Властители ночи - Евгений Дембский

— Не нужно мне ничего объяснять, — прервал я ее рассказ.

Я чувствовал себя неловко. Сам я не собирался перед ней исповедоваться, у меня не было тяжелого детства, историю про теннисный турнир я вычитал в какой-то повести полувековой давности — первый раз я воспользовался ею, когда ухаживал за одной богатой и сентиментальной разведенной дамой, и имел фантастический успех. Но, во имя всего святого, Эйприл была чудесной женщиной, с прекрасным, еще молодым телом — стройные ноги, полные бедра, великолепная грудь, красивое лицо с чуть хищными чертами, низкий голос, многообещающий и сексуальный… Чего я еще мог желать, о чем еще мечтать в этой сырой и опасной местности?! О жене?!

— Я ничего тебе и не объясняю. Скорее себе… — сказала она и замолчала.

Мне показалось, что я совершил ошибку, — ей хотелось выговориться, а я повел себя как какой-то неотесанный чурбан из Техаса: мол, заткнись и раздвигай ноги!

Я переключил ванну на другой режим — волна холодной, волна горячей, по четыре секунды — и сменил позу. Эйприл лежала на спине, я навис над ней. Я долго целовал ее, гладя ее грудь, спину и шею. Сильные удары воды проникали в те области наших тел, куда не доставали пальцы… Через несколько минут я пожалел, что мы не в постели, не всё возможно сделать в ванне, да и сколько можно находиться под водой? Но тем не менее мы снова почти одновременно испытали наивысшее наслаждение, и снова мне несколько секунд казалось, что если я упрусь ногами в край ванны, то растяну ее вместе с полом как минимум на полметра.

После нескольких долгих минут, в течение которых остывали наши тела и души, мы намылились, стараясь доставить друг другу как можно больше удовольствия, после чего, приняв теплый душ, пошли в халатах на кухню выпить пива.

По дороге я понял, что женщина, которая после чудесного оргазма в состоянии рассказывать анекдоты об оргазмах, — по-настоящему сильная. Как минимум сильная.

Эйприл умела готовить омлет! Не так, как я, — сунув упаковку порошка «Омлеты тети Холли» в кухонный автомат, нет — она умела готовить омлет из яиц.

Но у меня дома не было ни одного.

— У тебя нет яиц? — удивленно спросила она.

— Ну… нет. Когда-то я пытался приготовить себе яичницу, но ничего не вышло — я разбил на сковородку восемь яиц, а съесть удалось самое большее два, те, что сверху. Остальные подгорели.

— А ты перед этим налил на сковородку масла?

— Зачем? Ведь это же вроде как вредно для здоровья?

Она уставилась на меня, широко раскрыв глаза.

— Невероятно!.. — проговорила она.

В то же мгновение распахнулись полы ее халата.

Вот это действительно было невероятно…

Мне расхотелось и омлета, и яиц, и масла.

Ей тоже.

Я заснул, во всяком случае, вдруг наступила тишина, лишь что-то тихо гудело, словно над моей головой работала целая армада мощных двигателей, которые я не слышал, лишь ощущал. Попытавшись прислушаться, я проснулся с ощущением, будто куда-то падаю. Эйприл что-то говорила…

— …и этот рыцарь узнает от умирающего дракона, что каждому человеку назначено одно слово, слово, которое его убивает. Смерть сидит и читает вслух большую книгу. И после каждого слова кто-то умирает. Рыцарь, безумно влюбленный в свою жену, отправляется в путь и добирается до пещеры, где сидит Смерть. Он сражается с ней за свое слово, побеждает и возвращается домой с наградой. Слово это он предлагает своей жене, как доказательство любви и доверия, а она ночью это слово произносит. Рыцарь умирает, а жена падает в объятья более молодого и страстного любовника. Всё. — Она придвинулась ближе и осторожно куснула меня за ухо. — Как тебе нравится моя сказка?

— В самый раз для маленьких детей, — пробормотал я, чувствуя приятное тепло внизу живота. — Аж мороз по коже…

— Это не для детей. — Она отодвинулась, положив руку мне между ног. — Это почти моя автобиография…

— Не преувеличиваешь?

Моя рука скрестилась с ее рукой. Я повернулся на бок. Соски ее грудей всё так же торчали вверх, провоцируя на дальнейшие действия.

— Не знаю, зачем я столько болтаю, будто хочу показать себя с наилучшей стороны, — вдруг со злостью сказала она. — А ведь я совсем другая. Совсем другая, — повторила она. И неожиданно тряхнула головой. — Но я не хочу быть и такой… «мимолетной» знакомой, такой, которую можно…

Я приложил палец к ее губам. Она немного подумала, а потом взяла его в рот и слегка укусила за кончик.

— Еще два часа назад я вообще тебя не знал, — сказал я, притворяясь, будто ничего не чувствую. — Ты не перестаешь меня удивлять…

— Да, удивлять, — странным тоном повторила она. Потом вдруг нырнула под одеяло…

А ведь еще чуть раньше я думал, что ни на что сегодня больше не способен.

Всё это казалось странным, непонятным и несколько сбивало с толку.

Так же как и то, что Эйприл спросила, переспал ли я с Вэл, и была очень недовольна, когда я решительно отказался говорить на эту тему. Она пыталась настаивать, напоминая, что она мой клиент, но у нас обоих — и у заказчика, и у исполнителя — были уже чересчур разогреты эрогенные зоны, и мне удалось перевести общение от вербального контакта к сугубо телесному.

Больше мы уже ни о ком постороннем не разговаривали.

«…понятия не имею, как ловить рыбу…»

Тим Эйхем не опоздал ни на секунду. Мы договорились встретиться в пять, я приехал в четыре пятьдесят шесть, он — на три минуты позже. Его «мини-патцини», гибрид джипа с тележкой для гольфа, невероятно маневренный и выносливый — я сам видел, как он форсировал холм, с которым не сумел справиться армейский «ноуэй-Ш», — затормозил рядом со мной, а сам Тим высунул голову в шерстяной шапке с наушниками в окно и махнул рукой:

— Садись ко мне!

— Да ладно! — Я покачал головой. — Поеду на своей.

— Без проблем, дорога хорошая, справишься, — язвительно заметил он.

Это звучало как оскорбление, но я ничего не мог поделать — мне не удалось его обогнать и продемонстрировать возможности своей тачки. Так что я послушно ехал следом за ним. Дождя не было уже дней пять, не было и снега. Редлиф замер в ожидании, затаился. На складах лежали груды шарфов, флажков, транспарантов: «Первый снег!» За городом ждали рекламные щиты: «Отель…», «Подъемник…», «Лучшая в здешних горах трасса…». Снег!

Но снега еще не было. Тим позвонил вечером и предложил съездить на последнюю в этом сезоне нормальную, не подледную, рыбалку. Я признался, что понятия не имею, как ловить рыбу, на что Тим ответил:

— Людей ловить умеешь, так что и с рыбами справишься. Во всяком случае, я буду в пять на съезде с трехсотой, сразу за бензоколонкой.