До захода солнца (ЛП) - Эшли Кристен

Несмотря на этот факт, поскольку я была самой собой, то возразила:

— Это часть того, почему ты раздражаешь.

Его губы скользнули вверх по моей шее, и я задрожала всем телом.

— Что? — спросил он, уткнувшись вниз моего подбородка.

— То, что ты называешь меня очаровательной, — ответила я, откидывая голову назад, чтобы дать ему лучший доступ.

Я почувствовала его улыбку. Затем почувствовала, как кончик его языка скользнул по моему подбородку, а затем вниз по горлу. Я затаила дыхание, пока он проделывал все это, и мои женские части затрепетали.

— Ты будешь кормиться? — прошептала я.

— Нет, — ответил он.

Это меня удивило. Сегодня он ничего не ел, кроме жареного цыпленка, картофель, булочки и приготовленного Эдвиной в последнюю минуту клубничного пирога.

— Почему нет?

Его рука скользнула вверх, обхватив за затылок, другая скользнула вниз по моей спине. Он приблизил мой рот к своему и прикоснулся своими губами к моим.

Удерживая мои глаза в плену, он ответил:

— Если я буду кормиться, обезболивающее средство выделится. Я не хочу, чтобы какая-то часть тебя онемела от того, что я буду делать своим ртом сегодня вечером.

О боже мой.

Еще одна дрожь прошлась по всему телу, женские части покрылись рябью, а на коже образовались мурашки. Он почувствовал все это, ухмыльнулся своей самодовольной ухмылкой, а затем поцеловал меня.

Поцелуй не был нападением с претензией. Он был не дикой, ненасытной дуэлью. А сладким и мягким, уговаривающим и открывающим, новый вид поцелуя, который был очень похож на наш первый поцелуй, но намного лучше.

Мое тело растворилось в нем, и я поцеловала его в ответ.

Его рука на моей спине скользнула по ягодицам, вниз по бедру, а затем начала сжимать халат в кулаке. Откуда-то издалека мне пришло в голову, что на мне надето нижнее белье непослушной девчонки, и я дернулась вверх, оседлав его.

Он позволил мне его оседлать, почему, я не поняла. Просто лежал и смотрел на меня снизу вверх, его глаза казались настороженными, не злыми, его рука теперь была зажата моей ногой, другая рука лежала на моем бедре.

Я уставилась на него сверху вниз, думая об одном.

Мне нужно было переодеться. Сейчас.

— Ой, я кое-что забыла, — пробормотала я.

— Лия...

Я приготовилась уползти, мне потребовалась бы наносекунда, чтобы сделать это, но обе его руки с силой легли на мои бедра.

— Лия, ты никуда не пойдешь.

Я мысленно проводила инвентаризацию своего ящика с нижним бельем (он сам его наполнял, ему должны были понравиться те вещи, которые он купил!), поэтому ответила:

— Это не займет ни секунды.

Его руки напряглись, лицо смягчилось, глаза потеплели, а голос стал низким — убийственная комбинация.

— Милая, на этой планете тебе сейчас не о чем беспокоиться.

— Люсьен…

Его руки скользнули вверх по моим бокам, в то же время оказывая давление, чтобы притянуть меня к нему.

— Просто расслабься, — пробормотал он.

Мой разум лихорадочно искал выход.

— Могу ли я...? — пробормотала я, ничего не придумав, когда его лицо приблизилось. — Могу ли я...? — тупо повторила я. Потом до меня дошло. — Ты позволишь мне... исследовать тебя? — прошептала я.

Давление прекратилось.

Слава Богу.

Его руки скользнули вниз по моим бокам, талии, бедрам, остановившись на верхней части моих бедер.

— Конечно, — пробормотал он, мое сердце екнуло, его глаза закрылись, и теперь я действительно была в беде.

Так как у меня и раньше случались неприятности в самый неподходящий момент, как обычно, я просто воспользовалась тем, что пришло в голову первым.

Но его грудь лежала прямо передо мной. Я никогда по-настоящему не прикасалась к нему раньше. Он прикасался ко мне, но у меня так и не было возможности прикоснуться к нему.

Я решила воспользоваться своим шансом.

Я снова приподнялась, чтобы сесть верхом, используя кончики пальцев, начала свое исследование. Мягко дрейфуя, мои глаза следили за пальцами, пока я касалась всех плоскостей и углов его груди и живота, провела пальцами по верхней части одеяла под его пупком.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я обнаружила, что ему это очень даже нравилось. Его кожа была мягкой, а мышцы твердыми. То, что было у меня перед глазами завораживало. Его плоскости сильно завораживали меня. Я так увлеклась, что для меня стало полной неожиданностью, когда он резко вздохнул, его пальцы напряглись на моих бедрах, когда я провела подушечкой большого пальца по его соску.

Мои глаза метнулись к нему, его взгляд был напряженным, таким напряженным, что его глаза пылали.

Впервые с тех пор, как я встретила его, я почувствовала свою силу.

И мне это очень понравилось.

Мне так понравилось, что я не смогла сдержать улыбку.

Совершенно забыв о своем нижнем белье, я согнулась в талии. Прошлась по дорожке, оставленной моими кончиками пальцев, на этот раз губами, в основном языком, пробуя его на вкус.

Его кожа была такой же восхитительной на вкус, как и его поцелуи.

Мои губы скользнули к его соску, за ними язык, а затем я использовала передние зубы.

Внезапно он резко сел, его руки больше не были на моих бедрах, они развязывали пояс моего халата.

— Я еще не закончила…, — запротестовала я.

Глядя мне в глаза, он стянул халат с моих плеч и отбросил его в сторону. Затем его рука сжала мои волосы в кулак, и он приблизил мою голову к своей.

— Ты можешь исследовать все, что захочешь, когда мы оба будем голыми. — Его голос звучал, как рокот низко и сексуально.

У меня не было возможности протестовать. Он поцеловал меня, голодным, даже нуждающимся и требовательным поцелуем. Таким требовательным, что меня это потрясло, я обхватила его руками, у меня не было выбора, кроме как ухватиться за него.

Я была так ошеломлена, дрожала и чувствовала рябь повсюду на своем теле, когда его губы оторвались от моих, он немного отклонился назад, его руки находились на верхе моего нижнего белья, он замер.

Затем, уставившись на мою грудь и живот, с грубым стоном (по-другому не скажешь), он прорычал:

— Господи Лия.

— Что? — Выдохнула я, потом вспомнила и тоже замерла.

Черт!

Ему не понравилось мое нижнее белье непослушной девчонки.

Его рука погрузилась в мои волосы, накручивая их и сжимая, он потянул меня за волосы, приближая мое лицо к себе.

Его глаза горели.

Я перестала дышать.

Затем он выдавил:

— Оставляю за тобой право быть в этом, в чем я хочу тебя трахнуть, хотя я двадцать лет фантазировал, чтобы трахнуть тебя вообще без одежды.

Ладно, может быть, я была неправа. Можно сказать, ему понравилось мое нижнее белье.

Приятно это было узнать.

— Это что наш единственный шанс? — спросила я, все еще ошеломленная и теперь слегка смущенная.

— О чем ты?

— Мы будем заниматься сексом только один раз?

— Черт возьми, нет, — отрезал он.

— Ты сможешь делать и то, и другое... в конце концов?

Я едва успела произнести «в конце концов», как уже летела по воздуху, приземлившись на спину.

Прежде чем его рот накрыл мой в еще одном голодном, требовательном поцелуе, я догадалась, что получила ответ на свой вопрос.

Я очень быстро поняла, что Люсьен использовал свои восемьсот с лишним лет на этой земле, чтобы стать мастером рук и рта.

Люсьен использовал эти годы, чтобы стать мастером во всем.

Он также использовал нижнее белье в своих интересах. Его рот сделал со мной то же самое, что и мой с ним, он провел по краю кофточки на моей груди, приподнял ее, скользнул губами и языком по моему животу, обводя край моих трусиков, затем вверх. Поверх оборок верха я почувствовала, как его язык агрессивно прошелся по моему твердому, как камень, соску снова и снова, прежде чем он засосал его в рот с тканью.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Это было так чертовски фантастично, что я очень долго стонала.

Не закончив, он потянул ткань вниз, так что она сексуально натянулась на моей чувствительной груди, отчего я захныкала, прежде чем его рот сомкнулся на моем соске, и он резко втянул его.