Защитник. Второй пояс - Михаил Павлович Игнатов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ирая негромко протянула:
— Римило.
Я даже не повернулся в её сторону. Шагнул ещё раз, выплеснул из себя ещё волну силы, повторил:
— Ничтожество, — Хахпет захрипел, чтобы не распластаться, упёрся руками в полированный камень. А я продолжал шагать и давить. Силой и словом. — Другой бы искал возможность отдать долг, а ты даже сегодня сомневался, прийти ли мне на помощь или нет. Другие — шагнули следом за мной не раздумывая. Но не ты. Слабак, который сомневался. Слабак, который не сумел. Слабак, которому неделю назад спасли жизнь, слабак, которому сегодня спасли жизнь. Предатель Ордена.
— Римило!
На этот раз я обернулся к возмущённой Ирае. Спросил уже у неё:
— И как долго ты будешь закрывать глаза на правду?
Она не ответила. Но и не опустила взгляд. Я хмыкнул, отвернулся сам. Перестал давить на Хахпета, втянул в себя духовную силу. Наклонившись к нему, негромко сообщил:
— Дарсово ничтожество, знай своё место и держи язык за зубами. Здесь нет учителей Академии, здесь нет Указов, здесь лишь кости и кровь. Не заставляй меня добавить к ним и твои.
Стоило мне выпрямиться и обернуться, как я столкнулся с внимательным взглядом Точтала. Вдох тишины и он заметил:
— Учителей нет. Но есть мы.
Я согласился:
— И только поэтому он ещё жив.
— Тебя останавливают только свидетели?
— Зачем ты судишь по себе? Я говорил о доблестях идущих и товариществе.
— А ты остёр на язык, как я погляжу.
— А ты, гляжу, снова ищешь повод поругаться?
Между нами шагнули сразу двое. Риола и одна из старших учениц. В один голос воскликнули:
— Довольно!
Я лишь кивнул, признавая их правоту. Но вот Точтал и не подумал замолчать:
— Погоди.
Я ухмыльнулся, исподлобья оглядел его и спросил:
— Что?
— Последний вопрос. Что за странное ругательство ты используешь? Что за дарс?
Моя ухмылка стала шире:
— Это ругательство оттуда, где я родился и вырос. Из Нулевого круга.
Из-за спины раздался потрясённый голос Хахпета:
— Чего?
Я повернулся к нему и с наслаждением повторил:
— Я родился в самой большой заднице Нулевого круга, прошёл две границы Древних, получал наставления от идущих, силы которых ты и не представляешь, десятки раз ставил на кон свою жизнь, сжигал выносливость и жизнь в смертельных схватках с врагами, которые были сильней меня. И когда я говорю, что ты слабак, то так оно и есть.
В молчании я прошёл обратно к дверям в Павильон, снова склонился в приветствии:
— Прошу прощения. За пределами города не только продолжаются сражения, но и идёт обычная жизнь с глупостями, обидами и враждой. Я виноват, что принёс всё это к этому порогу, но прошу быть снисходительным к потомкам.
Ответа я не услышал. Но я был уверен, что за всем происходящим следят. Виданое ли дело, впервые за многие годы сюда кто-то пришёл.
Но мне важно ещё и уйти. И вежливость тоже можно записать в одну из добродетелей идущих. Она, по сути, часть первой из них — почтения.
И, конечно, я буду вежлив и почтителен, помня о Духах города. О тех, кто защитил его от сектантов, восстановил и десятки лет продолжает приглядывать.
Выпрямившись, в последний раз покосился на груды костей и шагнул вперёд, коснулся ладонями створок.
Они легко распахнулись, открывая большой и светлый зал.
Хотя бы здесь всё было точь-в-точь так, как и рассказывали нам глава и заместитель Академии. Без неожиданностей и странностей.
Фиолетовый, с искрой камень под ногами. Свод Павильона терялся в высоте. Впереди в воздухе висела под углом огромная, чёрная, полированная пластина. Слева от неё потолок и пол соединяли два толстых светящихся столба. Когда-то их было восемь, по четыре справа и слева. Но сейчас вместо остальных лишь расколотые круглые постаменты.
Наглядное доказательство того, что и Духи города ограничены в своих возможностях.
В гулкой тишине Павильона были слышны лишь мои шаги.
Перед тем как отправить нас сюда, глава Академии Шандри выдал всем нам огромное число духовных камней. Когда-то его заместитель Ксилим говорил, что после долгой медитации старших учеников в Ущелье, нужно дождаться духовных камней на замену потраченного.
Он лукавил. В глубине пещер Академии всегда лежал годовой запас духовных камней. Но его никогда не трогали. Потому что он предназначался для Павильона Алхимии. Пусть даже в него уже много лет не отправлялись ученики.
Этот запас камней уцелел. Он хранился вне кисетов, вне формаций, в глубине горы. Волна силы, выплеснувшаяся из Ущелий, не сумела ничего с ними сделать. Да и не могла. Как я понял, в Шахтах духовных камней эти волны силы ещё сильней.
И сейчас все эти камни
