, вполне подходящее название!

Как видим, лексема «маг > мах > мог > мох» достаточно распространена в индоевропейских языках (и не только в них). Однако есть все основания считать, что во многих топонимах и гидронимах эта корневая основа сохранилась в своем древнеиранском обличьи — маг как жрец и кудесник. Взглянем под данным углом зрения на карту России.

Лаже выборочный анализ вполне показателен. Достаточно взглянуть на карту Окского региона, дабы понять: случаные совпадения здесь вряд ли имеют место.

Гидронимы бассейна Оки: «маг» — Магиленка, Магиленской, Магина, Маглуша, Магнуша, Магулша; «мах» — Маха, Махаев, Махалка, Махинов, Махнавской, Маховиша, Махорка (прежнее название — Махра), Махорский, Махринский; «мог» — Мог, Могорский, Могоша + 6 гидронимов, образованных от слова «могила» [170]; «мох» — Мох, Мохра + около 50 гидронимов, образованных от слова «мох» в смысле хорошо известных примитивных растений, произрастающих повсюду — в лесах (в особенности), по берегам водоемов и рек, в горах, тундре и т. п.

Далее. В современной Ленинградской области (регион южного Приладожья) протекает река с загадочным названием Мга (на ней железнодорожная станция и поселок городского типа, где в годы Великой Отечественной войны шли особо кровопролитные бои). Поскольку и река, и населенный пункт находятся на пути древнеарийских миграций, постольку с большой долей вероятности можно предположить, что первоначально гидротопоним звучал как Мага — от слова «маг». Его опосредованное влияние (через понятие «магнит») несомненно также в орониме Магнитная гора и производным от нее названии города Магнитогорск.

Можно переместиться по географической карте еще дальше. Разве не присутствует искомая лексема «маг» в названии города Магадан? Говорят, корневая основа топонима заимствована из тунгусо-маньчжурских языков — эвенкийского слова монгодан («морские наносы, плавник») или эвенского (орочского) мужского имени Магда. Но разве северные народы России не гиперборейского происхождения? В христианской традиции, как хорошо известно, также имеется имя Магда — правда, не мужское, а женское. Оно — сокращение более полного имени Магдалина, которое, в свою очередь, является прозвищем евангельской блудницы из ближневосточного города Магдалы. В его основе также лежит лексема «маг», как и в названии германского города Магдебург. Примеры можно приводить и дальше, но вроде бы все понятно и так.