Скандальная история - Браун Сандра

Грэм собирался было потребовать от нее более твердого обещания, когда в дверь позвонили.

– Я открою. – Грэм вскочил на ноги. – Это один из моих приятелей принес мне новый картридж к «Нинтендо». Если хочешь, я научу тебя играть.

Диллон иронично изобразил подобие улыбки.

– От того, что я не умею играть в «Юного Икара», я чувствую себя старым и очень глупым.

– Не глупее, чем я, – ответила Джейд с мягкой улыбкой. – Я все еще не овладела искусством управлять этой игрушкой.

Глаза Диллона озорно блеснули.

Джейд услышала, как Грэм крикнул от входной двери:

– Ма-ам! Это снова та тетенька!

Джейд шагнула к холлу, но тут же остановилась: в гостиную вошли Грэм и Донна Ди.

– Мам, она уже приходила однажды, спрашивала тебя.

Донна Ди быстро взглянула на Диллона, потом перевела взгляд на Джейд.

– Должно быть, мне следовало сначала позвонить. Но… можно тебя на минутку?

Джейд четко расставила все по местам во время их последнего разговора. Она не желала повторять спектакль, особенно в присутствии Кэти, Грэма и своего гостя.

– Выйдем на веранду.

Когда они остались одни, Джейд обернулась к Донне Ди и сказала:

– Тебе надо было позвонить. Я бы предупредила, чтобы ты не тратила зря время, являясь сюда.

Донна Ди отбросила все претензии на приличия.

– Не будь такой со мной, Джейд. Я читала, что написали о тебе в воскресном приложении на прошлой неделе. Ты теперь такая важная птица. Гаррисон так лихо расписала тебя. Словно ты самая большая шишка, которая вышла из этих краев. Меня бы даже на аркане не смогли бы притащить к твоей двери, если бы ты не была моей последней надеждой.

– В чем?

– Хатч. Ему стало хуже. Он в критическом состоянии. Бели в течение нескольких дней не отыщется донор, который пожертвует ему свою почку, он умрет.

Джейд опустила взгляд на окрашенные доски пола.

– Сожалею, Донна Ди, но я не могу помочь тебе.

– Можешь! Грэм для него последняя надежда!

– Ты этого не можешь знать. – Джейд постаралась не повышать голос, но в нем уже слышался гнев. – Я возмущена твоей попыткой возложить всю ответственность за жизнь Хатча на плечи моего сына.

– Не на его – на твои. Как можешь ты позволить человеку умереть и ничего не сделать, чтобы помочь ему?

– Не просто человеку. Человеку, который изнасиловал меня. Если бы Хатч горел в огне, я окатила бы его водой. Но ты просишь гораздо большего. Я даже не позволю Грэму пройти необходимое обследование.

Она решительно покачала головой.

– Нет. Категорически нет.

– Даже если Хатч отец Грэма?

– Ш-ш… Он может услышать. Говори тише.

– А что ты собираешься рассказать сыну, когда он захочет узнать о своем отце? Или ты собираешься сообщить ему, что ты из мстительности позволила его отцу умереть?

– Ради Бога, тише!

– Ради тебя, ты это хотела сказать? Ты не хочешь, чтобы Грэм знал, что ты не лучше убийцы. Ты думаешь, он будет любить тебя, если когда-нибудь выяснит, что ты позволила его отцу умереть и пальцем не шевельнула, чтобы помочь ему?

– Из-за чего весь этот шум?

Джейд резко обернулась. Диллон смотрел на них сквозь стеклянную дверь.

– Где Грэм? – спросила она в страхе, что он тоже расслышал брань Донны Ди.

– Кэти послала его наверх.

Диллон вошел и присоединился к ним.

– Так в чем дело?

– Я пришла ради жизни моего мужа, – сказала, обращаясь к нему, Донна Ди. – Джейд может спасти его, если захочет.

– Это неправда, Донна Ди. Тебе ничего не известно наверняка.

– В эту самую минуту Хатч находится в отделении интенсивной терапии, – объяснила Донна Ди Диллону. – Он умрет, если Джейд не разрешит их сыну пожертвовать ему почку. Она отказывает, потому что не хочет, чтобы мальчик знал, кто его отец.

Диллон перевел взгляд на Джейд. Это был пытливый и проникающий взгляд. Она молча покачала головой.

– О'кей, – произнес он, обращаясь к Донне Ди. – Вы сказали все, чего ради приходили. До свидания.

Донна Ди высокомерно взглянула на него. Выражение его лица оставалось непреклонным, и ее бравада испарилась. Она повернулась к Джейд.

– Если твой сын узнает обо всем, он никогда тебе этого не простит. Я надеюсь, что он возненавидит тебя.

Донна Ди спустилась с веранды, почти пробежала по тротуару и села в свою машину. Когда она скрылась за поворотом, в дверь выскочили Грэм и Кэти, которая шла за ним по пятам.

– Мам, о чем вы тут ругались?

– Ни о чем, Грэм. Тебя это не касается.

– Но она приходила во второй раз, значит, это важно. Скажи, что она хотела от тебя.

– Это личное дело, Грэм.

– Ты можешь сказать мне…

– Нет, не могу. Я не хочу обсуждать эту тему! И хватит!

Грэма привело в замешательство, что мать говорит с ним таким тоном в присутствии его героя – Диллона.

– Ты никогда мне ни о чем не рассказываешь! – закричал он. – Ты обращаешься со мной, словно с глупым ребенком.

Он резко повернулся и убежал наверх.

Кэти готова была вмешаться, но сдержала себя.

– Я буду в своей комнате, если понадоблюсь, – сказала она.

Когда Кэти удалилась, Диллон спросил:

– Хочешь, я поговорю с Грэмом?

Джейд повернулась к нему, готовая под горячую руку излить на него весь свой гнев.

– Нет, спасибо, – сказала она жестко. – Ты сегодня услышал достаточно, не так ли? Я настаиваю, чтобы ты забыл все, что здесь слышал.

Диллон схватил ее за плечи, встряхнул и прижал к себе.

– Ни при каких обстоятельствах… – После этого краткого заявления он освободил ее так же неожиданно, как и прижал. Уходя, бросил через плечо: – Ты знаешь, где найти меня, если захочешь, чтобы я сделал что-нибудь для Грэма. До свидания.

Он не нуждался в подобной чепухе.

Таково было настроение Диллона, когда он подогнал свой старенький пикап к дверям вагончика и заглушил мотор. Ленер не кинулся к нему с приветственным лаем: наверняка носился где-то по своим собачьим делам. Диллон счел, что это даже лучше: сейчас он был совсем не расположен составить компанию даже собаке.

Внутри вагончика было жарко и душно, словно в парилке. Диллон включил кондиционер и, встав под струю холодного воздуха, снял с себя рубашку и расстегнул джинсы, потом подставил под него лоб. Воздух приятно холодил потную кожу и шевелил завитки волос на груди.

Как ни ломал Диллон голову, но вынужден был признать, что не в состоянии понять Джейд. Каждый раз, когда ему казалось, что он близок к этому, происходило что-то неожиданное – как сегодня. Он не мог предвидеть, что в доме Джейд появится некая женщина и предъявит какие-то права на Грэма в связи со своим больным мужем.

Она упомянула Хатча. В местной газете неделю назад была напечатана история шерифа Пальметто Хатча Джолли, который находился в больнице в Саванне в ожидании трансплантации почки. Если только в Пальметто нет другого Хатча, ожидающего донорскую почку, то Хатч Джолли был отцом Грэма. Несомненно, мальчик не подозревал об этом, и Джейд держала его в неведении.

Знала ли Джейд о болезни Джолли до того, как она вернулась сюда? Дразнила ли она смертельно больного человека Грэмом, словно кролика морковкой? Если отцом Грэма был Джолли, то при чем здесь Патчетты? Какова их роль в этой истории? Жена Джолли тоже ненавидит Джейд. Но тому есть объяснение. Обычно все жены отрицают отцовство своих мужей по отношению к незаконнорожденным детям.

По опыту Диллон уже знал: во всем, что касалось Джейд Сперри, есть какая-то тайна.

Несомненно, она нуждалась в помощи. Но когда он предложил свою, Джейд бросила на него убийственный ледяной взгляд и наотрез отказалась. Но какой дурак отказывается от помощи, если в ней так отчаянно нуждается?

Диллон запустил пальцы в шевелюру: «Черт!» Он понимал, почему Джейд ведет себя так глупо: сам был таким же. На похоронах Дебры и Чарли он был откровенно невежлив с Ньюберри и всеми их друзьями. Он отверг все искренние соболезнования и все предложения о помощи, потому что находиться рядом с людьми, которых Дебра знала и любила, было для него невыносимо больно. Он порвал со всеми, полагая, что найдет успокоение в одиночестве.