Кровавая работа - Майкл Коннелли

— Понять понимаем, — сказал Невинс. — Но это все из области психологии. А я хочу знать, как реально он осуществил все это? Откуда он взял имена нужных людей? Каким образом он узнал о Кеньоне, потом Корделле, а потом и Торрес?

— Через компьютер. Вы уже в курсе. Но как именно он взломал систему, ответят ваши спецы.

— Да. Мы вызвали Боба Клирмаунтена, — сказал Невинс. Помнишь его?

Маккалеб кивнул. Клирмаунтен был официальным программным специалистом полиции Лос-Анджелеса суперкласса. И хакером суперкласса.

— Отлично. Он ответит на ваши вопросы гораздо лучше, чем я. Думаю, Нун поставил себе программу-взломщик. Он добрался до Базы данных по органам и крови и вытащил имена нужных ему доноров и реципиентов. Он выбирал, ориентируясь на возраст, физическое состояние здоровья и совместимость. И принялся за осуществление своего чудовищного плана. С Кеньоном и Корделлом вышла осечка. А с Торрес получилось идеально. По его мнению, конечно.

— И все для того, чтобы подставить тебя по-крупному?

— Думаю также, что он хотел, чтобы я шел по его следу и узнал, что он сотворил. Он знал, что это произойдет, когда все подозрения падут на меня — тогда я сам начну копать это дело. Правда, сначала все застопорилось, потому что полиция вела расследование левой ногой.

Маккалеб снова взглянул в зеркало заднего вида и увидел, что глаза Арранго потемнели от злости.

— Арранго, вы рассматривали это как обычное ограбление с огнестрелом, не более того. Вы проглядели главное. И Нуну пришлось «подтолкнуть» вас.

— Каким образом? — вместе спросили Улиг и Невинс.

— Он привлек меня к своей затее, когда статья обо мне появилась в «Таймс». Ее вызвало письмо, пришедшее в редакцию. Не знаю, чьим именем оно было подписано, но автором был Нун.

Маккалеб снова замолчал, ожидая возражений, но их не последовало.

— За письмом появилась статья. Статью прочитала Грасиэла Риверс и пришла ко мне. Началась цепная реакция.

Тут Маккалеб вспомнил мужчину, который, как ему показалось, следил за ним, сидя в машине на другой стороне улицы, когда Терри впервые пришел в «Шерман-маркет». Только сейчас он сообразил, что в такой же машине удирал с пристани забравшийся к нему на катер ночной пришелец.

— Полагаю, Нун следил за мной постоянно, — вслух произнес он. — Наблюдал, как удачно разворачивается его дьявольский план. Он точно знал, когда можно вторгнуться ко мне на катер и подложить улики. Он знал, когда позвонить вам.

Терри заметил, что Невинс упорно отводит взгляд в сторону.

— Вы зафиксировали анонимный звонок? Что сказал звонивший?

— Это было анонимное сообщение, принятое ночным дежурным. Мужчина сказал: «Проверьте кровь. У Маккалеба их кровь».

— Все складывается. Это был Нун. Он просто сделал очередной ход.

Наступило молчание. Окна машины покрылись испариной от жары и дыхания мужчин.

— Не знаю, сколько из твоих предположений подтвердится, — заговорил Невинс. — Слишком много допущений.

Маккалеб промолчал. Он сомневался, что следователям удастся подтвердить хоть что-то. Потому что он сомневался, что личность Нуна когда-нибудь установят и тем более что его поймают.

— Ну ладно, — сказал Невинс. — Полагаю, мы будем держать связь.

Он открыл дверцу машины, остальные тоже стали выбираться. Улиг, нагнувшись, протянул Маккалебу через спинку губную гармошку.

— Она валялась сзади на полу, — сказал он.

Когда Арранго выбрался на тротуар, Маккалеб опустил стекло своего окна и посмотрел на полицейского.

— Ты ведь мог отличиться в этом деле. В отчетах было все. Тебе стоило только посмотреть на это получше.

— Пошел ты, Маккалеб, — огрызнулся тот и направился в гараж Нуна вслед за агентами. Маккалеб усмехнулся, поймав себя на том, что ему даже приятно подкалывать недалекого полицейского.

Маккалеб еще немного посидел в машине. Был поздний вечер, одиннадцатый час. Терри подумал, куда ему лучше поехать. Он еще не успел поговорить с Грасиэлой и думал об этом одновременно со страхом и облегчением, так как понимал, что их отношения рано или поздно стали для всех явными. Его останавливало одно — ему не хотелось тревожить Грасиэлу среди ночи. Новости, которые он собирался ей сообщить, лучше было преподносить при свете дня.

Сжав пальцами ключ зажигания, Маккалеб бросил последний взгляд на ярко освещенный гараж, из которого он вышел уже другим человеком. Потом его привлек свет, падавший на подъездную дорожку: он был неровный, словно кто-то специально раскачивал фонарь. Маккалеб что-то сообразил и вышел из машины.

Подойдя к огороженной территории, он уверенно нырнул под желтую ленту. Полицейский, охранявший место преступления, ничего не сказал. Вероятно, он ошибочно решил, что Маккалеб один из следователей, ведь трое его коллег только что вылезли из его машины.

Маккалеб встал ближе к краю освещенной территории и стал ждать, когда его заметит Уинстон. Она держала в руке блокнот с зажимами, производя опись всего, что нашли в гараже Нуна. Каждую найденную вещь нумеровали, приклеивали этикетку с надписью и уносили.

Когда от Уинстон отошел один из криминалистов, она заметила в тени силуэт Маккалеба и помахала ему рукой. На ее лице показалась усталая улыбка.

— Я-то думала, ты уже далеко отсюда. Почему ты не уехал?

— Уже еду. Просто хотел сказать тебе спасибо за все. Нашли что-нибудь стоящее?

Нахмурившись, она отрицательно покачала головой:

— Ты был прав. Тут все чисто. Ребята, проводящие анализ, не нашли даже пятен. На компьютере есть свежие отпечатки, но похоже, это твои. Не представляю, как мы выйдем на след этого упыря. Такое впечатление, что его здесь вообще не было.

Когда Арранго вышел из гаража покурить, Маккалеб знаком подозвал Уинстон поближе.

— Думаю, Нун все-таки допустил ошибку, — негромко произнес Терри. — Возьми лучшего специалиста по отпечаткам и поезжай с ним в Звездный Центр. Пусть он проверит лазером трубки ламп дневного света в комнате, где я проводил сеанс гипноза. Перед сеансом я решил приглушить свет и выкрутил пару ламп. Я дал их подержать Нуну. Ему пришлось взять их, иначе он бы себя выдал. Возможно, там остались его отпечатки.

Уинстон просияла.

— Это заснято на пленку. Так что можешь спокойно говорить, что сама догадалась.

— Спасибо, Терри.

Она легонько похлопала его по плечу. Терри кивнул и, повернувшись, направился к «таурусу».

— Ты как, держишься? — услышал он голос Джей.

Терри оглянулся и кивнул.

— Не знаю, куда ты направляешься, — сказала Джей. — Но желаю удачи.

Маккалеб помахал ей рукой и пошел к машине.

42

Казалось, что все лампы в доме Грасиэлы включены, — дом был освещен очень ярко. Маккалеб знал, что времени на размышления у него нет. Он должен сказать Грасиэле всю правду, как и есть, и принять ее реакцию, какой бы она ни была.

Как всегда, Грасиэла открыла ему дверь. «Эта женщина ждет меня с нетерпением, переживает, — подумал он. — А я сейчас разобью ей сердце».

— Терри, где ты был? Я так волновалась! — С этими словами она бросилась ему на шею и крепко обняла.

Маккалеб понял, что ему надо собрать волю в кулак. Он притянул Грасиэлу к себе, обняв за плечи, подумав, что, возможно, делает это в последний раз.

— Давай войдем в дом. Мне надо многое тебе рассказать.

— Все нормально, Терри?

— Вроде бы.

Они прошли в гостиную и сели на диван. Терри держал хрупкие пальцы Грасиэлы в своих ладонях.

— Реймонд спит? — спросил он.

— Спит. Что с тобой, Терри? Ты сам не свой.

— Все закончилось. Полицейские еще не схватили убийцу, но они знают, кто убийца. Надеюсь, они быстро его найдут. Я вне подозрений.

— Расскажи мне все, Терри, — взволнованно попросила Грасиэла.

Он крепко сжал ее руки, но, почувствовав, как его ладони покрываются испариной, выпустил их. Словно выпустил раненую птицу, которую выходил и приручил.

— Помнишь тот вечер, когда мы говорили о вере, о том, как сложно мне поверить в существование Бога?

Грасиэла кивнула.

— Прежде чем все рассказать, я хочу сказать, что за то недолгое время, что мы были вместе, я почувствовал, что внутри меня оттаивает айсберг, казалось застрявший там навечно. Это можно назвать своего рода верой. Не знаю во что, но уверен, что это было началом правильного пути.

— Почему было?

Маккалеб отвел взгляд. Оказалось, что высказать все было куда труднее, чем он думал. Но другого шанса у него не будет.

— То, что растет во мне, так ново и так хрупко. И я очень боюсь, как бы все снова не рухнуло, когда я скажу тебе то, что должен. Но решать тебе. Я давно не молился, а теперь молю Бога, чтобы ты и Реймонд пришли ко мне на катер снова. Или чтобы мне было дозволено поднять телефонную трубку и услышать твой голос.