Дитя океана - Алина Углицкая

Горло сжалось от едва сдерживаемых слез, внутри все отозвалось тупой, тянущей болью. Обида, разочарование, злость на собственную глупость и бессилие — все смешалось в один клубок, заставляя меня до боли стиснуть зубы.

Затрещал огонь, пожирая подложенную кору и сухой мох. Тонкий дымок взвился над костром, потянулся вверх. Тихий безветренный вечер постепенно превращался в ночь, а я все лежала, вытянувшись на земле, насколько позволяли путы, и даже не могла смахнуть выступившие на глазах слезы.

Что Райзен мог мне написать? Что сожалеет? Что дело не во мне, а в нем? Что долг перед родом сильнее привязанностей и чувств? Теперь я поняла: сундук с платьями был вовсе не подарком влюбленного мужчины, он просто заплатил за мою помощь. Не удивлюсь, если это его обычная манера: исчезнуть с утра, оставив после себя какую-нибудь безделушку на память наивной тирне.

Вернулся Эбелайн. Бросил рядом с костром связку заячьих тушек и направился в мою сторону, по-военному печатая шаг. От него за милю веяло напряжением.

— Успокоилась? — он навис надо мной, внимательно изучая мое лицо. — Буянить не будешь?

— Нет. Уже не буду.

— Вот и умница. Повернись.

Повернув меня на бок и придерживая одной рукой, второй он расстегнул массивную пряжку, стягивавшую ремень у меня на груди. Сразу стало легче дышать. Эбелайн неторопливо снял с меня путы. Я с глубоким вдохом расправила плечи и первым делом потрогала шишку на затылке. Судя по ее размеру, маг действительно перестарался.

Заметив мое движение, он нахмурился и произнес:

— Извини, я не хотел делать тебе больно, но в тот момент времени на размышление не было.

— А что произошло? — рискнула поинтересоваться я.

— Ты разметала воздушной волной барак и пристройки. Хорошо еще, что старик Менро и его кухарка в это время находились на улице. Надеюсь, они не пострадали. Ну и выброс магии был такой силы, что его наверняка почувствовали даже простые горожане. Ты же подняла гигантский вал. Небо стало черным в мгновение ока. И я еще никогда не видел столько молний одновременно.

— Я вызвала бурю?

— Да. Думаю, от брингвурдского порта ничего не осталось. И если б ты не потеряла сознание, то и от города тоже. А так волна накрыла лишь окраину и ушла в море.

Я опустила глаза, думая о том, что из-за собственной несдержанности, возможно, стала причиной гибели сотен людей.

— А что с тем шпионом?

— Он умер. Но я успел узнать все, что мне нужно.

— Он был там из-за меня?

— Нет, они искали отступников. Одеяло оставь, прохладно, — бросил маг, собирая ремни и отходя к костру, где Ареналь уже обдирал шкуру с заячьих тушек.

Я села, прислонившись спиной к какому-то пеньку, торчавшему из листвы.

— Сейчас ужин сделаем, подожди, — донесся беззаботный голос келпи.

Есть не хотелось. Хотелось свернуться в комочек, забиться в нору и немного поплакать. Но вместо этого я нащупала на руке невидимый браслет и мысленно позвала эриллиум.

«И тебе не хворать», — отозвался плененный дух ворчливым тоном.

«Почему ты не остановил меня? — задала я интересующий меня вопрос. — Ты же мог это сделать?»

«Остановить? Тебя? — в голосе артефакта проскользнули нотки удивления. — Извини, но вряд ли б ты услышала голос разума. Ты хоть сама поняла, что с тобой было?»

«Ну… Райзен бросил меня, — я стиснула зубы, не давая вырваться из горла позорному всхлипу. — Я расстроилась… немного… Но этого больше не повторится, клянусь!» — и я прижала ладони к груди в молчаливом жесте отчаяния.

«Расстроилась она, — проворчал артефакт, — нет, милочка, здесь дело вовсе не в твоих обманутых надеждах. Это магия. Сила Океана начала просыпаться и пробует вырваться наружу. Если ты не будешь держать себя в руках, она просто уничтожит тебя. Поняла?»

Я закусила губу, переваривая услышанное. Никогда еще эриллиум не разговаривал со мной таким приказным тоном. Чувствовалось, что он был встревожен не на шутку.

«Ты что-то знаешь, — поняла я. — Говори, что еще случилось?»

«Пока ничего. И, надеюсь, не случится. Но ты должна научиться сдерживать свои эмоции, иначе любой всплеск может привести к катастрофе. Гнев, ярость, отчаяние, злость, обида — любое из них может стать последним для тебя».

«Неужели все так плохо?»

«Для тебя — да. Если бы не ожерелье, удерживающее тебя в человеческом теле, то все было бы намного проще. Обернулась тюленем, ушла на морское дно и слилась там воедино с родной стихией. И все, никаких проблем. А так, остается тебе только посочувствовать. Ну и пожелать поскорее найти мага, который снимет ожерелье».

— Тайруг!

Возглас Ареналя заставил меня встрепенуться. Открыв глаза, я тут же растерянно заморгала, разглядывая мощную фигуру фомора, заслонившую от меня костер. Я даже не слышала, как он подошел.

Тайруг медленно опустился на корточки и жестом, преисполненным заботы, поправил одеяло, сползшее с моих плеч. От него не укрылось, как моя рука невольно дернулась вверх, ощупывая шишку на затылке. Глаза фомора сверкнули в темноте.

— Этот маг, — глухо проговорил он, — я собирался оторвать ему голову за это… Но без него мы бы не вышли из города.

— Ничего, — я слабо улыбнулась. — Мне почти не больно.

Он уперся руками в землю и приблизил свое лицо так, что я смогла разглядеть желтые крапинки в его глазах.

— Я могу залечить.

— Не стоит.

Инстинктивно стиснув на груди одеяло, я подумала о странном поведении Тайруга. Он вел себя так, будто мое состояние имело для него значение, но ведь я прекрасно помнила, что еще недавно он меня ненавидел. За то что оказалась сильнее, за то что сделала своим рабом, привязала к себе. За смерть Яшмы. Что изменилось?

Несколько секунд он молча разглядывал меня. Потом поднялся, подхватил на руки и направился в сторону костра, откуда уже доносился дразнящий аромат жареной зайчатины.

Мне подстелили свернутую вдвое конскую попону и протянули наколотую на ветку заячью ножку, истекающую жирным соком.

— Только осторожно, горячее, — предупредил Ареналь.

Эбелайн грыз свою порцию на другой стороне костра. Я видела только его силуэт, скрытый плащом, да чувствовала внимательный, изучающий взгляд.

— Тай, дай письмо, которое оставил мне Райзен, — проговорила я, обращаясь к фомору. Слова давались с трудом, царапая горло, падая в тишину будто камни.

— Как скажешь, Хозяйка…

Через секунду мои пальцы уже сжимали заветный листок, сложенный вчетверо, вот только сил развернуть и прочитать его у меня уже не было.

Дрожащими руками я развернула письмо. Короткие, обрывистые строчки, загибающиеся кверху, запрыгали перед глазами. Судя по почерку, Райзен очень торопился, когда писал. Ему нужно было срочно уйти? Или он просто боялся, что я проснусь и устрою истерику?