Наша Светлость - Карина Демина

   Ткань мягкая, шелковистая. И первое прикосновение к груди - очень острожное - остается незамеченным.

   - А как он узнает, что...

   Тисса задерживает дыхание. Но закрыться или убежать не пробует. И страха в глазах по-прежнему нет. А Урфин ощущает и тонкую шерсть, и батист нижней рубашки, которой точно и нет, и горячую кожу, что, кажется, отвечает на прикосновения.

   И вот какого он творит?

   - Просто. Она или любит другого, или полюбит ашшарца. Мне остановиться?

   - Не... знаю.

   - Тебе плохо?

   - Нет.

   Отвратительная честность, которая дает слишком много свободы.

   - А так? - накрыв грудь ладонью, он поглаживает большим пальцем сосок, контуры которого постепенно прорисовываются под тканью. Ответа нет, и Урфин решается. Наклонившись, обнимает губами, сдавливает легонько. И судорожный выдох - лучший ответ.

   Ее грудь легко отзывается на ласку.

   И пора бы остановиться, но стоит ли? В конечном итоге, если девочка не против, то... она не понимает, что с ней происходит. Доверяет. Будет подло воспользоваться этим доверием.

   Ее кожа сладкая на вкус. Особенно та бледная, которая на горле.

   И Тисса запрокидывает голову, позволяя горло целовать. Хорошая девочка...

   - Не испугалась? - Урфин губами касается губ.

   - Я взрослая.

   К сожалению, больше, чем он себе представлял. Два года... ну да, Урфин не знает, насколько его еще хватит, но не на два года точно.

   - А целоваться не умеешь.

   Обижается. Серьезная какая. И смешная. Смотрит с упреком, ладошками в грудь уперлась, но не то, чтобы отталкивает, скорее не знает, куда ей руки деть.

   - То, что вы делали... это так принято?

   - Скорее возможно. Тебе не понравилось?

   Дергает головой. Значит, скорее понравилось, чем нет, но признаваться в таком стыдно. И переубедить пока не выйдет. А вот лежать с ней в обнимку - не самая лучшая идея.

   Лезет в голову... всякое.

   - И потом... тоже так будет?

   - По-разному будет.

   Ответ слишком обтекаемый, и Тисса ждет объяснений. Как-то оно прежде проще было. Урфин точно знал, чего хотел, равно как и женщины, с которыми случалось встречаться.

   Никогда у него еще не требовали объяснить, что происходит.

   - Боюсь, в первый раз я причиню тебе боль, - как вообще на подобные темы разговаривать принято? Или Изольду попросить, чтобы просветила? Мысль была трусливой, но весьма заманчивой. Или...

   ...кажется, Урфин нашел выход.

   И надо будет поблагодарить Аль-Хайрама за подарок, который в первую минуту показался вызывающе наглым и даже оскорбительным. Все-таки ашшарцы - мудрый народ.

   Особенно это на расстоянии ощущается.

   - В той книге, которую тебе подарили...

   ...хмурится и губу закусывает.

   О да, два года - это Урфин крепко себя переоценил. Но ведь все казалось правильным. Логичным. И куда ушла логика?

   - Мне не следовало принимать?

   - Боюсь, от подарков отказываться не принято. Ашшарцы... отличаются, как ты сама видела. Они такие же люди, но с другой культурой. И в этой культуре многие вещи, которые у нас считают запретными, как раз естественны. Не только у них... люди вообще очень разные.

   - Вы много где были.

   К сожалению, не там, где должен был бы. Перед миром сложно устоять. Цепь сняли и вот он, во всем великолепии. Десятки стран. Сотни путей, каждый из которых давным-давно проложен в голове. И как было устоять перед искушением?

   Как-нибудь.

   Если бы Кайя попросил остаться... а он лишь сказал, чтобы Урфин не лез на рожон. Но эти мысли точно не к месту и не к разговору.

   И Тисса ждет.

   - Та книга о том, что происходит между женщиной и мужчиной. Она на ашшарском, полагаю, но помнится, картинки были весьма подробные.

   И есть опасение, что эта книга полетит в камин. Или в Урфина.

   Юным девам, воспитанным под гнетом морали, не подсовывают подобное чтение. Остается надежда на врожденное любопытство, которого у девочки явно избыток.

   - Вы хотите, чтобы я...

   Ну уж нет, приказывать Урфин точно не станет.

   - Я хочу сказать, что если тебе интересно, то загляни. Или не заглядывай. Или загляни и закрой, если сочтешь, что тебя это каким-то образом оскорбляет.

   Кивок, но какой-то неуверенный.

   - Только читай тогда, когда одна будешь. Твоя сестра еще мала. А компаньонка, боюсь, не поймет.

   Она и вправду милая женщина, которая порывалась сопровождать Тиссу. И хорошего ее воспитания хватит еще на полчаса ожидания... за полчаса многое успеть можно.

   Урфин не без сожаления разжал руки. Пришло весьма отчетливое понимание того, что в следующий раз он не сможет остановиться.

   - И еще, Тисса, - стоило отпустить, и она сразу вспомнила о приличиях. Покраснела, побледнела, платье принялась оправлять, как будто опасаясь, что на нем останутся свидетельства его прикосновений. - Я знаю, что ты не собираешься идти на бал. И догадываюсь о причине. Это несерьезно.

   Для нее как раз серьезно.

   - Держи.

   Протянутый сверток решилась взять не сразу, небось, гадала, насколько содержимое прилично. Бестолковый ребенок, слишком взрослый, чтобы и вправду как к ребенку относится.

   - Ты пойдешь на этот растреклятый бал, - Урфин помог развернуть бумагу. - Даже если мне придется за руку тебя вести. Но я надеюсь, что не придется. Никогда и никому не показывай слабость.

   - Это же...

   Кружево. Не белое, скорее цвета сливок, с характерным тусклым золотым отсветом.

   - Отдай это своему... портному. Пусть что-нибудь придумает.

   - Вы знаете, сколько это стоит?

   Много. Хайерское кружево. Ручное плетение на шелковых нитях. Урфину довелось видеть, как его делают. Медленно. Месяц работы и в результате - кусок, размером с детскую ладошку. Но и на этот товар, слишком редкий, чтобы предлагать многим, имелся покупатель. Вот только Аль-Хайрем без сожаления отказал ему.

   - Я... не могу. Это слишком... дорого.

   - Подарки не возвращают.

   Вздох. Ну вот, сделал приятное. Теперь думает, чем она ему обязана.

   - Вставай, - Урфин протянул руку. - Тебе пора отдыхать. И выбрось из головы всякие глупости. Считай, это я хочу похвастать.

   - Чем?

   - Тобой.