Сталин и заговор генералов - Минаков Сергей Тимофеевич

Б. Иванов под фамилией Голощекин с июля 1918 г. до июня 1919 г. находился в Туркестане. Там он был сначала командующим войсками Закаспийского, Ашхабадского, Красноводского фронтов Туркестана. Затем, с мая по июнь 1919 г., являлся начальником Главного штаба войск Туркестанской республики. Так что действительно «играл важную роль в Туркестане».

Он принимал активное участие в подавлении Кронштадтского мятежа в 1921 г., находясь при командующем Южной группы и начальнике Полевого штаба Кронштадтской группы. Таким образом, являлся близким соратником Тухачевского в этой операции. В силу' должностного положения он имел тесные контакты с работниками штаба 27-й стрелковой дивизии, находившейся в составе Южной группы.-В их числе, а следовательно, в числе лиц, с которыми тесно и активно сотрудничал Б. Иванов во время «кронштадтских событий», был и А. Коле-синский. Как выше отмечалось, Колесинский был приятелем Тухачевского и помощником начальника штаба 27-й стрелковой дивизии. Он вполне мог стать для Б. Иванова-«Арсения Грачева» источником информации о «группе — организации Тухачевского» в конце 1923 г. или в самом начале 1924 г. во время его проезда через Смоленск. Впрочем, можно лишь гадать, откуда мог получить информацию о «группе — организации Тухачевского» «Арсений Грачев».

После этого Б. Иванов находился в распоряжении Разведывательного управления Штаба РККА. У него был богатый опыт работы среди комсостава белой армии. В 1921 —1923 гг. он являлся резидентом военной разведки в Болгарии, где проводил работу' по репатриации офицерского и высшего комсостава русской армии Врангеля в Советскую Россию. Следует отметить, что ему удалось добиться больших успехов в этом деле. Именно после Болгарии он и был направлен во Францию.

Не исключено, что решено было использовать его способности и опыт в «переманивании» бывших генералов и офицеров белой армии на сторону Советской России в Германии и во Франции, среди той части русской военной эмиграции, которая оказалась в Берлине и в Париже. Позднее, в 1927 г., Б. Иванов оказался в Научно-уставном отделе Штаба РККА, когда последний возглавлялся М. Тухачевским.

Ко всему сказанному следует добавить, что с 1903 по 1919 г. Иванов трижды менял политические симпатии и ориентацию. С 1903 по 1906 г. он был меньшевиком. Арестованный в 1906 г., он в том же году оказался в эмиграции, во Франции и вышел из партии. С 1909 по 1918 г. он эсер. В 1918 г. вышел из партии эсеров, очевидно в связи с левоэсеровским мятежом. А с мая 1919 г. он уже член РКП(б). Таким образом, его политические «привязанности», как видно, не были устойчивыми и вряд ли основывались на глубоких идейных убеждениях. Его политический выбор был, видимо, весьма конъюнктурным. Кроме того, вряд ли он был доволен, когда с высокой должности начальника Главного штаба войск Туркестанской республики его, до этого занимавшего должность командующего фронтом, отправили военным атташе в Афганистан. Карьера «революционного генерала» была сорвана.

Иванов оказался весьма искусным в агитации высших чинов белой русской армии генерала Врангеля перейти к красным в 1921 —1923 it. Очевидно, он мог находить с ними общий язык и быть среди них «своим». Такой человек в определенной ситуации вполне мог присоединиться к «военным заговорщикам», а при ее изменении — предать их. Так что его откровенность с редактором «Войны и мира», с Колоссовским в свете всего сказанного вряд ли может вызвать удивление и выглядеть неожиданной и необычной. Если даже когда-то к революционному движению он примкнул по идейным или эмоциональным причинам, то в РКП (б) оказался уже явно по соображениям конъюнктурным, а к 1923 г. в этом отношении был совершенно деморализован и «беспринципен».

Идейная и нравственная эволюция революционных активистов, можно сказать, была типична для определенной их части. Достаточно вспомнить судьбу И. Дзевалтовского-Гинтовта или

В. Нестеровича (Ярославского), их гибель в 1925 г. Такой человек, даже будучи «коммунистом Арсением Грачевым», вполне мог сам являться членом «группы — организации Тухачевского».

О «существовании в Красной Армии обширного антисоветского заговора» в 1924 г. говорил и уже цитированный А. Клингер, другой свидетель из «Совдепии», из Петрограда. Этот факт подкрепляет достоверность информации «Арсения Грачева».

...Последнее сообщение об «организации Тухачевского» содержится в дневниковой записи А. фон Лампе, датированной 16 марта 1924 г. «Сразу поразило меня сообщение В.В. Колоссов-ского, бывшего у Веры600, что в Совдепии раскрыта организация

Тухачевского, что он сам и многие из участников заговора арестованы1 и все пропало! Это меня очень угнетает, так как на них я возлагал большие надежды»601 602 603. 8 апреля он получил подтверждение этому удручающему и печальному для него известию. «Абеле'1 звонил мне, — записал генерал в своем дневнике. — ...Тухачевский и Буденный вызваны в Москву и отправлены в Реввоенсовет, то есть кончены. Бывший генерал Лебедев сменен на посту всероссийского начальника штаба бывшим студентом Фрунзе, который сейчас вынес свою кандидатуру на советского Наполеона!»604 605. В «справке», составленной им по этому поводу, на следующий день отправленной в Париж, генерал подват итог событиям, связанным с «организацией и заговором Тухачевского». «По заслуживающим доверия сведениям, — сообщал А. фон Лампе в Париж, — Тухачевского правительству, наконец, удалось заполучить в Москву, где он смещен со своей должности командующего Западным фронтом в Смоленске и назначен на более наблюдаемое властью место в Реввоенсовете. Туда же смещен и Буденный»’. Учитывая время прохождения информации из СССР в Берлин, «арест Тухачевского» должен был произойти 14 — 15 марта 1924 г.

Учитывая принципиальную важность приведенных выше сведений об «организации —группе Тухачевского» ввиду ставшей в 20—30-е гг. весьма устойчивой политической мифологемы «заговор Тухачевского», обернувшийся трагической судьбой комсостава Красной Армии, полагаю целесообразным более детально проанализировать сообщения генерала А. фон Лампе.

И дневниковая запись от 28 января, и подробности о «группе-организации» и «заговоре Тухачевского», изложенные в «справке», исходили от одного человека — от В. Колоссовского. Ссылка же полковника на «Арсения Грачева» предполагает их получение непосредственно от этого «проезжего коммуниста». Однако обращает на себя внимание несколько обстоятельств, связанных с информацией «Арсения Грачева». Прежде всего — задержка с передачей этой информации генералом А. фон Лампе вышестоящему начальству: 28 января он ее получил от Колоссовского, а официальную «справку» отправил лишь через сутки — 30 января. Ведь информацию барона Абеле генерал передал в форме «справки» на следующий день, почти без задержки. Сопоставление дневниковой записи и «справки» обнаруживает весьма существенные расхождения.

В дневниковой записи говорится лишь о том, что «вокруг Тухачевского группируется часть спецов и недовольных наличием жидов в армии», в «справке» же сообщается о «значительной организации» «в толще Красной Армии». В первом случае, таким образом, это просто «группа недовольных», во втором же — это организация заговорщиков. Правда, генерал в другом месте «справки» именует эту «организацию» «группой», однако сообщает, что «возглавляется группа... Тухачевским». Иными словами, если в дневнике фон Лампе представляет Тухачевского как «пассивный центр», к которому эмоционально тяготеют «недовольные», то в «справке» он уже «возглавляет» эту «группу как фигура «активная». В дневниковой записи автор делает лишь умозаключение об этих «недовольных»: «группа эта, естественно, идет против Троцкого». В «справке» генерал говорит именно о Тухачевском, «находящемся с Троцким лично в неприязненных отношениях». В «справке», в отличие от дневниковой записи, генерал предоставляет некоторую информацию о личности «Арсения Грачева». Наконец, самое существенное: в дневниковой записи говорится лишь о «части спецов и недовольных», группирующихся вокруг Тухачевского, в «справке» прямо утверждается мысль об «организации» заговорщиков, готовящих военный переворот. Таким образом, сведения о «недовольных» спецах, группирующихся в Смоленске вокруг Тухачевского, отмеченные фон Лампе в дневнике 28 января, превращаются в «справке» от 30 января в информацию о разветвленной «организации заговорщиков в Красной Армии, возглавляемой Тухачевским, готовящей государственный переворот».