Золотая шпора, или путь Мариуса - Евгений Ясенов

Ночь. Плеск волны. Плеск весла, рассекающего водную гладь, плеск любопытной рыбы, выныривающей из глубин — посмотреть, кто же это там рассекает. Беззвездная ночь, покровительница дерзких.

Под плеск воды хорошо думается. И Уго предавался этому любимому своему занятию — обстоятельно, со смаком.

Он прокручивал в памяти консультацию, которую получил полтора месяца назад у видного ренского этнографа Ханса Туборга. Этот бородатый энергичный сорокапятилетний ученый жил в Брюнеле. Уго знал, что Туборг занимался в первую очередь левобережными народами (ренами, фицарами, гинардами с горулами, гисланами — и всякими прочими санахами). Но интересы маэстро простирались и за Глинт. Сам Туборг полагал скромно, что о правобережных народах не знает почти ничего. Но вряд ли кто-то в Рениге знал о них больше.

Оказавшись в Брюнеле по делам золотой шпоры, Уго подумал, что доктор Туборг и никто, кроме доктора Туборга, может совершить невозможное — не выходя из своего кабинета и опираясь на тексты головоломки Ордена Пик, найти для экспедиции Мариуса ориентиры по ту сторону Глинта. Так и получилось. Доброжелательно пощуриваясь, великий ученый ознакомился с текстами и тут же сообщил Уго, что "зверь, избранный бойцами" (восьмая задача головоломки) — не что иное, как каменное изваяние на острове Тинторетто, воздвигнутое приверженцами школы боевых искусств Акралим. Девятую загадку ("Идол выдаст тайну, когда повернешь его") доктор Ханс, не сомневаясь, привязал к степнякам из Джанга. Других идолопоклонников правобережье не носит. Ну, а находится идол степняков в Кабе, священном городе страны Джанг.

А вот десятый и одиннадцатый тексты поставили ученого в тупик. Он лишь заметил насчет зеленого купола, что в южных краях куполов более чем достаточно.

Вот такая вышла консультация. Побеседовав с Туборгом, Уго сверился с картой. Отчетливо вырисовался маршрут: Союз — Озерный Край — Джанг. Последним четким ориентиром становилась Каба — священный город степняков. Далее к югу лежал огромный Красный Лес. Еще южнее из всех правоверных бывал лишь великий путешественник Андреас Велинг.

Чем дальше на юг, тем путь опаснее. После Красного Леса, по формальной ренской науке, опасность становится смертельной.

В темноте Уго шестым чувством ощущал теплое дыхание близкой земной тверди. Энергетическое поле острова Тинторетто.

Подходил к концу день 25 августа. В Черных Холмах ночи уже холодны. Но здесь, в районе экватора, теплынь стоит парная. Тучи мошкары бороздят влажный воздух, отнюдь не пренебрегая гребцами.

За предыдущую неделю Уго при участии Мариуса проделал титаническую работу. Обогнув озеро Шиаччи с севера, два рена оказались в городе Абарзи. Здесь Уго, наконец, нашел источник информации, на который втайне рассчитывал.

Он узнал, что бойцы школы Акралим сообщаются с большой землей не просто так, а причаливают каждый раз в одном и том же месте. Не мешкая, они с Мариусом туда и отправились. Надо сказать, что в Абарзи Уго непостижимым образом обзавелся двумя лошадьми. Столь же таинственно пополнился и его кошелек, весьма оскудевший после того, как почти все наличные они с Мариусом оставили Расмусу

Уго не собирался высаживаться на остров Тинторетто без предварительной разведки. Здесь рассчитывать на собственную удаль наивно. Бойцы-смертники разорвут пришельцев на мелкие куски, освежуют и мелко нашинкуют. Напролом не получится, значит, нужна хитрость. Чтобы хитрить, надо знать обстановку.

Разведка дала следующую информацию. В утлых челнах особенной формы (очень «худых» и длинных, с загнутыми носами) обитатели острова Тинторетто, громадные вышибалы, дважды в день причаливают к пятачку на берегу озера. Этот крошечный плацдарм, созданный по прихоти грозного Нида, повелителя глубин, соседствует с плодородной устричной отмелью и замаскирован мшистыми камнями. Там бойцов ждут эмиссары от окрестных крестьян с продовольствием на продажу. Это был хороший бизнес — расплачивались бойцы щедро. Уго выбрал очень удобную точку для наблюдения. Завалы камней, окружавших бухточку, естественном образом образовали множество тайных пристанищ, незаметных со стороны. Мудрый Нид специально создал их для шпионажа. Один из укромных уголков и приглянулся Уго.

Постоянное наблюдение рано или поздно позволяет что-нибудь узнать. И вот происходят следующее. Челнок с бойцами и провизией отваливает от берега и тает в дымке. Тут же на плацдарме, опустевшем после исхода крестьян, появляется печальный персонаж. Он молод и высок, широкоплеч и длинноволос. Он усаживается на камень и внимательно глядят на остров. Так он сидит несколько часов. Тут приходит время очередного челночного рейса. С прибывшими бойцами молодой человек перебрасывается несколькими словами, после чего удаляется с виноватым видом.

На другой день ситуация повторяется. Это кажется Уго многообещающим. Он приказывает Мариусу не высовываться и идет "пощупать обстановку", а возвращается чрезвычайно довольный. У него, как обычно, получилось найти общий язык с совершенно незнакомым человеком. Он, как обычно, на сто процентов использует жалкий минимум информации, которым владеет, чтобы надавить на нужные струны в человеческой душе, которую знает досконально. Разговорить человека для него — дело техники, которую вбил эбонитовыми палками в его широкую спину строгий, но справедливый отец Клемм в школе послушников.

Уго сообщает Мариусу, что молодой человек зовется Сваном и набит полезной информацией. Этот самый Сван в свое время побывал на острове. Да что там побывал — даже ходил в профанах школы Акралим, пройдя жестокие испытания, был аттестован как посвященный, получил Матрикул Молодого Бойца (дощечку с засечками по числу побед) и почти полгода провел в ежедневном изнурительном тренинге. Подавал, понимаешь, большие надежды, но потом проштрафился: не выполнил приказ старшего в положенное время, а, будучи обвинен, стал спорить с командиром, за что получил по морде и был вышвырнув с острова. Споры на отвлеченные темы школа Акралим категорически не приветствовала. Оказавшись на берегу, что называется, без выходного пособия, Сван понимал: приговор окончательный и обжалованию не подлежит. Но тот, кто хоть однажды побывал на острове Тинторетто, будет вечно стремиться туда вернуться. И Сван продолжает верить в невозможное. Он поселяется неподалеку, в деревеньке. И в течение месяца регулярно — как влюбленный кабальеро под балкон своей сеньориты. — приходит сюда, в бухточку. Его план прост — вымолить прощение смирением. Но люди с острова непреклонны. Разжалобить их — что добыть огонь из воды. Разговоры с ними становятся небезопасны. Один раз чуть не побили, сволочи.

Уйти отсюда Сван не в силах. Обучение в школе Акралим составляет смысл всей его жизни. За последнее время он встречал так мало сочувствия, а Уго явил ему такой безбрежный океан приязни, что Сван полностью открылся незнакомцу.

— Слабак! Молокосос! — охарактеризовал его Уго. — Не вернуться ему в школу! Нет в нем твердости. Вот наш друг Расмус там бы прижился.

Человечество вышло из пещер, когда люди научились использовать слабости друг друга. Уго раскрутил печального собеседника на полную катушку. Требовалось узнать, где на Тинторетто расположены главные объекты, как они охраняются, закономерности сосредоточения народа. И главное — насчет изваяния. Уго все это выведал. Осталось проанализировать информацию, составить смелый план и пойти нанимать лодку у местных рыбаков…

Наиболее уязвимые отрезки береговой линии острова Тинторетто освещались кострами. Впрочем, строгий дозор на острове отсутствовал как таковой. Не было смысла. Одинокий идиот, который решился бы проникнуть сюда, имел шансов не больше, чем трехлетний мальчик перед стаей леопардов. А группа идиотов подкрасться незамеченной никак не могла, потому что кое-где все же работали малочисленные патрули. Но в целом, века безмятежной изоляции породили на острове Тинторетто такую самоуверенность, которая изживается только хорошей катастрофой.

Как следует охранялись два объекта. Штаб-квартира всей школы, где проживал ее высший командный состав и складировалось самое ценное имущество. И, конечно, вторым объектом являлся пресловутый бык. Он покоился на мощном фундаменте, которому не страшен никакой тектонический сдвиг. Что характерно, скульптор выполнил изваяние крайне натуралистически, а особенно потрудился над гениталиями священного животного. Крылся в этом, очевидно, глубинный замысел. Быка охраняли два-три стража. Называлось это "пост номер один". К шее животного толстенной цепью было пристегнуто сердце из красного драгоценного камня.

Нет, что ни говори, а прав был старый Йозель! Болтун — находка для шпиона.

Дерзкие мысли Уго подсказали ему возможность вербовки Свана. Имея его в союзниках, Уго на порядок упростил бы смертельно опасную операцию. Уго забросил наживку. И Сван ее вроде бы проглотил. Ему страшно хотелось на остров. Острое желание туманило его рассудок. Для него самым важным было любой ценой удовлетворить свое желание. Он не мог жить умом. А Уго мог. Взвесив все «за» и «против», Уго отказался от идеи. Она только казалась соблазнительной. Ничего в ней хорошего не было. Кто знает, как устроены головы людей, побывавших в школе Акралим? Что станет делать этот Сван, когда постигнет замысел иноземцев? Когда сообразит, что они посягают на святыню, составляющую в некотором роде смысл существования его любимой школы? Может быть, он даже организует контригру и попытается задержать Уго с Мариусом, чтобы заслужить себе прощение старейшин Акралима? Словом, Уго вычеркнул Свана из списка возможных союзников. К острову лодка Уго и Мариуса пристала с южной стороны, наименее освещенной. Соответственно, и наименее удобной для высадки. Но удобства в данном случае играли подчиненную роль. Безопасность вообще редко совмещается с комфортом.