Сталин и заговор генералов - Минаков Сергей Тимофеевич

В числе прочих предъявленных обвинений ему «припомнили», что еще «в 1922 году вместе со своим сослуживцем по старой армии Н.В. Соллогубом он был вовлечен в офицерскую заговорщическую организацию для поддержки Троцкого»637 638 639. Говорилось также, что он якобы продолжал в ней состоять до 1926 г. Впрочем, сущность вины Армадерова прослеживается в материалах следствия. Армадерова признали виновным в том, что «он в 1922 — 1926 гг., зная о принадлежности отдельных лиц комначсостава Украинского военного округа к антисоветской организации, не донес об этом органам советской власти»1.

Георгий Александрович Армадеров (1888 — 1956) был человеком незнатного происхождения. Его отец — заслуженный офицер, отмеченный императором Александром II. Это обстоятельство обеспечило ему не только хорошее образование в Павловском военном училище, но и выход в 1909 г. подпоручиком в л.-г. 2-й стрелковый Царскосельский полк, где он стал сослуживцем Н. Соллогуба. Участник Первой мировой войны, он был приобщен к штабной работе в 1917 г. Оказавшись в Красной Армии с августа 1918 г., Г. Армадеров занимал весьма высокие штабные и командные должности. Свою службу он начал в Ярославском военном округе, состоя для поручений при Ярославском окружном военкоме, каковым в то время был М. Фрунзе. Под руководством последнего Армадеров служил ив 1919 г., оказавшись в распоряжении командующего Южной группой Восточного фронта, в декабре того же года был назначен помощником начальника штаба Туркестанского фронта. В этой должности он оставался до конца января 1920 г. Вплоть до января 1922 г. занимал различные высокие должности в' Красной Армии: руководил штабом ВОХР, был начальником штаба 2-й конной армии, 10-й Терско-Дагестанской армии, помощником начальника ВОСО Туркестанского фронта. 29 января 1922 г. его назначили помощником начальника ВОСО Киевского военного округа. Судя по его карьере в период Гражданской войны, у Армадерова в эти годы не сложилось каких-либо более или менее устойчивых связей с видными советскими военачальниками. Можно лишь отметить его сравнительно долгую службу под руководством Фрунзе, хотя вряд ли можно считать Армадерова «человеком Фрунзе», судя по последующим его служебным перемещениям.

Совместное участие Г. Армадерова и Н. Соллогуба в «офицерской организации» в 1922 г. могло иметь место во время их службы в Украинском военном округе. Соллогуб несколько раз оказывался в составе высшего руководства УВО. Первый раз это имело место с 6 декабря 1920 по 5 августа 1921 г., когда он был назначен начальником штаба Южного фронта и Вооруженных сил Украины и Крыма. Второй раз — с декабря 1921 по 5 августа 1922 г. вновь в должности начальника штаба ВСУК — Вооруженных crt Украины и Крыма. После кратковременного пребывания в качестве командира 5-го стрелкового корпуса на Западном фронте (август —октябрь 1922 г.) он B03BpaTRTCH на Украину на должность 2-го помощника командующего ВСУК и УВО с 3 ноября 1922 г. и до осени 1923 г. Одновременная служба Соллогуба и Армадерова в УВО началась с января 1922 г. Как выше уже отмечалось, в это время Н. Соллогуб был начальником штаба ВСУК и УВО, а Г. Армадеров — помощником, затем начальником ВОСО КВО. В структуре ВОСО КВО, а затем Киевского военного района (в который был реорганизован КВО) Армадеров оставался до октября 1922 г. В силу тесного служебного взаимодействия этой структуры именно со штабом КВО и Киевского военного района Армадеров, несомненно, находился в регулярном и тесном служебном контакте со штабом КВО, с его оперативным отделом, т. е. с арестованным в конце

1922 г. А.П. Ивановым и другими сотрудниками штабного аппарата. Поэтому, скорее всего, именно он первым получил информацию о «военном заговоре» или ему предложили присоединиться к офицерам, «к этому «заговору» причастным». А ом, Армадеров, в свою очередь, сообщил об этом своему старому сослуживцу Соллогубу.

В контексте вышеизложенного достаточно загадочно воспринимается реплика Троцкого в выступлении 26 октября

1923 г. на объединенном Пленуме ЦК и ЦКК. Отметая обвинения в «протежировании» с его стороны начальнику ВОСО РККА М. Аржанову, Л. Троцкий заметил: «...Аржанов. Он так же близок мне, как Соллогуб или Аренс»1. Смысл реплики Л. Троцкого как бы предполагает информированность участников Пленума о его непричастности к «казусу Соллогуба и Андерса», который сам по себе хорошо известен присутствующим. Троцкому приходится доказывать отсутствие его близости к Аржанову, что же касается Соллогуба и Андерса, то всем как бы известно, сколь чужд он этим «генералам».

«Воатечение» Армадерова и Соллогуба в «офицерскую организацию» могло иметь место между январем и августом 1922 г. Судя по смыслу выражения «были вовлечены в офицерский заговор», Соллогуб и Армадеров были объектами «вовлечения», а не инициаторами. Но кто же мог в высшем руководстве ВСУК и УВО быть инициативным лицом, способным «воатечь в заговор»

,.1 Черновая запись Заключительных речей Л-Д- Троцкого и И. В. Сталина па объединенном Пленуме ЦК и (ДНК РКП (б) 26 октября 1923г. — Известия ЦК КПСС, 1990, № lb. С. 184. Фамилия «Арене», видимо, приведена с явной ошибкой в стенограмме. «Аренс» — это А. Андерс, начальник штаба Вооруженных сил Украины и Крыма.

третью фигуру в иерархии высшего командования на Украине? Равновеликим Соллогубу по должностному положению был лишь начальник штаба ВСУК и УВО Андерс, который с декабря 1920 и с небольшим перерывом до августа 1922 г. занимал при Соллогубе, в бытность последнего начальником штаба округа, должность помощника. Таким образом, Андерс являлся наиболее близким ему по службе человеком, которому он мог довериться или который мог довериться ему. Однако попытаемся проанализировать этот вопрос исходя из логики «чистки» и перемещений высшего комсостава ВСУК и УВО.

В апреле 1923 г. с должности 1 -го помощника начальника штаба УВО на должность 2-го помощника того же штаба был смещен генерал-майор Н.С. Махров. Это было очевидное понижение в должности. В августе 1923 г. Махров вообще был удален с Украины и переведен в Приволжский военный округ, кстати сказать, вместе с Андерсом, где определенное назначение получил только в мае 1924 г., когда Фрунзе уже стал заместителем Председателя РВС СССР и мог позаботиться о своем близком сотруднике. «Отставка» Махрова была явно вызвана чрезвычайными обстоятельствами, выходившими за рамки профессионального или «служебного несоответствия». Причина была не в профессиональной непригодности Махрова, которого хотели заменить более знающим офицером.

К Махрову уже давно с подозрением относились в ОГПУ. Дело в том, что два его старших брата служили в Добровольческой армии генерала Деникина, затем в Вооруженных Силах России, а его брат генерал П.С. Махров даже некоторое время был начальником штаба в русской армии генерала Врангеля. Поэтому, несмотря на то, что Н. Махров вступил в РККА еще в апреле 1918 г. добровольно, 4 октября 1920 г. он был арестован Особым отделом Юго-Западного фронта. Он был освобожден только 18 апреля 1921 г. Его обвиняли в причастности к белогвардейскому заговору. Правда, незадолго до смещения с должности 1-го помощника начальника штаба ВСУК и УВО Н. Махров был награжден (2 февраля 1923 г.) грамотой ВУЦИК640. В силу указанных обстоятельств, смещение Махрова с должности было проведено без наличия каких-либо реальных фактов, называющих иа его политическую неблагонадежность. Скорее всего, это была превентивная мера, учить,вая его политическую репутацию. Да и сместили его сначала лишь на должность 2-го помощника начальника штаба ВСУК и УВО и «выслали» в ПриВО лишь в августе 1923 г. Учитывая тот факт, что его непосредственного начатышка А. Андерса в 1924 г., несмотря на несомненные выдающиеся заслуги и долгую служебную и личную близость к Фрунзе, все-таки уволили из РККА, а Н. Махрова оставили в рядах Красной Армии, можно предполагать, что Андерс как начальник штаба ВСУК и УВО был все-таки политически скомпрометирован, а Махров — нет. Он продолжал служить на достаточно ответственных должностях и в ПриВО, а с конца 1924 г. — ив центральном аппарате управления РККА.