Кортес - Михаил Ишков

На следующий день приспела новая беда. Ацтеки в провинциях сразу подняли головы. Из расположенного южнее озера Тескоко города Куэрнаваки пришло посольство с просьбой защитить их от дерзких поползновений оккупационных отрядов, присланных из Теночтитлана за продовольствием. Испанские офицеры возмутились - у самих сил не хватает, однако Кортес решительно пресек всякое неповиновение. Он заявил , что "teules" не могут выглядеть немощными. Чем мы слабее, тем усерднее следует скрывать наше положение, прикрыв его наружными признаками силы. С этими словами он направил два отряда в Куэрнаваку, при этом приказав вернуться к Теночтитлану через десять дней.

С того дня удача вновь повернулась к дону Эрнандо лицом. Буря пригнала к побережью Веракруса корабль, груженый порохом и оружием. Судно было отправлено в сторону полуострова Флорида губернатором Понсо де Леоном. Подобный подарок комендант Эскобар никак не мог упустить. Корабль был тут же захвачен, груз отправлен капитан-генералу, Его сопровождала увлеченная рассказами о богатстве Теночтитлана команда корабля. Все ребята молодые, здоровые...

Прошло десять дней, и в лагерь начали возвращаться индейские отряды. Вожди с повинной шли к Кортесу, объясняли, что жрецы их городов доказали, что пророчество ацтекских мудрецов оказалось ошибочным. Боги действительно отвернулись от ненавистного всему Мехико племени. Теночтитлан должен быть разрушен до основания.

- Ну уж до основания, - усмехнулся Кортес. - Его королевское величество Карл V строг и грозен в отношении бунтовщиков, но милостив к раскаявшимся.

Тем не менее он распорядился срывать городские постройки и засыпать каналы. Иначе, по его мнению, Теночтитлан не взять. На узких улочках, тем более сопряженных с каналами, нельзя развернуть кавалерию, а без конных атак ацтеков, засевших в городских кварталах, одолеть трудно.

Нескрываемую радость этот приказ вызвал у союзников. Тысячи и тысячи их, вооруженных каменными тяпками "ками", приплясывая от радости, распевая гимны и военные песни, принялись крушить стены домов. Наконец-то город орла, терзающего змею, будет разрушен!.. Двести лет их прадеды, деды, отцы ждали этого дня. Гнездо ненавистных ацтеков должно быть уничтожено!..

Сам Кортес засучил рукава - на глазах у неприятеля таскал камни, куски высушенной глины и бросал их в канал. В тот же день он отправил новое послание Куаутемоку.

"Ацтеки сделали для защиты своего города все, чего можно ожидать от храбрых. У вас нет ни малейшей надежды на спасение. Припасы кончаются, коммуникации перерезаны, ваши вассалы изменили вам. Даже боги вас покинули. Вы остались одни - против вас вся Мексика. Сдайте город - это единственная возможность спасти великую столицу и её жителей. В чем виноваты десятки тысяч женщин, стариков и детей?

Доблестный Куаутемок, вспомни о прежней клятве тлатоани Теночтитлана, вернись в повиновение кастильскому королю. Я готов забыть обо всем, что нас разделяло. Личность, имущество - одним словом, все права ацтеков останутся неприкосновенными. Сам ты будешь утвержден в своей власти. Испания примет твою столицу под свое покровительство".

* * *

Получив послание Малинцина, Куаутемок немедленно собрал всех тлатоани родов, командиров отрядов, а также представителей гражданских властей.

Час был поздний. Когда все приглашенные собрались в недавно построенный дворец нового тлакатекутли, наступил рассвет. День обещал быть ясным, жарким - это значило, что неприятель непременно вновь пойдет в атаку. Куаутемок ясно понимал, что остановить их будет нечем. Нехватка питания делала свое дело. Кроме того неисчислимые потери уже сказывались даже на такой громадной армии, которой он обладал. Все меньше и меньше оставалось здоровых, полных сил бойцов. Все чаще женщины и дети брали в руки оружие и осыпали врагов стрелами и камнями. Они тоже гибли сотнями. Теперь, с началом разрушения города положение становилось безвыходным. Прорваться на материк? Куаутемок вздохнул - бессмысленная затея. В поле превосходство пополокас было очевидным. Против четырехногих чудовищ и извергающих огонь зверей ацтеки по-прежнему были бессильны. Не помогало и захваченное оружие белых. Его близкий друг, одержавший до того десяток побед над самыми храбрыми вождями других племен, овладел испанским мечом и вызвал на поединок чужеземца. На бой с ним вышел шестнадцатилетний мальчишка, паж самого Кортеса. Сражались они на обширной азотее, поединок закончился тем, что щенок сначала выбил оружие из рук ацтека, потом пронзил его насквозь. Во всяком деле нужны сноровка и умение... У них на это не было времени.

Куаутемок выслушал всех, кто присутствовал на совете. Командиры и лица, осуществлявшие гражданскую власть в городе, все, как один, высказались за то, чтобы принять условия Малинцина. Тогда слово взял главный жрец храма Уицилопочтли Кецалькоатль Тотек-тламакаски.

- Граждане племени теночков! - сказал он. - Хорошо жить в мире, но только не с белыми! Вспомните об участи несчастного Мотекухсомы, о том возмездии, которое он получил за гостеприимство. Когда и где Малинцин сдержал слово, данное нашим людям. Он исполняет взятые на себя обязательства только до той поры, пока ему выгодно. Вспомните об участи Шикотенкатля, вступившегося за своего соплеменника, об умерщвлении Тонатиу наших знатных граждан... Что же движет чужеземцами? Жажда справедливости? Желание просветить нас, убедить, что их бог сильнее и добрее к верующим в него? Мне ли объяснять, что это все медовые слова. За ними просматривается тяжкий ошейник раба. Вот что Малинцин держит за спиной. Он твердит, что все наши права будут сохранены. Вы этому верите? Все права попавшего в рабство зависят от милости господина. Вы можете сказать, что Малинцину можно доверять, если он поклянется на изображении женщины и проведет рукой крест-накрест? Готов согласиться, но как быть с теми, кто придет на смену Малинцину? Они не размахивали руками, касаясь своих лба и плеч. Что тогда останется от данных нам обещаний. Эти, с ками, сами не ведают, что творят. Обладающие разумом муравьев разрушают наш город, трудятся усердно, без понуканий. Что они скажут, когда белые ударами бичей погонят их восстанавливать разрушенное. Кое-кто может возразить, что я, выступая от имени жрецов, опасаюсь за наши привилегии. Страшусь, что вера, пришедшая к нас из-за моря и кощунственно приписываемая Кецалькоатлю, лишит вас страха перед нашими богами... На это я отвечу - солнце, как вставало на востоке, так и будет вставать, ночь будет сменяться днем, а дождь ясной погодой. Не в силах ацтеков нарушить вечный порядок. Их гибель ничего не значит с точки зрения равновесия во вселенной. Мы не вынесли тяжести ответственности. Но это совсем не значит, что наше племя должно исчезнуть с лица земли. Если мы победим, мы будем жить праведно, и бог чужеземцев, особенно молодая и красивая мать его, найдут достойное место на небесах, которые так молодо сияют нам сегодня. Мы выстроим храмы в их честь, принесем жертвы... Я не против мира, я только хочу, чтобы ни у кого не осталось сомнений, что в случае принятие условий чужеземцев, мы выбираем не между жизнью и смертью, а между свободой и рабством. Малинцин прав в том смысле, что он искренне жаждет сохранить племя ацтеков, чтобы нашими руками держать в повиновении весь Анауак и Мехико. Наше имущество тоже, по-видимому, останется в неприкосновенности, но только за тем, чтобы брать с нас налоги, размер которых будут устанавливать чужаки. Таким образом мы лишимся чести и станем цепными псами на службе у презирающих нас победителей. Тебе, юный Куаутемок, решать, как мы должны поступить. В твоих руках наша судьба. Подумай, что скажут о нас потомки.

В зале заседаний наступила тишина. Издали долетела песня союзных испанцам индейцев, с восходом солнца энергично приступивших к разрушению городских кварталов. В лагере испанцев звонко пропела труба...

- Ты прав, старик, - неожиданно сказал Куаутемок. - Не о вере идет речь, не о силе богов, выступивших против нас. Я присоединяюсь к твоему мнению. Пусть вы не смогли вымолить у Уицилопочтли победу, пусть Тлалок и Кецалькоатль отвернулись от нас, пусть Тескатлипока, взирающий в дымящееся зеркало, безмятежно наблюдает за гибелью Теночтитлана. Мы не можем безразлично смотреть на это. Не имеем на это права!.. Наша с судьба в наших руках - вот какой вывод я сделал, наблюдая за действиями Малинцина. Именно этого права он хочет нас лишить. Конечно, он будет милостив. До поры до времени... Он постарается установить мир и порядок, только при этом порядке мы будем лишены возможности распоряжаться своим будущим. Я согласен пойти на мир с чужеземцами, если они снимут осаду, и мы, как равные, поведем переговоры о том, как нам жить дальше. Как примирить ацтеков и испанцев... Нам придется многим поступиться, но врагу никогда не удастся заставить нас добровольно склонить голову. Мой дядя Мотекухсома никогда не передавал власть в Анауаке иноземному властителю. Если Малинцин откажется вести переговоры на этих условиях, я спрошу свой народ, что предпочитает ацтеки: умереть стоя или жить на коленях? Этот ответ и будет руководством к действию.