Рождён среди однажды умерших - Луи Круш

запасом, чтобы приобрести его. А где мне раздобыть такого же надёжного товарища? Или ты хочешь сказать, что торговцы и такое привезут? Ну так купишь себе ученика в том же ларьке.

— Ты точно не хочешь проявить ко мне уважение? — более серьезным тоном переспросил Вильям, добавив. — Я же могу просто отобрать его у тебя. Старший пошёл на уступку, так и ты не оставайся в стороне.

— Вильям, ты не один десяток лет прожил в Землях Благодетелей и как никто другой знаешь, насколько здесь легко умереть и как сильно ценится настоящая дружба, — с преувеличенной искренностью парировал Касьян.

— Мне даже стало интересно, какую такую услугу тебе оказал этот товарищ? — в словах и взгляде Вильяма явственно читался неприкрытый намёк на нечто непристойное.

Выражение лица Касьяна сразу же переменилось, став серьёзным, а глаза потускнели. Положив руку на плечо Вильяма, тем самым вызвав у того удивление, парень сказал, как отрезал:

— Я знаю, что ты дрочишь на моего брата.

В ответ положив руку на плечо Касьяна и посмотрев на него такими же потухшими глазами, Вильям мягко сказал:

— Ни слова больше.

Именно в этот момент Лука открыл глаза, сразу же после пробуждения проверив своё тело на наличие крови и лежащих на нём трупов. Ничего из этого не найдя, он подумал:

«Ну и приснится же».

Правда, после он сразу же обнаружил вокруг себя лужу крови, а следом и распухшего Обжору. Пришедшее осознание того, что ничего из случившегося ему не приснилось, явно не порадовало Луку, который постарался не думать об этом, решив, что вместо этого лучше попытаться немного наехать на Касьяна.

Найдя цель взглядом, подросток также увидел и мужчину, который совсем недавно отключился прямо у него под ногами. Лука не знал, что и сказать, потому просто наблюдал, как незнакомец, приподняв штанину, снимает с ноги простенький браслет и передаёт его Касьяну со словами:

— На такое ты и за всю жизнь не накопишь.

Ничего не говоря, Касьян принял браслет, предварительно избавленный Вильямом от клейма. Связав артефакт со своей душой, парень запустил в него телекинетическую нить, проверив внутреннее пространство, которое составляло десять кубометров, конечно же, совершенно пустых. Нацепив браслет на щиколотку и спрятав под единственной целой штаниной, Касьян посмотрел на проснувшегося Луку и сказал тому, улыбнувшись:

— Ты наконец очнулся. Как себя чувствуешь?

Столь обходительное отношение со стороны Касьяна напрягло Луку, однако понять причин подобного поведения он пока что не мог. Единственной заметной переменой, случившаяся за время его сна, был Вильям. Уверенный в том, что эти двое давно знакомы, Лука предположил, что именно мужчина стал причиной столь значимых перемен в поведении Касьяна.

— Так вы всё же знакомы, — сказал подросток, желая увидеть, как собеседник отреагирует на это.

— Естественно, — начал приободрённый Касьян. — И тебя с ним познакомлю. Имею за честь представить крайне притягательного, образованного и уважаемого человека, — отойдя чуть в сторону, дабы не закрывать Луке обзор, он выставил руки, демонстрируя мужчину во всей красе, продолжив говорить. — Это сам Вильям Лафф собственной персоной! Бесспорно лучший среди мужей, преисполненный мудростью и готовый ею поделиться на совершенно безвозмездной основе.

«О как запел», — подумал Лука, чувствуя явный подвох в словах Касьяна.

Придержав подозрения при себе, подросток встал с земли, даже и не думая о том, чтобы в спешке натянуть на себя простыню. Зато он не забыл про кинжал, уделив время сперва ему, лишь после подойдя к Касьяну и Вильяму, которые отреагировали на подобный жест с одобрением, даже и не мысля о том, чтобы принять это за оскорбление на свой счёт.

— Меня зовут Лука. Рад знакомству, — поприветствовал подросток Вильяма, стоя рядом с ним достаточно уверенно.

Поравнявшись с мужчиной и посмотрев на него сверху вниз, Лука впервые смог оценить того по достоинству. На сей раз не будучи в неприглядном виде и бессознательном состоянии, Вильям одной только внешностью и сочащейся из неё харизмой мог запросто расположить к себе человека.

Ростом мужчина превышал метр восемьдесят, возраст словно только недавно перевалил за тридцать, однако на лице не было ни единой морщинки или любого другого недостатка. Одним словом, Вильям пребывал в самом расцвете своих сил, и казалось, что лучше он выглядеть уже никогда не будет. Белоснежные волосы были аккуратно уложены, брови густы, борода и усы начисто сбриты, а с обоих мочек ушей свисали хоть и золотые, однако совершенно не броские серьги.

По наличию украшений становилось очевидным, что Вильям имеет некую нездоровую тягу к золоту, и даже его лёгкий белый плащ и укороченные штаны были прошиты золотой нитью. А про изысканные ножны, из которых торчала ещё более великолепная рукоять меча, и говорить не стоило.

Однако самой броской частью его образа были ярко-розовые глаза, заглянув в которые, Лука почувствовал схожие, но во много раз более слабые эмоции, какие у него вызвал Исидор. Казалось, что стоило Вильяму стать чуточку сильнее, и в его взгляде можно будет также утонуть и никогда не выбраться.

Лишь мельком заглянув в зрачки мужчины, Лука сразу же отвёл глаза. Однако в следующий же момент Вильям перехватил инициативу, положив руку на плечо подростка. От мужчины исходила неприкрытая аура радости, которой можно было бы запросто заразить окружающих, но это не являлось проявлением его магических способностей, будучи сугубо искренними эмоциями. Посмотрев Луке в глаза, он добродушно, с толикой гордости сказал:

— Отныне ты будешь моим учеником!

Первое, что промелькнуло в голове Луки — это радость. Всё же было очевидно, что Вильям довольно состоятельный человек, особенно если сравнивать с босым оборванцем, стоявшим рядом. Но вот касательно уровня мастерства этих двоих в магии Лука ничего сказать не мог. И Касьян, и Вильям оказывали на него совершенно разное воздействие, хоть незримое давление, исходящее от последнего, было куда сильнее. Однако первый казался куда загадочнее и непонятнее, что в какой-то мере даже пугало, но и притягивало, ибо Лука понятия не имел, что Касьян мог выкинуть в следующий момент.

На этом этапе размышлений подростка переклинило, и его эмоции совершили разворот на сто восемьдесят градусов. Теперь все недавние слова и действия Касьяна сложились у него в голове в одну четкую картину, не оставляя шанса отвертеться. Посмотрев на парня с нескрываемым отвращением и разочарованием, Лука безэмоционально произнёс:

— Ты меня продал.

В ответ посмотрев на подростка так, словно тот несёт совершенную ахинею, Касьян ловко парировал претензию:

— Попрошу заметить, что это не оплата, а благодарность, — сказал парень, задрав штанину и указывая на браслет.

Кажется, данное заявление лишь усугубило ситуацию, и в