Летний остров - Кристин Ханна

Дин бережно усадил больного в шезлонг. Эрик откинулся на спину, утонув в подушках, и закрыл глаза.

— Как же приятно, когда пригревает солнышко!

Дин посмотрел на брата. Лицо его было повернуто к солнцу. Дин видел перед собой не худого лысеющего молодого человека, закупанного в разноцветный плед, он видел храбрость в самом чистом, концентрированном, виде.

— Я сейчас вернусь.

Он сбегал к себе в комнату, взял фотоаппарат, зарядил его черно-белой пленкой, вернулся во двор и начал снимать.

Эрик открыл глаза. Ему потребовалась минута, чтобы сфокусировать взгляд, и еще несколько, чтобы сообразить, что это за серебристая коробочка в руках у Дина. Наконец он ахнул и приподнял слабую руку.

— Господи, Дино. Не надо никаких фотографий! На этом ложе я выгляжу паршиво.

Он отвернулся. Дин опустил фотоаппарат, подошел и присел на корточки рядом с шезлонгом.

— Будет тебе. Ты настоящий красавчик. Почище Тома Круза.

Эрик повернулся.

— Когда-то я был мужик хоть куда, — заявил он с лукавой улыбкой. — А ты дождался, когда я стал походить на страшилище, и тогда решил меня сфотографировать.

Дин погладил влажный лоб брата. Он чувствовал, что Эрик уже устал.

— Дружище, я пропустил много лет, не могу же я упустить и этот момент. Мне нужно… я хочу, чтобы у меня остались твои снимки.

Эрик потер глаза и простонал:

— Дерьмо.

— Знаешь, что я вижу, когда смотрю в объектив? Героя.

Эрик открыл один глаз и улыбнулся:

— Что ж Феллини, давай крупный план, я готов.

Дин дощелкал всю пленку, положил фотоаппарат на столик и лег на траву рядом с шезлонгом.

— Как ты думаешь, скоро они вернутся?

— Со дня на день. — Дин перевернулся на бок и посмотрел на брата. — Руби стала знаменитостью. Помнишь, мы вчера видели ее по телевизору? Она всю жизнь об этом мечтала.

— Ну да, а я мечтал слетать в космос. А потом как-то раз в парке аттракционов покатался на «комете», и мне этого хватило.

— Мне кажется, Руби необходима слава.

Эрик изменил позу, невольно застонав от этого движения, и спросил:

— Ты так думаешь?

— Несколько лет назад я встречался с одной супермоделью и наблюдал шоу-бизнес вблизи. Когда тебя все любят, это вскружит голову кому угодно.

— Это не любовь.

— Да, — не очень уверенно согласился Дин.

— Дружище, я знаю, что такое любовь. Руби обязательно к тебе вернется, а если нет, значит, она слишком глупа.

Дин сел. Эрик коснулся единственной темы, которую они всегда старательно обходили стороной. Дину не хватало духу спросить самому, а Эрик был слишком осторожен, чтобы завести разговор. Но несказанное всегда стояло между ними. Поначалу оно было размером с валун, сейчас — всего лишь с булыжник, но все равно никуда не делось.

— Скажи, как у тебя было с Чарли?

Эрик издал негромкий возглас удивления.

— Ты уверен, что хочешь это знать?

— Уверен.

Лицо Эрика преобразила трогательная улыбка, он сразу помолодел.

— Я смотрел на Чарли и представлял свое будущее. Хотя чувствовал, что поступаю неправильно, что мне полагается связывать свое будущее с какой-нибудь особой женского пола. Я не хотел быть геем. Я отдавал себе отчет в том, насколько это будет трудно, что это означает отказ от «американской мечты»: дети, собственный дом в пригороде и все такое. Меня разрывало на части.

Дин раньше никогда не задумывался о том, что в действительности означает быть геем. Как тяжело человеку выбирать между тем, что он есть, и тем, чем ему, по общему мнению, полагается быть.

— Боже правый… мне искренне жаль.

— Мне хотелось поговорить с тобой об этом, но тебе было всего шестнадцать. Я боялся, что ты меня возненавидишь, поэтому помалкивал. Однако в конце концов чувства к Чарли перевесили все остальное. Я его так любил!.. Когда он умер, вместе с ним умерла часть меня, очень важная часть.

— Без Норы я бы не сумел через это пройти, она все время была со мной. — Эрик закрыл глаза и замолчал, слышалось только его неровное дыхание. Затем он вдруг проснулся и подался вперед: — Куда девался мой ластик?

Дин тронул брата за локоть:

— Он на кухонном столе, я принесу.

— А-а… — Эрик сразу успокоился и снова откинулся на подушки. — Как ты думаешь, скоро они вернутся?

— Со дня на день.

Эрик задышал ровнее, и Дин понял, что брат уснул. Он снова лег на траву и закрыл глаза. Солнце согревало кожу, и при желании можно было вообразить, что это обычный летний день, как бывало раньше, что они целый день плавали в бухте, устали и теперь заснули на берегу.

Дина разбудил звук подъезжающей машины. Не меняя позы, он сонно помахал рукой и окликнул:

— Привет, Лотти.

Лежать на траве в полудреме было приятно, и он не стал вставать.

— Так вот как ты встречаешь свою знаменитую невесту, у которой пока даже нет кольца?

Дин быстро открыл глаза. Над ним, подбоченясь, стояла Руби. Он поспешно встал, сгреб любимую в объятия и начал целовать, наверстывая упущенное за время ее отсутствия.

Руби со смехом отстранилась:

— Эй, оставь что-нибудь до после свадьбы, и желательно побольше! Как же здорово вернуться домой! — Держа Дина за руку, Руби наклонилась к Эрику. — Привет, Эрик, — тихо сказала она.

Веки больного вздрогнули и приоткрылись.

— Привет, Салли.

Руби нахмурилась. Дин прошептал:

— Ему становится хуже. Он то и дело забывает, где находится. Кстати, мы видели вас с Норой в «Шоу Сары Перселл». Вы держались отлично.

Руби усмехнулась:

— Было довольно интересно — на свой лад, конечно, в стиле «репортеры-не-отстают-от-тебя-даже-в-туалете». Оказывается, быть знаменитостью — не бог весть какое удовольствие. Я отказалась от предложения сделать комедийный сериал на телевидении.

— Отказалась?

— Зато подписала контракт на книгу, точнее роман. Думаю, этим я могу заниматься и здесь.

— Привет, ребята! — раздался голос Норы. Помахав им, она подошла ближе и тронула Дина за плечо: — Как Эрик?

Дин покачал головой и беззвучно ответил одними губами: «Плохо».

Больной снова открыл глаза:

— Нора, это вы?

Нора присела перед ним на корточки. Если она и была потрясена его состоянием, то не подала виду.

— Да, это я. — Она взяла его за руку. — Я здесь.

— Я знал, что вы должны скоро приехать. Вы не видели мой ластик? Наверное, его Салли спрятала.

— Нет, не видела. Правда, — произнесла Нора охрипшим голосом. — Между прочим, ты знаешь, какой сегодня день?

Эрик посмотрел на нее вопросительно:

— Понедельник?

— Сегодня четвертое июля.

— Мы устроим вечеринку?

— Конечно!

— С бенгальскими огнями? — полусонным шепотом спросил Эрик.