Территория нелюбви - Алиса Перова

Вихрь Стешка мгновенно закружила-заболтала Вадика и потащила его на экскурсию по дому. А мы с Бегемотом поплелись следом. Я отстранённо прислушиваюсь к голосу сестрёнки и думаю, что мне будет очень сильно её не хватать. Сегодня-завтра должен приехать папа, чтобы увезти дочь в Киев. На семейном совете меньшинством голосов — один папа Валик против трёх дочерей — было принято решение, что выпускной класс Стешка окончит в родном городе, а дальше — видно будет.

Всё бы, может, и обошлось, ведь мы с Алекс вполне способны позаботиться о младшенькой. Да и условия у нас в доме замечательные — у каждой отдельная комната, а для Стеф — целых две! Я надеялась, что она сотворит себе мастерскую для рисунков и фотографий… Или устроит там оранжерею…

Но неожиданно взбунтовалась наша многодетная мать — раз для неё места в доме не нашлось, то и Стешке тут делать нечего. Младшенькая и уговаривала её, и плакала, и даже ругалась, но без разрешения родительницы уйти не посмела, а Алекс не смогла оставить Стешку с матерью. Так они вдвоём и прыгают на два дома. А несколько дней назад Настя сама сюда притащилась и горланила за забором, что я, такая неблагодарная и жестокая сука, всю её жизнь загубила. И что вся я в папашу, и отольются нам обоим Настины горькие слёзки. Часа два верещала и нашла-таки благодарные уши — соседская старуха Настеньке и посочувствовала, и дельных советов навтыкала.

После этого шоу Стешка попробовала действовать через папу — и вот итог — папа Валик решил, что куда проще совсем оградить дочь от тлетворного влияния матери. Так-то вот!

— Ой, я же з-забыла сказать, — вспомнила вдруг Стешка и сразу поникла, — сегодня вечером папа п-приедет. Он мне звонил…

Ну, вот… И останемся мы с Алекс вдвоём в нашем большом доме. А хотя нет — втроём! Сомневаюсь, что папа Валик захочет увезти с собой Бегемота.

19.3

За несколько часов наших посиделок Алекс так и не объявилась. Неудивительно — я знаю, что ей до сих пор больно видеть бывшего мужа. И Вадьке плохо. Он так и не спросил о своей Альке, но к вечеру совершенно помрачнел, и даже позитивная Стешка не сумела спасти его настроение.

Назад мы едем в тягостном молчании, и я уже жалею, что сегодня организовала себе выходной. Когда до папиного дома остаётся совсем немного, Вадик не выдерживает:

— Ты предупреждала Альку, что я приеду?

— Конечно, — даже не пытаюсь отрицать. Но лучше бы он не спрашивал.

— Сука ты! — припечатывает Вадик, и я не спорю…

— Конечно.

Мы оба знаем, что не предупреди я сестру, было бы только хуже — Алекс ушла бы на его глазах. Я и так всё время ждала, что она демонстративно заявится с каким-нибудь мужиком. Но обошлось.

Вадик вышел из машины, даже не попрощавшись со мной, и громко саданул дверцей.

Псих! Раньше он таким не был.

Вернувшись в город, я сворачиваю к гипермаркету, чтобы купить фрукты к столу и любимый коньяк папы Валика. Может быть, побывав у меня в гостях, он передумает увозить Стешку… Вцепившись в эту мысль, я увлекаюсь покупками. Пусть папа посмотрит, что мы не стеснены в средствах и для его любимицы здесь организованы замечательные условия. Боюсь только, ему не слишком понравится, что наш дом находится в таком глухом месте…

Телефонный звонок вторгается в мои мысли, когда, покинув магазин, я подвожу продуктовую тележку к своей машине. Стешка щебечет мне на ухо, что папа уже приехал, Алекс домой вернулась очень злая, а ещё срочно нужен торт для настроения…

Вот гадство! А про торт я почему-то не подумала…

Тем временем Стеф передаёт мобильник папе…

— Айя… Здравствуй, дочка, — смущённо бормочет он в трубку.

— Привет… пап…

— А теперь, куколка, скажи папе, что тебе некогда, — негромко и ласково звучит прямо за моей спиной, и я поворачиваюсь.

Сильно загорелый мужчина в тёмных очках и бейсболке протягивает лапу к моему телефону.

— Давай-ка, золотко, я всё сам расскажу твоему папе.

Это что ещё за хрен?!

Оказавшись между двумя внедорожниками, я невольно озираюсь по сторонам…

— «Опель» потеряла? — участливо спрашивает мужик и широко улыбается. — Он тебя тоже немножко потерял…

«Айя, ты почему молчишь? Кто там с тобой?» — вопит папа Валик из трубки.

Самой бы знать…

Ли говорил, что опасность всегда угрожает тем, кто боится. Справа, слева я ловлю своё отражение в тонированных автомобильных стеклах… И он, хрен в бейсболке, тоже это видит — мою растерянность. Оно и к лучшему… если бы я притворялась. Но во рту у меня внезапно пересохло, а дыхание участилось — это до отвратительного похоже на страх. И всё же он не мешает мне думать и противиться требованию Бейсболки. Я отдёргиваю от его загребущих лап свою руку с зажатым в ней телефоном.

«Айка, не молчи! Что случилось? Ты где?» — звучит встревоженный голос из мобильника.

Я в жопе, пап… Но ищу выход.

На этой огромной парковке должно быть немеряно камер, но два равнодушных железных монстра скрывают меня с головой. Кричать и звать на помощь бесполезно — этот урок я давно выучила. Можно было бы прорваться вперёд, сквозь Бейсболку, если бы знать наверняка, что он один. Мужик вдруг перестаёт ощеряться и отбрасывает любезный тон.

— Мобилу гони, малявка, мне с твоим папкой потолковать надо.

С моего языка готов сорваться ответ, способный вогнать в краску даже его козырёк, но лишь вежливость позволит мне выиграть время для поиска выхода.

— А Вы позвоните ему, пожалуйста, со своего телефона, — я хлопаю ресницами, глядя мужику в непроницаемые очки, и отступаю на шаг назад, упираясь позвоночником в тележку. Толкаю её, вжимаясь спиной изо всех сил, однако какое-то препятствие не даёт мне продвинуться.

Что за…

Быстро оглядываюсь, чтобы упереться взглядом — чёрт! — в белую панаму, венчающую громоздкую пузатую тушу в обтягивающей футболке.