Раб сердец - Александр Лукьянов

Именно в Мифлонд вчера вечером въехали пятнадцать внушительного вида возов, каждый из которых тащила четвёрка сытых арнорских волов. Возы представляли собой окованные клёпаным железом коробы на мощных колёсах.

Повозки прогремели стальными ободьями по булыжной мостовой Кошелькового въезда и остановились перед Сокровищницей — самым надёжным хранилищем ценностей Нашего Мира.

В подвалах этой неприступной гранитной крепости лешелюбские князьки и корольки хранили награбленное у народа, не опасаясь за сохранность добра.

Зуд Крысень недели за три до подхода Рати Братства к Мохне счёл благоразумным перевезти в Гавань присвоенные им за годы наместничества деньги, каменья и украшения общей стоимостью на четырнадцать миллионов девятьсот сорок три тысячи шестьсот три золотых. Более всего Крысень опасался, как бы охрана обоза не присвоила ценностей и не разбежадась с ними, обеспечив роскошную жизнь себе и потомкам до прапраправнуков включительно. Поэтому охране было объявлено, что по прибытии в Мифлонд каждый получит по сто тысяч золотых в награду за верную службу, да ещё ежемесячное содержание до конца жизни. До конца жизни… хе-хе-хе… После вчерашнего обеда сопровождающих обоз крысеневых вояк свалило в неудержимый сон, пробуждения после которого не последовало. Жена Крысеня и трое её верных слуг, потея и пыхтя, оттащили тридцать два бездыханных тела в сырой овражек и обрушили на них подмытый ручьём песчаный склон. Правда, вести вчетвером обоз последние вёрсты до Гавани оказалось сущей мукой. Но ничего — довели: своя ноша не тянет…хе-хе-хе…

Когда ларцы с сокровищами были установлены в подвалах Сокровищницы, когда громко клацнули хорошо смазанные засовы и замки робской работы, Зудова жёнушка вздохнула с облегчением. Сам же Наместник «вольного и народоправного Большерунья» обещал прибыть со дня на день.

— Что за рёв? — сердито спросил Бран. — С ума посходили?

— Варги буянят. — ответил Ясень Близнец. — Шайхар пытается их в доспехи обрядить, а они возражают.

— Ничего себе — возражают! Оглохнуть можно. Рыжий, идём.

Пёс вопросительно взглянул на хозяина.

— Как это — «куда»? Варгов увещевать. Толмачить будешь.

Рыжий зябко поёжился. Варги вроде бы приходились ему отдалёнными родичами по волчьей линии, однако пёс предпочитал обходить огромных зверюг стороной. Поговаривали, что даже черти-всадники стараются их не сердить. Ещё бы — небрежным усилием челюстей матёрый варг перекусывал как древко любого копья, так и лошадиную шею.

В шайхаровом стойбище рык и вой варгов как нельзя лучше сливались с замысловатым сквернословием чертей. Бран, заткнув уши пальцами, влез на гружёную бочками телегу и попытался знаками привлечь внимание. Тщетно. Тогда, рассвирепев, он наклонился, схватил длинный шест, и перевернул им котёл, в котором что-то трещало в кипящем масле нечто тёмное. Масло пролилось в костёр, столб пламени и смрадного дыма с жутким уханьем рванулся вверх.

Черти и варги оторопело уставились на Учителя.

— Слушать меня, доблестные варги! — рявкнул тот, пользуясь мигом тишины. — Переводи, Рыжий!

Пёс послушно залаял.

Воцарилась изумлённая тишина.

— А ну. посмотрите на меня. Внимательнее глядите. В глаза! Что видите? Правильно, боль! Мне больно, когда кого-то из вас поражает вражеское оружие. Вы ответите: а вам, дескать, не больно, варг презирает смерть и раны! Да кто же усомнится в этом? Нет никого храбрее варга в бою! Всем известны обычаи отважных бойцов вашего племени! Вы скажете, что гордитесь шрамами и рубцами, считая их доказательством бесстрашия и стойкости. И потому сейчас отказываетесь от шитых для вас кожаных защит? Что ж, и в этом есть смысл. Но я не хочу и не буду платить вашей кровью за победы! Потому что если даже варг утянет за собой в могилу сто неприятелей, их ничтожные жизнишки не будут стоить и капли крови варга! Очень прошу вас, побеждайте, не погибая! Берегите себя! И пусть в этом помогут сшитые чистоградскими мастерицами доспехи.

Бран остановился, чтобы передохнуть. Рыжий тоже прекратил взлаивать. Слышалось только шумное дыхание огромных головастых собак, напряжённо слушавших Учителя.

— А если кто-либо из вас будет уклоняться от ношения доспехов — жестоко накажем!

Варги тут же напряглись.

— Будем мыть два раза в день. — внезапно улыбнулся Бран. — С мылом от блох! Спросите у Рыжего, он знает.

Пес обиделся, но перевел. Внезапно варги осклабились и как-то странно затряслись.

— Гх! — пронеслось среди них. — Гх-гх-гх!

— Ну, Учитель людей, ты даёшь! — поразился у него за спиной Шайхар. — Первый, кто рассмешил варгов! А доспехи они теперь позволят надеть перед боем.

Строго секретно!

Неразрешённое прочтение карается смертью!

Лично в руки Наместнику Большерунийского Независимого Народоправия

Его Высокопревосходительству Зуду Крысеню.

Личного осведомителя Наместника «Око-007»

Донесение

Особо срочно!

Сообщаю, что волшебные ларцы, о которых я уже докладывал, будут везти в стан Брана по Улитьей Дороге. По моему мнению, самое удобное место для засады каменьградцев — у моста через Ракитянку.

Напоминаю, что на два моих последних донесения не воспоследовало ответа. Кроме того, мною не получены доказательства вознаграждения за осведомительскую работу. В связи с этим приостанавливаю донесения вплоть до подтверждения оплаты.

— Ну? — нетерпеливо спросил Бран.

— Нашла это в дупле. — усмехнулась Внята. — Списала, принесла тебе прочесть.

— А саму-то бумажку оставила?

— Обижаешь! Положила в дупло в точно том же виде, словно не трогали.

— Замечательно! — лихорадочно блестя глазами бормотал Бран. — Значит, клюнуло… Превосходно! Великолепно! У моста через Ракитянку? Внята, дорогая, подбери для сопровождения груза самых толковых ребят из своих служб. Их задача: при нападении лешелюбов безукоризненно изобразить испуг, суматоху и растерянность, броситься врассыпную за мост, позволив противнику захватить последние три ларца с табличками. Да поосторожнее там, чтоб никто из парней не пострадал.

Глава 12

Последний бой

Уроки Брана

О Минас-Тирите

Минас-Тирит (Minas Tirith — «Крепость стражи») — столица Камнеземлья (Гондора). Изначально её называли Минас Анор (Minas Anor — «Крепость Солнца»). Вместе с Минас — Итилем город служил не более, чем крепостью, защищавшей многолюдный город лешелюбов Осгилиаф. Но после жуткой чумы в Осгилиате и вымирания всех его жителей, включая короля, крепость становится столицей Камнеземлья. Тогда-то её и переменовали в Минас Тирит.