Первые шаги - Софья Непейвода

Каким-то образом заметив моё внимание, при следующем подходе экзаменатор живо поинтересовался, что интересного удалось вычитать в его документах, потом — по какой специальности я работала во Вне, после чего начал расспрашивать о нюансах прошлой работы. Говорить на профессиональные, специфические темы оказалось трудно. Ещё сложнее — объяснять кажущееся очевидным тому, кто старательно строит из себя непонимающего. Именно строит, а не является таковым — несколько раз, когда я окончательно запутывалась, он подсказывал правильный путь, тем самым показав, что отлично разобрался, о чём конкретно идёт речь. Если в начале экзамена у меня была уверенность в успехе, то к концу она пропала.

— Итак, какие твои основные ошибки? И где знания недостаточны? — спросил бомж напоследок.

После моего ответа, мужчина удовлетворённо улыбнулся, велел ждать и отошёл к остальным сдающим. Я сидела и тоскливо прикидывала, на чём ещё можно сэкономить и как быстро смогу освоить недостающее вплоть до объявления результатов. Они окрылили: оказалось, что на базовый уровень мои знания всё-таки дотягивают… хотя запаса практически нет. Сдала, но еле-еле. Ну всё, на пока хватит. В крайнем случае, можно ещё вечером попробовать, но сначала надо отдохнуть. Потому что третью проверку подряд точно не выдержу.

Ликрий тоже сделал перерыв, прикупил какой-то дешёвой, мерзко пахнущей еды в ближайшем магазине и теперь жадно её дожёвывал. Мужчина планировал сдать на базовый аттестат не более, чем за два дня, а лучше за один. Я же понимала, что за сутки точно подтвердить квалификацию не смогу — к концу второго экзамена так устала, что внимание постоянно рассеивалось и сосредоточиться на деле не получалось. А денег не столько, чтобы оплачивать проверку, которую с большим шансом завалю. Двое суток — ещё возможно… если повезёт.

Пожелав удачи Ликрию, я тоже прикупила самой выгодной (по количеству энергии на единицу денег) пищи, поплотнее натянула пакет на уши и отправилась к ближайшим туннелям, искать, где бы прикорнуть. Уже через полчаса улыбнулась удача: удалось обнаружить относительно малопосещаемый закуток. Раньше здесь был проход, но потолок рухнул, а ремонтировать его почему-то не стали. Тупик защищал от ветра, а у одной из стен камень был чуть тёплым. Окинув взглядом таких же страждущих, жмущихся к крохам тепла, я осторожно устроилась рядом с ними.

Неизвестный продукт из магазина на вкус напоминал прессованный закисший и плесневелый хлеб — в общем, аппетита не вызывал. С трудом дожевав отломанный кусок, я запихнула остальное в сумку, старательно делая вид, что не замечаю окружающих голодных взглядов. Но просить почему-то никто не пробовал. Мельком изучив соседей, поняла причину.

У нескольких паспортов не было вовсе, а больше чем у половины из оставшихся не оплачено никаких налогов — то есть по сути они такие же бесправные, как и люди без документов. Любой может отобрать у них оставшееся имущество, а их самих убить, искалечить, изнасиловать, съесть или записать в рабы — закон не защитит. Более того, если они окажут сопротивление, поднимут руку или попытаются забрать что-то у оплативших налог — то почти с гарантией будут уничтожены. То есть против них можно делать что угодно, а они не имеют права даже защищаться. По сравнению с большинством соседей я, со своим сверхэкономичным списком налогов, чуть ли не царь. Вот такая «свобода» в Тартаре. Для решивших проигнорировать или не имеющих возможности заплатить хотя бы основные налоги есть даже специальное название — аллюсы. На самом деле под этим словом скрывается сложное, многозначное понятие, но, в том числе, обозначающее полную или частичную беззащитность, точнее, бесправность перед законом. Поэтому аллюсы стараются не привлекать внимания и ни в коем случае не вызывать недовольства — только так у них есть хоть какой-то шанс выжить.

С трудом подавив проснувшуюся жалость, я отвернулась и поплотнее прижалась к тёплому камню. Даже если поделюсь пищей, толку не выйдет, только себе поврежу. Сейчас не до этого… но как же неприятно! Возможно, через несколько месяцев окажусь в таком же положении. Самое страшное, что выбраться из него уже не получится. Чтобы удалось получить что-то, хоть какие-то гарантии или работу, нужны деньги. Хотя бы несколько копеек, иначе «работодатель» запросто использует и выбросит без оплаты. А бороться с ним самостоятельно уже не будет ни сил, ни прав, ни возможности: ведь связь и выход в сеть тоже не бесплатные.

Так, сейчас об этом думать не стоит. Здесь, в закутке, вполне можно заночевать — благо специфических отметок нет, а значит, допустима даже долгая остановка. А вот мусорить не стоит: хотя данная территория уже выходит за пределы охраняемого обычаем пространства, но слишком близка к нему — а если «мой» мусор случайно занесет в общие туннели, то я буду считаться нарушителем. Кстати, камень действительно что-то греет изнутри — наверное, градусов двадцать будет. Благодаря этому даже воздух в тупиковом коридоре теплее — если поплотнее закутаюсь, насмерть не замёрзну. Тоскливо вздохнув, перемотала утепляющий слой: за эти часы он растрепался, а отдельные части грозили отвалиться. Ещё раз посмотрела на соседей и горько хмыкнула.

На Земле вряд ли бы рискнула сидеть в таком обществе: велик риск нарваться на неприятности. Но в Чёрной Дыре, по крайней мере, в Тартаре, не любят и зачищают буйных… как на Земле склонны уничтожать бездомных животных, проявляющих хотя бы минимальную агрессию. Причём неважно, по какой причине: от реальной ли злости или от боли, пытаясь защитить свою еду или детёныша. Тут точно такая же ситуация с людьми. Если пнут — не смей дать сдачу, ударят — отступи и не возмущайся. В аллюсах, да и вообще в целом, больше выживают тихие. Те, кто сумеют стерпеть, промолчать, не поддаться на провокацию. В том числе поэтому рендеры, бывшие на родине воинами, драчунами или защитниками, умеющие и готовые постоять за себя и своё имущество, быстро отправляются на свалку.

Поэтому аллюсы не склонны к агрессии, избегают воровать, скандалить и вообще вступать в конфликты. Те, у кого совсем не осталось (или не было) денег, не способны даже заглянуть в паспорт соседа или определить, что документом тот не защищён, а поэтому, чтобы случайно не нарваться, не трогают никого. Вот владеющие хоть какими-то средствами могут обидеть, убить и съесть не сумевших позаботиться о защите — но они тоже не станут связываться с заплатившими нужные налоги. Я гораздо опаснее для собравшихся здесь аллюсов, чем они для меня. В том числе, и вон для того крупного молюскоподобного существа с когтями на щупальцах. Потому что если вдруг мне придёт в голову отрезать ему щупальце или отобрать тряпку, в которую он кутается — то я в своём праве, а если он ударит или причинит хоть какой-то вред, даже чтобы сохранить здоровье, — то видеорегистратор автоматически отправит запрос местным органам правопорядка, и его ликвидируют в ближайшее время. Даже не разбираясь, кто виноват и кто первый начал, ведь у моллюска не заплачен соответствующий налог.