Ювелирные сокровища Российского императорского двора - Игорь Зимин

Обер-гофмаршал П.К. Бенкендорф (справа). Ливадия. 1912 г.

Судьбой императорских сокровищ озаботилась и демократическая интеллигенция. Вскоре после Февральской революции 1917 г. была создана «Комиссия по делам искусства» во главе с М. Горьким, впоследствии преобразованная в «Особое совещание по делам искусств при комиссаре Временного правительства». В подчинении этого «Особого совещания» оказалось бывшее Министерство Императорского двора[457].

В сентябре 1917 г. по просьбе владельцев драгоценностей – «граждан Романовых» – организовали ревизию предметов, пакетов и ящиков, хранившихся в кладовых Камерального отделения. Это процедура оказалась довольно сложной, поскольку значительная часть ценностей после начала Первой мировой войны находилась на хранении в Москве.

Начало данной проверки отчасти связанно и с тем, что 1 августа 1917 г. семью Николая II вывезли из Петрограда в Тобольск. В середине сентября 1917 г. бывший обер-гофмаршал Императорского двора П.К. Бенкендорф, представлявший финансовые интересы семьи императора, отправил комиссару Временного правительства над бывшим Министерством Императорского двора Ф.А. Головину письмо, к которому приложил список «сданных в разное время в Камеральный отдел бывшего Кабинета Его Величества драгоценностей, принадлежащих бывшей императрице Александре Федоровне.., расписки в получении которых находятся у бывшей камер-фрау М.Ф. Герингер». В письме была обозначена не только принципиальная позиция по вопросу о собственности на хранящиеся ценности: «За исключением коронных бриллиантов все эти предметы составляют частную собственность бывшего Государя, бывшей Императрицы…», но и просьба: «По поручению владельцев покорно прошу хранить их в Камеральном Отделе бывшего Кабинета Его Величества до того времени, когда возможно будет получить их обратно»[458].

Ф.А. Головин. Комиссар Временного правительства над бывшим Министерством Императорского двора. 1917 г.

Следует подчеркнуть, что ни А.Ф. Керенский, ни В.Ф. Головин не возражали против такой постановки вопроса, признав, что все ценности действительно принадлежат Николаю II и членам его семьи. Дальнейшая переписка между Бенкендорфом и Головиным была посвящена исключительно уточнению списка хранимых ценностей. Последними письмами они обменялись в октябре 1917 г., буквально за неделю до того, как большевики взяли власть в свои руки, чем и поставили точку как в дискуссиях по перечню ценностей, так и по вопросу об их принадлежности.

После подавления попытки государственного переворота генералов во главе с Верховным главнокомандующим Л.Г. Корниловым в августе 1917 г. и большевизации Советов, которые начали готовить свой государственный переворот, руководство Кабинета поставило перед Временным правительством вопрос о необходимости срочной эвакуации всех ценностей, хранимых в Камеральном отделении, из Петрограда в Москву. Временное правительство согласилось с аргументами руководства Камерального отделения, после чего началась практическая подготовка к эвакуации огромных ценностей.

Возвращаясь на сто лет назад, следует вспомнить, что в последний раз эвакуация ценностей Кабинета осуществлялась в 1812 г. Повеление Александра I об эвакуации ценностей состоялось после того, как войска Наполеона 2 сентября 1812 г. вошли в Москву, откуда так и не успели вывезти колоссальные ценности, собиравшиеся на протяжении веков. Прецедент учли, и уже 11 сентября 1812 г. Управляющий Кабинетом в документе с грифом «Секретно» подготовил предложения по эвакуации ценностей Кабинета из Петербурга.

В документе предлагалось подготовить к эвакуации из Петербурга, во-первых, «денежную казну» – 160 000 червонных (так в документе. – Авт.) и 1 500 000 серебром. Во-вторых, к эвакуации готовились «разные вещи из III Отделения Кабинета». В-третьих, «вещи, назначенные в приданое великим княжнам Марии Павловне и Екатерине Павловне и назначенные Анне Павловне». Кроме этого, эвакуировались именные указы и архив императора Петра I.

Ценности и документы были оперативно упакованы. «Денежную казну» перевозили в опечатанных бочонках: 300 бочонков с серебром и 4 бочонка с золотом. Всего 304 бочонка. Перечень «разных вещей» удивляет своим подбором. Складывается такое впечатление, что вещи паковались те, до которых дошли руки. Только этим может быть объяснено соседство «восьми небольших портретов Императорской Фамилии в бронзовых рамах» и «17 бутылок французской водки». Кроме этого, в перечне значатся различные медали, трости с набалдашниками (10 шт.), четыре пистолета «с приборами», «сабля золотая с жемчугами» и «три куска голландского полотна», уложенные рядом с 25 вилками. Эвакуировалась и «меховая рухлядь»: соболя якутские, тобольские и камчатские. Все это было погружено на три судна «под командою флота лейтенанта Дурасова[459]». Лейтенант плыл очень неспешно, несмотря на то, что навигация по Неве уже заканчивалась. 19 сентября 1812 г. суда остановились на стоянку на Неве (у мызы Пелла). Затем, пройдя через Ладогу по Ладожскому каналу, «золотые» корабли вышли в Свирь и, пройдя через Лодейное поле и Олонец, оказались в Онежском озере. Там дошли до города Вытегра и встали на зимовку. Поскольку зима оказалась суровой, а на кораблях было строжайше запрещено держать даже «малейший огонь», то лейтенант принял решение разгрузить корабли и хранить драгоценный груз под караулом в местном Гостином дворе. При разгрузке выяснилось, что значительная часть груза (бумаги и меха) пострадали от сырости. Лейтенант, следуя инструкциям «доносить с каждою почтою о состоянии вверенных… сокровищ», регулярно отчитывался перед Петербургом. Весной 1813 г. вывезенные ценности возвратили в кладовые Кабинета[460]. После этого вплоть до 1914 г., а затем до сентября 1917 г. ценности Камерального отделения Кабинета оставались в Петербурге.

15 сентября 1917 г. спецпоезд «для нагрузки эвакуируемого из Петрограда в Москву ценного имущества б. Дворцового ведомства» был подан к 8 часам утра на товарную станцию Николаевской железной дороги. Эвакуируемые ценности быстро погрузили и к концу сентября 1917 г. их уже разместили в кладовых Оружейной палаты Московского Кремля под надежной охраной[461].

Подводя итоги главы, можно констатировать, что жесткая, законодательно оформленная система материального обеспечения членов императорской семьи формировалась двумя высочайшими указами 1797 и 1886 гг. Согласно этим указам определились не только суммы ежегодного «жалованья» членов императорской фамилии соответственно их месту в семейной иерархии, но и источники финансирования – Государственное казначейство и Департамент уделов. Кроме этого, в 1886 г. разросшаяся императорская семья была разделена на две категории: великих князей и княгинь и князей и княгинь императорской крови, что также было связано с корректировкой в иерархии семейного «жалованья».