До захода солнца (ЛП) - Эшли Кристен

Вампиры знали толк сосания, как никто другой. Это был настоящий экстаз.

Через некоторое время он проделал то же самое и с другим соском.

Конечно, я внимательно наблюдала, любопытство.

Но я также была занята тем, что стонала, извивалась, хватала его за волосы, прижимая его голову ближе к себе. Я была так возбуждена, думала, что у меня случиться оргазм только от того, что он проделывал с моими сосками.

Но я хотела большего.

Поэтому оттолкнулась на фут, перекатывая его на спину.

Он позволил мне поменяться местами, его руки обвились вокруг, прижав меня к нему для еще одного влажного, горячего, требовательного поцелуя.

— Моя очередь, — прошептала я ему в губы, когда он закончил целоваться.

Прежде чем он успел сказать хоть слово, мои губы скользнули вниз по его шее, по груди и животу, отодвигая одеяло ниже, обнажая.

Его член был толстым, твердым, как скала, и выглядел совершенно восхитительно.

Мне не терпелось отправиться на разведку.

Я обхватила его рукой, заволновавшись, когда услышала, как он резко втянул воздух.

Не успела я облизнуть кончик головки языком, как Люсьен нагнулся. Обнял меня за талию и развернул так, чтобы я оказалась лицом к его коленям, а мои колени оказались на кровати рядом с его плечом, затем он опустился на спину.

Я вопросительно посмотрела на него, он не сводил с меня глаз.

— Наслаждайся, зверушка, — пробормотал он ободряюще глубоким голосом, поскольку я не знала, сколько времени он мне даст «наслаждаться», поэтому больше не стала раздумывать.

Я действительно наслаждалась.

Через пару минут после моего наслаждения его рука скользнула мне между ног, поглаживая внутреннюю поверхность бедер, едва дотрагиваясь до края трусиков непослушной девочки, затем заскользила по выпуклостям моей задницы, его прикосновение было мягким, как шепот.

Это было очень, очень приятно. Так приятно, что я раздвинула ноги шире, чтобы предоставить ему лучший доступ.

И так приятно, что мне тоже захотелось сделать Люсьену что-нибудь действительно приятное.

Я перестала лизать и поглаживать, обхватив его губами. Когда я это сделала, его бедра дернулись, и его рука двинулась, погружаясь в мои трусики, наполняя меня своим пальцем.

Это было божественно. Он был хорош на вкус.

Роскошный.

Я застонала и сразу же включила жадину.

Он спустил мои трусики до бедер, лаская, пока его бедра двигались, чтобы член глубоко входил мне в рот.

Было невероятно сексуально. Слишком сексуально.

Я потеряла концентрацию и отступила, обхватив его рукой, рассеянно обводя большим пальцем головку. Выгнула спину, прижавшись грудью к его животу, и откинула голову назад, мои волосы рассыпались по плечам, упали ему на живот.

Единственное, что я могла, это сосредоточиться, что происходило у меня между ног.

И то, что происходило у меня между ног, было предвестником такого катастрофического оргазма, что я была не уверена, что переживу его.

Всхлипы удовольствия из глубин моего горла, я раздвинула ноги еще шире, уперлась бедрами ему в руку и, несмотря на мои сомнения и переживания, стремилась к большему.

Его пальцы перестали кружиться и толкаться, исчезли. Прежде чем я успела отреагировать на эту внезапную потерю, он подхватил меня под колени, и я оказалась на спине, мои трусики исчезли, его бедра оказались между моими, и весом своего тела он прижал меня к кровати.

Я почувствовала, как кончик головки вошел в меня.

— Да, — выдохнула я, обнимая его.

И закрыла глаза, чертовски готовая, умолять его без колебаний.

Его руки спустились по задней части моих бедер, он подтянул их к коленям и скользнул на йоту глубже.

Я выгнула шею.

— Посмотри на меня, милая. — Его голос слышался глубоким, возбужденным рокотом, пробежавшим по моей коже, как прикосновение.

С моей стороны потребовались некоторые усилия, но я посмотрела.

Мне казалось, я поняла, чего он хочет, поэтому сразу же прошептала:

— Пожалуйста, Люсьен.

Его глаза потемнели, лицо приблизилось, он обхватил меня своими большими руками.

— Прекрасно, Лия, но я не хочу, чтобы ты умоляла.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Мое тело двигалось само по себе, отчаянно желая освобождения, отчаянно желая его, я прижалась своими бедрами к нему, но он удерживал меня.

— Лия, — процедил он сквозь зубы, явно пытаясь сохранить самообладание, — прежде, чем мы начнем ты должна ответить на один вопрос.

Я кивнула, поскольку была уже слишком далеко, чтобы думать о чем-то еще.

Его губы приблизились к моим, глаза все еще были открыты, и своим громким голосом, который теперь казался еще более напряженным, он спросил:

— Ты моя?

Мое тело тут же замерло.

Вот оно. Мне предстояло сделать выбор, и как только я его сделаю, пути назад уже не будет.

Ответ пришел ко мне, единственно возможный.

Я крепко его обняла, не только руками, но и ногами тоже.

— Если ты отдашь мне себя, Люсьен, тогда я обещаю, что отдам тебе себя.

Я наблюдала близко, как вспыхнули его глаза.

Затем он вошел еще глубже.

Я выгнула шею от удовольствия, смешанного с едва различимой болью, и вскрикнула.

Он вошел по самое основание, полностью заполнив меня. Он оказался таким большим, я понятия не имела, как он там уместился. Но это было неважно. Так как было так прекрасно — соединиться с ним, наполненной им.

— Я у тебя есть, Лия, — прошептал он мне на ухо, и он не ошибся. Он был во мне и у меня, весь он или, скорее все, что я когда-либо действительно хотела получить.

Я поняла это, и в этот момент мне не о чем было беспокоиться.

Потому что весь Люсьен, наполнил меня, пригвоздив к кровати, и все остальное, чем он одаривал меня в последний месяц, было намного, намного больше, чем я когда-либо получала от другого мужчины.

Я повернула голову, глядя на него, мои руки и ноги напряглись, я прошептала:

— Тогда я твоя, Люсьен.

От моих слов его рот накрыл мой в голодном, дуэльном поцелуе, и он начал двигаться.

Это было великолепно.

Погружаясь глубоко, его толчки открывали меня, расширяли, наполняли снова и снова, напряжение нарастало, мучительное и фантастическое.

Катастрофически — вот подходящее слово для этого. Я двигалась под ним, подняв колени, давая ему больше, беря от него больше, ненасытная, напряжение нарастало, становилось невыносимым, разрывало меня на части.

Его губы отпустили мои, рука скользнула мне в волосы, оттягивая мою голову назад.

Затем его губы коснулись моей шеи, и я почувствовала его язык. Потом почувствовала, как он начал кормиться. Моя кровь лилась ему в рот, выливаясь с каждым глубоким, диким толчком. Один раз, два, три раза, четыре.

Потом вдруг я попала в рай и кончила. И я кончила так сильно, обхватив его так крепко, как только могла, своими дрожащими конечностями, забыв обо всем на свете, кроме Люсьена, его тяжелого тела, его запаха, ощущения его рта на своей шее, моей крови, питающей его, пока чувствовала, как он погружается глубоко внутрь.

Лучшего никогда не было и никогда не будет. Может не только в моей жизни, но и в истории Бьюкененов.

Я скользила вниз по волне, мое тело все еще сотрясалось от его толчков, тихие, довольные всхлипы срывались с моих губ, когда его язык прошелся по моей шее, рот завладел моим ртом, его язык проник внутрь, чтобы я могла попробовать свой вкус. Мой вкус на его языке усилил близость необъяснимо глубоким образом, который бередил мне душу.

Затем он резко вошел, и я почувствовала, как его тело сильно содрогнулось, сотрясая меня вместе с ним, когда его глубокий стон наполнил мне рот. Его оргазм и глубокое погружение в меня, вызвали такое сильное чувство восторга от триумфа, что мне показалось, будто это чувство пронзило меня до глубины души.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Раздираемый, раздробленный, сытый и вышедший за рамки всего, что я могла себе представить великолепием нашего соединения, что было нехарактерно для меня, я не боролась с этим чувством.