В водовороте века. Мемуары. Том 3 - Ким Сен

Весть о бое в Почхонбо долетела и до него. Следуя по улицам и переулкам города Яньцзи, он громко и восторженно говорил:

— Соотечественники Кореи! 4 июня Полководец Ким Ир Сен, возглавив отряд, совершил налет на Почхонбо. Корейская Народно-революционная армия переправилась через реку Амнок и продвинулась на никогда незабываемую Родину! Враг, застигнутый врасплох мощным ударом революционной армии, вопит от страха. Неизбежна гибель японского империализма!

От его пламенной речи город Яньцзи бушевал, словно кипящий котел. В отместку за это Сон Вон Гым был арестован японской полицией и приговорен к сжиганию на костре.

— Граждане! У меня нет глаз. Но я ясно вижу освобожденные родные горы и реки! Смело боритесь до победного конца! Да здравствует корейская революция!

Это были его. последние слова перед казнью.

Так простился со своей жизнью Сон Вон Гым, 25-летний парень — пионер опоры на собственные силы.

Каждый раз при воспоминании об этом человеке Пак Ен Сун повторял: «Вон Гым ушел от нас, не успев даже жениться».

Если бы Сон Вон Гым остался жив до сих пор, он бы рассказал потомкам много поучительного относительно духа опоры на собственные силы. Его биография послужила бы живым учебником в утверждении идей опоры на собственные силы…

Изготовление пороха вызвало крутой перелом в производстве оружия. Сразу же умножилось количество производимых гранат. Их изготовляли путем присоединения огнепроводного шнура к жестяной банке. Консервная банка использовалась в качестве корпуса. Консервные банки собирали и присылали в мастерскую подпольные организации, действовавшие в контролируемых врагом районах и в полупартизанских районах. В консервную банку вкладывали трубку с порохом, а в пространст во между внешней оболочкой и трубкой помешали осколки от лемеха или чугуна, затем присоединяли запал. Это и была граната.

Ее полностью изготовляли вручную. Разумеется, обращаться с ней было неудобно, и внешний вид ее был неказистым. Неосторожное движение рук при обращении странатой могло привести к несчастному случаю. Да так иногда и было. Один партизан в бою в Ляншуйцюаньцзы промедлил с зажиганием запала и произошел взрыв — парень лишился руки.

И все же самодельная граната обладала огромной разрушительной силой, которая не шла ни в какое сравнение с ручной гранатой. Поэтому при одном упоминании о партизанской гранате японские вояки дрожали от страха.

С появлением пороха на опорных партизанских базах создавалась возможность изготовить деревянную пушку. Часть У Ичэна вела бои, открывая огонь из металлических пушек, подобных нынешнему противотанковому ружью. Но нам не удавалось добиться такой роскоши. Мы изготовляли и применяли так называемые деревянные пушки. Ванцинцы впервые изготовили пушку из каменной березы. А было это, кажется, сразу же после рейда в уездный центр Дуннин. При налете на Дадучуань мы пустили в ход эту пушку. Звук ее выстрела был таким оглушительным, словно раскат грома. Вопрос лишь в том, могла ли эта деревянная пушка, сработанная вручную, обладать огромной разрушительной силой и дальнобойностью? Конечно же нет. Однако когда мы открыли из нее огонь, враг испугался и бросился бежать.

Деревянную пушку изготовляли и хэлунпы в Могугоаньцзыской оружейной мастерской в поселке Юйланцунь. Как только открывали огонь из этой пушки с горы Цзяньлифэн, среди японских войск и полицейских в Эрдаогоу, находившемся в 12 километрах от нее, поднимался переполох.

Когда революционная армия стреляла из деревянной пушки, враг не знал, что это за гул, и не на шутку растерялся: изготовлять пушку на партизанских базах, где не было никакого технического оборудования, — это было из ряда вон выходящее дело, какое нельзя было даже себе представить.

Революционная активность, непоколебимость духа и творческая инициатива, которые проявляли работники оружейной мастерской при изготовлении и ремонте оружия, были действительно поразительными. В то время в партизанской мастерской почти не было современных машин и инструментов. Ванцинцы имели только одно буровое сверло, работники Хэлунской мастерской, начальником которой был Пак Ен Сун, имели один ручной сверлильный станок, доставленный с помощью специалиста по кузнечному делу в Далацзы. Точно не помню, были ли подобные механические средства в Тоудаогоуской и Нэнчжиинской оружейных мастерских уезда Яньцзи. Наиболее совершенным средством, кроме бурового сверла и ручного сверлильного станка, был напильник.

Чего только не ремонтировали этим напильником оружейники! Пиля напильником, точа на точильном камне, куя молотом, погружая в огонь, в воду и в глину, они ремонтировали и гильзоулавливатель, и ударник, позже умело восстанавливали поврежденный пулемет. Среди них было немало таких талантливых работников, как Пак Ен Сун, Сон Вон Гым, Кан Ви Рён, Пак Ту Ген, Сон Сын Пхир, Кан Хэ Сан. Они могли проделать даже ушко в игле.

Секрет всех этих чудес был в духе опоры на собственные силы. Если бы корейские коммунисты вообще не приняли решения опираться на собственные силы, а находились бы в плену иллюзий в отношении помощи коммунистов других стран, если бы они не вооружались твердой верой в то, что только опора на собственные силы — путь к жизни, путь к спасению Кореи, то вообще не появилась бы оружейная мастерская в партизанском районе, не увидело бы света такое мощное вооружение, как «енгирская бомба» и деревянная пушка. Без всего этого нам то и дело приходилось бы, как Армии независимости, призывать население жертвовать средства в фонд армии, ходить с сумой за плечами, обращаться к народам других стран за подаяниями, приходилосьбы жаловаться насвоюсудьбу. Собирать милостыню — каждому поклонись, каждого попроси! И невольно ты становишься обывателем-попрошайкой: подлизывай пятки — подлизывает, очищай гной в уголках глаз — очищает.

С первых дней начала антияпонской войны мы выдвинули лозунг опоры на собственные силы и стремились претворять его в жизнь, что вполне соответствовало ситуации, сложившейся для нашей революции в то время. Вторжение японских империалистов в Маньчжурию привело к обострению противоречий между Кореей и Японией, между Китаем и Японией. Эти противоречия заставили корейских коммунистов перейти к высшей форме борьбы — вооруженной.

Если бы в такое время мы, не опираясь на свои собственные Килы, начали бы обращаться за помощью к другим странам, прибегли бы к дипломатии попрошаек, то после оккупации Маньчжурии японскими империалистами не могли бы столь быстро начать антияпонскую войну, не смогли бы наши партизанские отряды за какие-то несколько лет перерасти в могучие силы.