Сталин и заговор генералов - Минаков Сергей Тимофеевич

Итак, сообщение Колоссовского, отмеченное генералом в дневнике, указывает лишь на настроения «недовольных», смыкающиеся с настроениями Тухачевского. Сами эти настроения, вызывая несомненное беспокойство у советского руководства, еще нельзя было квалифицировать как «заговор», а «недовольных» — как конспиративную «организацию». «Справка» же на этот счет не оставляла сомнений. Напрашивается вывод: в течение двух суток генерал А. фон Лампе уточнял информацию, полученную от В. Колоссовского. Где и у кого генерал мог сделать это и получить более подробные и «достоверные» сведения, изложенные в «справке»? Ответить на этот вопрос с полной уверенностью не представляется возможным, но во всяком случае генеральский «источник», очевидно, являлся либо сам участником этой «организации Тухачевского», либо получил о ней сведения от лица, к ней причастного. Однако из дневниковых записей А. фон Лампе вырисовывается лишь один ответ: этим «источником» был все-таки все тот же В. Колоссовский. Косвенно на это указывает запись, сделанная генералом в связи публикацией в «Руле» цитированного выше сообщения от 16 февраля 1924 г. под заголовком «Тухачевский и советская власть». Судя по дневниковой ремарке, А. фон Лампе сделал эту запись в тот же день, т. е. тоже 16 февраля, после того как отправил «справку» с информацией Арсения Грачева.

Комментируя публикацию в «Руле», генерал записал: «Если припомнить все, что сказал мне Колоссовский, становится интересным положение с Тухачевским, так как ему, конечно, придется открыть свои карты... подождем!»606. Таким образом, в связи с информацией о Тухачевском, генерал не упомянул никого, кроме Колоссовского, который автору дневника «сказал все» о Тухачевском. Если «Арсений Грачев» знал об «организации Тухачевского» и «антиправительственном заговоре», а ОШУ об этом не знало, то, следовательно, «Арсений Грачев» сам был причастен к этой «организации». Судя по идеологическим мотивам, породившим «организацию Тухачевского», задуманный ею «переворот в самой армии и в государстве» мог иметь Не обязательно антисоветский или антибольшевистский характер. Это могло быть проявлением так называемого «национал-большевизма», в те годы весьма близкого по идеологии к германскому раннему, «революционному» национал-социализму. Примечательно, что «Арсений Грачев» говорил не только о «спецах», но и о других «недовольных». «Организация Тухачевского» и ее «заговор» в контексте сказанного сфокусировались на «низвержении Троцкого», в то время для них, очевидно, воплощавшего «реальную» советскую власть.

Остается вопрос: у кого получил подробности, отраженные в «справке», сам В. Колоссовский? Этот «некто» не был знаком с «Арсением Грачевым», но узнал у «сведущих людей», что этот «проезжий коммунист» сыграл весьма заметную роль в «туркестанских делах».

Колоссовский, скорее всего, лично с «коммунистом Арсением Грачевым» не встречался. Трудно представить, что «коммунист Арсений Грачев» рассказывает о конспиративной «организации Тухачевского» полковнику Колоссовскому — человеку с сомнительными политическими симпатиями. «Коммунист Арсений Грачев» мог сделать это, либо являясь членом этой «организации Тухачевского», вовлекая своими откровениями в нее и Колоссовского и ему подобных; либо потому, что эта «организация Тухачевского» уже раскрыта советскими спецслужбами. В последнем случае следует предполагать, что эта «организация», учитывая ее антиправительственную направленность на военный переворот, должна была быть уже ликвидирована ОГПУ. Из сообщений А. фон Лампе следует, что это не так. В таком случае «Арсений Грачев» располагал сведениями, еще не имевшимися в распоряжении ОГПУ. Следовательно, он знал об этом:

1) являясь членом этой «организации»; 2) получив информацию о ней от близкого человека, доверившегося ему, и не сообщат об этом ОГПУ (значит, косвенно став членом этой «организации»).

Возможно, информацию об «организации Тухачевского» Колоссовский получил у Веры Гладыш. К ней же информация о «проезжем коммунисте Арсении Грачеве» поступила, скорее всего, не из военных кругов «Войны и мира», а из советской резидентуры или из советского посольства. Очень вероятно, что через В. Орлова. Однако в своих воспоминаниях В. Орлов ни словом не обмолвился о столь важной информации. Вряд ли это было возможно, если бы он ею обладат. Однако следует иметь в -виду, что свои воспоминания В. Орлов опубликовал в 1929 г. К этому времени в белой эмиграции еще сохранялись, и весьма устойчиво, надежды на политические метаморфозы в СССР, и их, как и ранее, связывали с Тухачевским.

Наконец, следует обратить внимание еще на один штрих, заметный в данной информации. А. фон Лампе в своей «справке» отметил: «проехавший недавно через Берлин в Париж коммунист Арсений Грачев». Это значит, что «Арсений Грачев» сообщил об «организации Тухачевского» не ок. 28 января 1924 г., а раньше. В той же «справке» генерал сказал о Вацетисе, что он тоже «недавно» уехал из Берлина в РСФСР. Известно, что это «недавно» было не позднее ноября 1923 г. Сведения об отставке Буденного, переданные генералом в «справке» от 9 апреля 1924 г., содержат информацию о факте, относившемся к октябрю 1923 г. Поэтому можно полагать, что и сведения об «организации Тухачевского» также относятся не к январю 1924, а к 1923 г. Чтобы уточнить время и состав событий, означенных как «организация и заговор Тухачевского», обращаю внимание на некоторые обстоятельства и факты, действительно имевшие место на Западном фронте в 1923 г.

Совокупность сведений об «организации и заговоре Тухачевского» в начале 1924 г. в той или иной мере указывает на двуединую.идеологическую основу антигосударственных настроений Тухачевского и группировавшихся вокруг него «спецов и недовольных», готовых решиться на «военный переворот»: национализм и антисемитизм.

Информация о «группе — организации Тухачевского», полученная генералом А. фон Лампе, была не беспочвенной. Ее более или менее полная расшифровка и проверка на основе разнообразных архивных данных, в том числе и прежде всего архивных материалов советских спецслужб, — задача будущих исследований. Однако имеющиеся в моем распоряжении документальные сведения уже позволяют утверждать, хотя бы частично, ее достоверность.

...В штабе Западного фронта 13 декабря 1922 г. произошло чрезвычайное событие — сотрудниками Особого отдела ГПУ были арестованы 1-й помощник начальника штаба фронта Н.Е. Варфоломеев1, начальник Мобилизационного отдела штаба фронта И.Т. Алексеев. 25 декабря 1922 г. был отстранен от Должности командира 27-й стрелковой дивизии В. Мозолев-ский607 608, а 28 декабря 1922 г. — ветеран 27-й стрелковой дивизии Р.И. Сокк, отстраненный от должности командира 15-го стрелкового полка (5-й стрелковой дивизии), был взят под следствие1. Начальник штаба 79-го стрелкового полка 27-й дивизии А. Аленкин (24 января 1923 г.) и временный командир 79-го стрелкового полка С. Анииков (28 апреля) также были смещены со своих должностей609 610. 28 декабря 1922 г. был переведен («понижен») на должность помощника командира 15-го стрелкового полка начальник оперативно-строевой части штаба 4-го стрелкового корпуса, а затем арестован П.Г. Лаппо611.

Н. Варфоломеев, уже находясь под арестом, однако оставался в прежней должности612 613. Только 9 февраля 1923 г., согласно записи в его послужном списке, он покинул свою должность и был «прикомандирован к штабу Западного фронта для работы в РВС фронта»’.

Штабс-капитан Генштаба Николай Ефимович Варфоломеев (1890—1939) был одним из ближайших сотрудников и сослуживцев Тухачевского по штабу Западного фронта в 1919— 1922 гг. Начав службу в Красной Армии с марта 1918 г.614, Н. Варфоломеев с октября 1919 г. являлся помощником начальника оперативного отделения штаба 16-й армии, которой командовал Н. Соллогуб, находясь в непосредственном подчинении начальника Оперативного упрааления штаба 16-й армии Е. Ши-ловского. Сотрудничество Варфоломеева с Шиловским и Соллогубом было достаточно долгим, что способствовало установлению между ними дружеских отношений. Свои обязанности он исполнял хорошо, поэтому с ноября 1919 г. уже возглавил Оперативное отделение штаба армии, а с июня 1920 г. и до ноября 1920 г. был начальником Оперативного управления штаба армии. С июня 1921 г. Варфоломеев был уже помощником начальника Оперативного управления штаба Западного фронта, находясь в непосредственном штабном окружении Тухачевского. Назначенный в ноябре 1921 г. 1-м помощником начальника штаба Западного фронта, Варфоломеев оставался таковым вплоть до декабря 1922 г., до момента своего ареста.