Идеология и филология. Ленинград, 1940-е годы. Документальное исследование. Том 1 - Петр Александрович Дружинин

«В жизни литературной произошло событие: первый литературовед к 60-летию получил орден – Евгеньев-Максимов. До сих пор у нас ордена получали главным образом три категории: охранители (военные), производители (рабочие и ученые технического свойства) и развлекатели (артистки и артисты). То, что теперь вспомнили дисциплину, которую “ни съесть, ни выпить, ни поцеловать[647], – я считаю прямо новым этапом нашего культурного развития!”[648]

Но основные блага, как и в случае с должностными окладами, золотым дождем пролились на ученых весной 1946 г. В уже упоминавшемся Постановлении Совмина СССР и ЦК ВКП(б) № 111 от 9 марта 1946 г. содержались несколько специальных разделов, посвященных их обеспечению. Наиболее емкий назывался «О снабжении промышленными и продовольственными товарами»[649]:

«Обязать Наркомторг СССР (т. Любимова):

1. Установить с 1 апреля 1946 г. работникам науки, взамен существующих дополнительных видов снабжения (литерные обеды, продлимит, сухие пайки), следующее более повышенное снабжение продовольственными и промышленными товарами:

а) действительным членам Академии наук СССР отпускать продовольственные товары на сумму 1200 руб. в месяц и промышленные товары на 10 000 руб. в год;

б) членам-корреспондентам Академии наук СССР, действительным членам Академии медицинских наук, сельскохозяйственных наук, педагогических наук, Академии архитектуры и академий союзных республик отпускать продовольственные товары на сумму 750 руб. в месяц и промышленные товары на 6000 руб. в год;

в) членам-корреспондентам Академии медицинских наук, сельскохозяйственных наук, педагогических наук, Академии архитектуры и академий союзных республик, директорам высших учебных заведений и научно-исследовательских институтов, имеющим ученые звания или степени, отпускать продовольственные товары на сумму 550 руб. в месяц и промышленные товары на 4000 руб. в год;

г) отпускать профессорам и докторам наук продовольственные товары на сумму 450 руб. в месяц и промышленные товары на 4000 руб. в год;

д) отпускать доцентам и кандидатам наук академий, научно-исследовательских институтов и вузов продовольственные товары на сумму 300 руб. в месяц и промышленные товары на 3000 руб. в год;

е) отпускать старшим преподавателям, ассистентам и преподавателям высших учебных заведений и младшим научным сотрудникам научно-исследовательских учреждений литерные обеды по нормам литера «Б» и промышленные товары на 1500 руб. в год.

2. Предоставить право работникам науки, перечисленным в п. 1, решать вопрос – полностью получать продукты на дом или часть направлять в столовые для получения обедов.

3. Допускать при отпуске продовольственных товаров из специально выделенных для этой цели магазинов Главгастронома, отпуск промышленных товаров – из магазинов Главунивермага. В городах, где нет магазинов Главгастронома и Главнунивермага, отпуск продовольственных и промышленных товаров производить из существующей сети магазинов по ценам нормированного снабжения».

В этом же постановлении имелось еще два важных раздела:

«О строительстве жилых домов.

В целях улучшения жилищных условий работников науки построить и сдать в эксплоатацию не позднее IV квартала 1947 г. 19 домов: в Москве – 2 дома и Ленинграде 1 дом по 100 пятикомнатных квартир;

в Киеве, Минске, Ташкенте, Тбилиси, Риге, Таллине, Вильнюсе, Свердловске, Казани, Молотове, Ростове, Баку, Ереване, Харькове, Алма-Ата, Томске – по одному дому по 30–40 пятикомнатных квартир.

Строительство домов возложить на Народный Комиссариат по строительству предприятий тяжелой индустрии (т. [П. А.] Юдина)»[650].

«О выделении легковых машин.

Обязать Народный Комиссариат автомобильной промышленности (т. [С. А.] Акопова) выделить в 1946 г. и 1947 г., равными частями по кварталам, для приобретения в личное пользование действительным членам и членам-корреспондентам Академии наук, профессорам и докторам наук высших учебных заведений и научных учреждений 2000 легковых машин марки “М-1” и “Победа”, Народному Комиссару Вооруженных Сил (т. [А. В.] Хрулеву) выделить в I и II кварталах 1946 г. для этой же цели 1000 легковых машин из числа трофейных, годных к эксплоатации.

Поручить Комитету по делам высшей школы при Совнаркоме СССР (т. Кафтанову) и Академии наук СССР (т. Вавилову) утвердить список работников науки, которым передаются в собственность указанные машины»[651].

Гонорары за литературное творчество

6 ноября 1946 г. А. А. Жданов говорил:

«Советское государство придает особую важность развитию науки. Товарищ Сталин подчеркивает все значение развертывания сил науки в планах коммунистической партии на ближайшее будущее. Известно, какие энергичные меры предпринимает Советское правительство для создания нашим ученым всех необходимых условий для развертывания научной деятельности, для решения сталинской задачи: не только догнать, но и превзойти в ближайшее время достижения науки за пределами нашей страны. Могу сообщить, что количество научно-исследовательских учреждений и их научных работников уже значительно обогнало довоенный уровень. Неуклонно повышается количество и качество научной продукции. Советские ученые должны и впредь смело идти по пути новаторства и решительного внедрения достижений науки в производство. Следует пожелать также, чтобы уровень развития общественных наук не отставал от уровня наук естественных и технических»[652].

Общественные науки не только «подтянулись» к естественным и техническим наукам, но и наука в целом основательно вошла в состав советской номенклатуры, была поглощена ею.

«Сталин создавал элиту не только в среде чиновников, но также из писателей, академиков, профессоров и проч. Профессорам не возбранялись никакие совместительства, и многие имели запросто по три оклада. Элита задумана была как опора власти, но она же первая и погибала, потому что то и дело попадалась под руку»[653].

Во второй половине 40-х гг. профессура, не говоря уже о членах-корреспондентах и академиках, имела серьезный уровень дохода. Приведенное ниже описание ситуации в советской философии характерно и для других общественных наук:

«Должностной оклад кандидата наук, старшего научного сотрудника академического института составлял 3 тыс. руб., доктора наук и заведующего сектором – соответственно 4 и 5 тыс. руб. Многие философы работали по совместительству в нескольких местах на полставки, получали немалые гонорары за пропагандистские лекции и публикации. Доходы особенно активных профессоров исчислялись десятками тысяч рублей. Так, в доносе замсекретаря парторганизации Института философии М. А. Скрябина на имя Л. П. Берия в декабре 1950 г. приводятся сведения, что за учебник “Исторический материализм” Ф. В. Константинов получил от издательства 27 тыс. руб. плюс еще 100 тыс. от распространения тиража. Средний советский служащий зарабатывал тогда примерно 800 руб. в месяц, да и партноменклатура не могла тягаться с философами по зарплате. Об основной массе народа нечего и говорить. Люди голодали, и снижения цен на продукты питания и одежду были настоящим праздником. Эти обстоятельства небесполезно учитывать, когда речь идет об угнетении философии в СССР»[654].

Конечно, филология не могла состязаться с философией, но еще с 1937 г. 100-летней годовщины смерти Пушкина – стало очевидным, насколько неисчерпаема поистине золотая жила всякого рода юбилейных торжеств: написание различных тематических сочинений, а в особенности газетных статей и брошюр было денежным занятием. Конкуренция на этом фронте была