Собрание сочинений в трех томах. Том 3. - Гавриил Троепольский

Из трех периодов всего цикла речной эрозии (юность, зрелость, старость) степные реки в своем большинстве находятся в третьем из них. Это период старости, для которого характерно образование меандр (извилин русла). Почти все долины степных рек эрозионного происхождения. Естественно-геологическое образование профилей равновесия в таких долинах абсолютно не допускает переноса русла в легко размываемое ложе. Это элементарно, как дважды два. Но что поделаешь, если приходится доказывать уже доказанное не раз. Ведь пытаются опровергнуть закон природы! Ради чего? Ради одного: больше кубометров вынутой земли!

Таким образом, не только уничтожение уступов, перекатов и естественных плотин, но и спрямление меандр в условиях таких рек, как Тихая Сосна, Икорец, Черная Калитва, Осереда, Тавровка и другие, уничтожит эти реки или в лучшем случае поставит их в разряд умирающих. Из элементарной же гидрологии известно, что «извилистая (меандрическая) форма является наиболее устойчивой для рек, протекающих в сравнительно легкоразмываемых грунтах» («Основы гидрологии»). Да разве можно в долинах песчаного или илистого сложения спрямлять русло?! Надо простое: чистить ложе рек. А что делается? Десятки экскаваторов выполняют «лозунг»: больше кубометров — больше денег. Выполняют на прокопах при спрямлении. А начальник Облводхоза отвечает на протесты населения так: «Река будет… полноводной и глубокой». При всем желании это не может не показаться издевательством над законом об охране природы.

Теперь для меня остается непонятным не то, почему составители проекта пренебрегли основами гидрологии и наплевали на закон об охране природы в РСФСР, а то, каким образом утвердили проекты умерщвления рек и защищают его.

В самое последнее время мне стало известно, что облисполком якобы не утверждал проектов, Госводхоз РСФСР — тоже («консультативно»!). Следовательно, утверждает-то, оказывается, правление колхоза, то есть отвечает в конце концов якобы председатель колхоза и отчасти исполком райсовета (?!). А кто же там может разобраться в тайнах тайн мелиорации!.. Так вся система управления мелиорации и методы работы Облводхоза рассчитаны на полную безответственность: кто бы и что бы ни накуролесил, сколько бы степных рек ни загубили — никто не отвечает! Никто — хотя деньги получают многие и премии получают крупные.

В этом смысле, имея в виду работу Облводхоза и порочные проекты, исполком не должен быть близоруким. Хочется верить, что наступит просветление и руководство области найдет мужество признать допущенные ошибки. Хочется верить, что вопрос будет поставлен в другой плоскости: как спасти испорченные реки?

Третья часть моего выступления касается одного лишь вопроса: можно ли так резко понижать уровень воды на наших реках, как это делается?

Везде, где прикоснулась напористая длань Облводхоза, уровень рек понижен на один-полтора метра. Так по крайней мере утверждают все, кто причастен к этому злу, на самом же деле уровень понижен значительно больше. Помимо всего прочего, «специалисты», уничтожающие реки, превозносят как положительное достижение увеличение расходов воды в этих реках в полтора-два раза. Эта цифра повторяется у них везде как заслуга. Более того, кандидат технических наук, он же директор Курской зональной опытно-мелиоративной станции, товарищ А. Н. Корягин, включившись в общий хор защитников губителей степных рек, приводит в подтверждение данные этой станции фактически… за два года (?!) и далее утверждает следующее:

«Каждый мелиоратор знает, что осушение улучшает внутригодовое распределение стока, увеличивая бытовые расходы отрегулированных рек-водоприемников в 1,5–2,0 раза (подчеркнуто мной. — Г. Т.). Так, например, бытовой расход реки Дубна, Московской области, увеличился в два раза по сравнению с тем, который был до регулирования. Для бассейна реки Припять коэффициент регулирования равен 1,5 и так далее» (подчеркнуто мной. — Г. Т.).

Под словами «и так далее», видимо, следует понимать степные реки Черноземья.

Итак, утверждая, что иссушения пойм не происходит и что «опасения необоснованны», нам ставят в пример реки… Дубна и Припять. Очень жаль, что не приведен пример из Ленинградской области, где шестьдесят пять процентов площади сельскохозяйственных угодий заболочены. Но насколько надо быть далеким от практики, насколько надо «упростить» науку, сведя ее к шаблону, чтобы прибегать к такому доказательству. Диву даешься антинаучности довода ученого!

Попробуем доказать и это.

«Каждый мелиоратор» должен знать: если водные ресурсы края истощаются быстрее, чем пополняются за счет атмосферных осадков, то такое явление именуется отрицательным водным балансом; если же количество осадков больше, чем расход водных ресурсов края, то это определяется как положительный водный баланс. Мы согласны, что об этом «в инструкции ничего не сказано», но полагаем, однако, что для ученого недостойно подобное отношение к главному условию, без учета которого нельзя подъезжать близко с экскаваторами-деньгочерпалками ни к одной реке, и что любой проект, составленный без учета водного баланса края, вреднейшее «рукомесло».

Нет такой области деятельности человека на Земле, нет ни одной отрасли науки, где бы закон многообразия не имел такого решающего значения, как в сельском хозяйстве. Здесь не может быть универсальных средств и приемов, к сожалению так часто внедряемых и «спускаемых». Всякое приведение к рецептам и однообразию методов и приемов подавляет инициативу умных и иногда выдвигает на первый план сильно неумных. Например, рецептурный подход в схемах агроправил, севооборотов, набора культур (в особенности обработки и использования почв) всегда был уделом агрономов без агрономической мысли. К сожалению, и отдельные из ученых (подчеркиваю: единицы!) склонны иногда шаблон выдавать за самую науку. Ярким примером тому может служить и «доказательство примерами» товарища А. Н. Корягина.

Ведь реки Дубна и Припять протекают в условиях положительного водного баланса в круговороте воды. Понизив уровень на Припяти (что далось весьма нелегко), никто не иссушил пойму, а вот понизив уровень на два метра на реке Икорец, Воронежской области (что далось очень легко!), пойму испортили, так как средняя и верхняя часть ее еще до так называемого «регулирования» имела глубину грунтовых вод в два — пять метров. И это — при наличии песчаных почв!

Увеличение расходов воды в степном крае — это иссушение края, это увеличение разрыва между поступлением и расходом волы, это — будем опять называть вещи своими именами — постепенное умерщвление природы края. Такой подход к мелиорации степных рек с благословения некоторых «ученых» нельзя назвать иначе как недомыслием, санкционированным руководством области.

В. В. Докучаев неопровержимо доказал, что степи наши неумолимо иссушаются. Это ведь в Воронежской области он основал опытную станцию близ Таловой. Именно здесь он провел целый ряд оригинальных исследований в целях разработки мер борьбы с иссушением степей. Может быть, данные В. В. Докучаева и его заключения устарели? Ничуть! Землечерпатели просто не принимают их по внимание, у них есть установки и инструкции, они, наоборот, способствуют иссушению степей, увеличивая расход воды в два раза, уничтожая при этом рыбу начисто, катастрофически сокращая количество дичи, жестоко обедняя всю фауну края.

Вопрос этот — проблема из проблем. От того, как мы сумеем сохранить и увеличить водное зеркало водоемов степи, какое влияние будем оказывать на малый кругооборот воды, зависит будущее края, будущее сельского хозяйства. В этом смысле резкое понижение уровня воды в реках ради осушения небольшого количества болотных почв — операция дикая и жестокая по отношению к потомкам. Не понижать уровень рек, а строить плотины на малых реках — вот единственно правильное мероприятие, если думать о будущем, о благополучии населения в настоящем и о высоком урожае всегда. Всю степь мы никогда не сможем полить путем орошения, но сохранить влажность воздуха в пределах теперешних колебаний отчасти в наших силах.

Еще и еще раз: нельзя понижать уровень воды в наших реках степей, как это делается. Для трав, например, нормы осушения вполне достаточны в сорок — пятьдесят сантиметров в среднем за вегетационный период. Это рекомендуется и мелиоративной наукой. Следовательно, для осушения наших пойм достаточно только прочистить реки малыми земснарядами без каких-либо прокопов. Исполком облсовета должен прекратить безрассудство.

На основании всего сказанного вношу следующее предложение:

1. Созвать в самое ближайшее время в Воронеже совещание специалистов и ученых-гидрогеологов, гидрологов, мелиораторов, агрономов, председателей колхозов и председателей сельских Советов из прибрежных колхозов и сел, где закончены мелиоративные работы, и поставить на обсуждение один вопрос: «Результаты работ по регулированию русел и мелиорации пойм на реках области, экономический эффект от этого и состояние этих рек».