Тайны Истон-Холла - Дэвид Тейлор

— Что-нибудь не так?

— Да нет, просто через двадцать минут остановка в Тонбридже, и к тому времени надо бы нам со всем этим покончить.

— Золота оказалось больше, чем я думал. Столько дроби у нас нет.

— Так что же делать?

— Как что? Придется оставить кое-что в сейфе.

— Оставить первоклассное золото, которое только и ждет, чтобы его унесли? Да кто узнает, что это наших рук дело?

— Кто узнает? — При тусклом свете керосиновой лампы мистер Пертуи был похож на Мефистофеля. — Не будь идиотом. Я плохо объяснил, как все делается? Пока мы будем сидеть здесь с объемистыми сумками, ожидая, когда поезд уйдет в Дувр, люди в фолкстонской гавани будут взвешивать сейфы. С таким же успехом можно прогуляться по платформе с золотом в руках.

— Я просто думал…

— А вот это тебе как раз и не надо делать. Все три сумки забиты почти под завязку. Нам и так-то непросто будет нести их. А ты лучше вот что… Там, в углу, валяется щетка, возьми ее да вымети пол как следует. Ребенок поймет, что здесь кто-то орудовал.

Опустив взгляд, Грейс увидел доски пола, покрытые каплями красного воска и древесной пылью от ящиков с золотом. Присвистнув про себя, он принялся поспешно уничтожать следы их деятельности. Мистер Пертуи тем временем запирал ящики и возвращал на место железные обручи с заклепками.

— Смотрю, к тебе вернулась смелость, — заметил он, не отрываясь от своего дела.

— А тут и не требуется смелости, — коротко бросил Грейс.

— Да нет, попридержи немного в запасе, нам еще многое предстоит сделать.

Мистеру Пертуи казалось, что с тех пор, как они сели в поезд и он работал при тусклом свете керосиновой лампы, прошло много времени, а сам он выглядит ужасным чудищем из сказки, обреченным провести остаток жизни в подземелье. Часы показывали всего лишь четверть одиннадцатого. Сейф был заперт, две дорожные сумки стояли в углу вагона, и мистер Пертуи постепенно пришел в себя. Грейс с бледно-восковым в полумраке лицом сидел на корточках, привалившись спиной к сейфам. Через щели в полу задувал холодный ночной ветер. Жарко уже не было. Поезд снова начал притормаживать.

— Это еще как понять? — протянул Грейс, словно бы сам к себе обращаясь.

Каких-то полчаса назад мистер Пертуи выругал бы своего клерка, сказав все, что думает о его невежестве. Но сейчас, напряженно думая о всех тех опасностях, которые могут поджидать их в течение ближайшего часа, он подавил раздражение.

— К Фолкстону подъезжаем. А теперь делай все в точности, как я скажу.

За несколько секунд до того, как, по его расчетам, поезд должен был остановиться, мистер Пертуи приоткрыл на пару дюймов дверь багажного вагона и осторожно выглянул наружу. На платформе никого не было. В пятидесяти ярдах отсюда, над служебным помещением начальника станции, горел свет, но иных признаков жизни не усматривалось. Дойдя до двери, соединившей багажный вагон с остальным составом, мистер Пертуи обнаружил, что она заперта, как он и предполагал, а в тамбуре никого нет. Они с Грейсом поспешно зашагали в хвост поезда, где находились вагоны первого класса. Вглядываясь в темноту, мистер Пертуи различил группу носильщиков и какого-то господина, скорее всего офицера железнодорожной полиции. Все они быстро направлялись в сторону багажного вагона. Издалека глухо доносился голос Дьюэра. Мистер Пертуи почувствовал, как сильно колотится у него сердце. Ладно, скоро они окажутся в Дувре, а там уж судьбой предприятия будут распоряжаться боги. Он сложил руки на груди, бегло и с нескрываемым пренебрежением посмотрел на Грейса и перевел взгляд наружу — в темноту кентской ночи.

МИСТЕР РОБЕРТ ГРЕЙС: ИЗ ВОСПОМИНАНИЙ О НОЧНЫХ СОБЫТИЯХ

Хладнокровный сукин сын — в этом ему надо отдать должное. Стоило нам остановиться в Дувре, как он сразу кинулся назад к багажному вагону за сумками. В них целое состояние, да и тяжело было, но мы-то делали вид, будто это всего лишь верхняя одежда. По пути встретился отель «Дувр-Касл» — классное место, это я сразу увидел, — и он спросил: «Как насчет того, чтобы слегка перекусить?» Естественно, я согласился, и мы устроились в кафетерии. Пока готовили еду — вареную рыбу, оказалась весьма вкусной, — он вышел наружу прогуляться. Мне не сказал ни слова, но десять против одного — ключи наши валяются на дне Канала. А вместе с ними щипцы и молоток.

Поздно, кроме нас, в баре никого нет. И официант (мистер Пертуи, расплачиваясь, дал ему на чай полсоверена, что мне показалось излишним) остался только один, а когда мы ушли, закрыл лавочку. Нам сказали, лондонский поезд отходит в час. Теперь предстояло сыграть в одну хитрую игру. Она состояла в том, что мы идем на вокзал по набережной, где швартуются суда из-за границы, те, что приходят из Остенде и Кале. Подходим к вокзалу — тьма-тьмущая, только один-два огонька горят, — он останавливается и говорит мне: «Бери, тебе это понадобится». И протягивает корешки билетов из Остенде до вокзала Лондон-бридж. Если кто поднимет шум, что почтовый вагон обокрали, вот вам доказательство: мы были все это время на море.

Дежурный у входа в вокзал. Угрюмый долговязый малый, мне такие не нравятся. Проверяет билеты. Смотрит на сумку, билеты не отдает. Оглядывает нас обоих. У меня возникает желание бросить сумку на землю и задать стрекача, но мистер П., спокойный, как салатный лист, спрашивает: что-нибудь не так? Ну да, отвечает малый, не так. Где отметка таможни? Вот черт, думаю, как же мы выберемся из этого положения? Отправят назад, на эту благословенную таможню, и заставят платить черт-те какой штраф. Но мистер П. просто улыбается, словно речь идет о совершенном пустяке, и говорит, что вряд ли таможенники будут счастливы, если им придется делать свою работу второй раз, потому что прибыли мы из Остенде накануне вечером и целый день провели в городе. И все равно этот тип зовет напарника и спрашивает: как думаешь, лучше, наверное, все же отправить этих господ на таможню второй раз, чем рисковать нашивками и пропустить их без проверки? Мистер П. кивает, говорит что-то о задержке ночного рейса. Да, конечно, и речи не может быть, чтобы пройти просто так, и вдруг нам возвращают билеты и пропускают нас.

Оказавшись в лондонском поезде, я едва в обморок не падаю, настолько обессилел, но у мистера П. есть немного бренди и водички в бутылке из-под содовой, и я немного прихожу в себя. Что там дальше было, я не очень помню. Приехали мы в Лондон на рассвете, а в Бридже я столкнулся с констеблем, открывшим дверь вагона. И снова я чуть не оттолкнул его и не пустился прочь, но, слава Богу, этот малый не предложил помочь с багажом! Никогда мне еще так не везло, ну да в конце концов всегда так бывает…

ЧАСТЬ V

ИСТОН-ХОЛЛ, БЛИЗ УОТТОНА

Стандартный Е-образный дом времен короля Якова, с тремя нишами в каждом из трех торцов и одной нишей на тыльной стороне. Сзади — шестиугольная башня. Фронтоном дом выходит на запад. Там расположены библиотека и столовая. На южной стороне, уже позднее, под конец эпохи короля Георга, врезаны окна и добавлена новая, этих же времен, четырехугольная ниша, используемая под гостиную. Еще до пристройки здесь висела гравюра с изображением лисьей охоты. Красивая лестница начала XVIII века снабжена витыми, закругляющимися книзу перилами. Именно в этом месте однажды зимним вечером споткнулся и упал, явно перебрав хозяйского молочного пунша, Джеймс Вудфорд («досадный инцидент, поставивший меня в неловкое положение в глазах хозяина, однако мистер Бенни, исключительно воспитанный джентльмен, щедро принял мои извинения…». — Джеймс Вудфорд. Дневник сельского священника. — 17 ноября 1784 г.). Томас Парсифаль Бенни был седьмым по счету наследником первого владельца дома. А в конце концов Истон перешел семье Дикси, родственникам Т.П. Бенни по материнской линии. Акварель кисти Гандиша (1818?) изображала поместье на фоне искусственного озера, впоследствии осушенного, — эти работы начались в год битвы при Ватерлоо. В течение нескольких лет, до самой его смерти, последовавшей при загадочных обстоятельствах в 1866 году, поместье принадлежало прославленному натуралисту Джеймсу Четтертону Дикси. Затем оно было унаследовано — через Бирсфордов — Кеньонами. В 1942 году в парк, примыкающий к усадьбе, упал подбитый бомбардировщик Дорнье. В то время в нем располагалась школа для мальчиков. В настоящее время Истон-Холл пустует.

Бэрк и Сэвилл. Путеводитель по сельским домам. Том 8: Восточная Англия.

Глава 24

КАПИТАН МАКТУРК ПРОДВИГАЕТСЯ ВПЕРЕД

Потрясение, произведенное в высшем обществе вагонной кражей, не проходило вот уже много дней. О нем говорили во всех английских гостиных, да и за рубежом тоже. Естественно, не могли остаться от него в стороне ежедневные газеты, посвящавшие событию бесчисленные передовые, где говорилось о беспримерной наглости преступников и дерзости преступления, а также о нерадивости властей, его не предотвративших. Одна августейшая особа прочитала в своих покоях о происшествии и немедленно вызвана фрейлину, чтобы поговорить о нем. Премьер-министр узнал о случившемся за завтраком в кругу семьи и с самым мрачным видом покачал головой. «Панч» напечатал в высшей степени ядовитый материал, рассказывающий, как министра внутренних дел незаметно похищают прямо во время заседания кабинета, затем требуют выкуп в сумме одиннадцати пенсов трех фартингов, а коллеги платить его отказываются. Ну а этот самый господин, разъяренный карикатурой, изображавшей, как трое мошенников уволакивают его в мешке, вызвал к себе в кабинет капитана Мактурка. Два часа спустя тот вышел с таким выражением лица, что даже кебмен содрогнулся. Полицейскому комиссару заявили, будто ничего подобного за последние десять лет не было и не будет, а негодяев следует поймать, предъявить обвинение, осудить и отправить за решетку.