Дороги - Яна Завацкая

Она помолчала, надо было бы произнести молитву, но лишь обрывки мыслей метались в голове… Господи, только и подумала Ильгет. И заговорила.

— Эннори, Бог, которому мы служим - истинный Бог, создатель всего мира. Он гораздо сильнее любого из ваших духов, сильнее Ниннай Акоса.

Она вдруг подумала, что объяснить все человеку, не знающему о звездах и иных мирах, будет очень трудно. Но не начинать же объяснения с бесконечности Вселенной…

— Бог, в которого мы верим, создал весь мир.

Иволга вышла из соседней комнаты и встала у косяка, скрестив руки на груди. Ильгет бросила на нее взгляд и продолжила.

Она говорила около часа - примерно четыре средних доли по-гэллански. Говорила по наитию, потому что невероятно трудно было объяснить все человеку, никогда не знавшему иных культур, кроме собственной, не представляющего значения жертвы за грех, которому Бог обучил древних иудеев на Терре. Но Эннори был сообразителен, и он был очень заинтересован рассказом. Ильгет не знала, многое ли понял гэла из объяснений… она вообще не помнила того, что говорила, речь лилась как бы сама собой.

Она пересказывала пареньку всю историю мира, изложенную в Библии. О том, как Бог создал первых, совершенных людей, вложив в них свободу воли, и как они выбрали грех и зло. Как страдали люди, творя зло, и как страдал Бог, глядя на это. Как он пытался все же исправить мир, уничтожив всех людей, оставив только одного, воистину праведного человека с семьей, но и потомки этой семьи не стали лучше. (По-видимому, правда, еще до тех пор произошло расселение людей во Вселенной, но об этом Ильгет умолчала).Как Бог создал себе народ, произведя его от другого праведника, и на протяжении тысяч лет воспитывал этот народ, объяснив ему несколько простых правил, например - нельзя убивать, нельзя воровать, завидовать, изменять своей жене или мужу, поклоняться другим богам, которые все были - злые духи, акогната, и так далее. Бог научил свой народ приносить жертвы, но не просто так, а в искупление за определенные грехи, потому что ни один грех не должен был оставаться безнаказанным. Но люди, даже и принося жертвы животными, все равно оставались злыми. Бог много раз посылал к своему народу пророков, которые пытались наставить людей на путь Божий, но люди убивали пророков, потому что не хотели слышать о своих грехах и о Боге. И о том, как Бог послал к людям своего Сына, и Сын отдал Себя в жертву за все человеческие грехи…

— И отныне, сказал Он, тот, кто будет веровать в Меня, придет ко Мне - тот спасется, - с волнением сказала Ильгет. И посмотрела на Эннори. Вдруг юноша соскользнул со скамьи и встал на колени.

— О досточтимая! - воскликнул он, - я хочу прийти к Сыну Божьему! Это можно? Или… я ведь простой человек…

— Встань, Эннори, - Ильгет подняла его, - конечно, можно. Христос умер за всех людей, не только за тэйфинов. Каждый может обратиться к Нему в молитве. Эннори… я тоже была простой женщиной. Ты ведь знаешь, женщины не бывают тэйфинами. Но Бог и мне дает силы. Истинный Бог.

Со стороны Иволги послышался какой-то звук, не то хмыканье, не то кашель. Ильгет обернулась к подруге, сразу смутившись. Но выражение на лице Иволги удивило ее. Вовсе не ироническое выражение… очень серьезное.

— Что мне сделать для того, чтобы… ну… быть с Христом? - спросил Эннори. Ильгет улыбнулась.

— Точно так же в Евангелии спросил один юноша. И Христос ответил: раздай свое имение нищим, возьми свой крест и следуй за Мной.

Она помолчала.

— Тебе нужно креститься, Эннори. Ты хочешь этого?

— Да!

— Я могу это сделать. Но прежде ты должен услышать все, ведь я очень коротко тебе рассказала. Если хочешь, приходи ко мне каждый день, я буду рассказывать тебе… и потом окрещу. Если ты не передумаешь.

— О досточтимая! Конечно… если тебе не жаль своего времени и сил…

— Мне не может быть жаль, Эннори, потому что Спаситель учил нас, что любить своего ближнего и помогать ему - это очень важно.

Когда Эннори вышел, Ильгет смущенно повернулась к Иволге, ожидая услышать какое-нибудь ехидство. Она и сама понимала уязвимость своей позиции - чудеса-то их вовсе не были настоящими, обычные достижения науки и техники, единственное чудо, пожалуй, с дэггером в пещере, совершила как раз неверующая Иволга.

Но глаза подруги были совершенно серьезны. Она не сказала ни слова о происшедшем, произнесла лишь.

— Иль, там больные опять пришли. Примем?

— Конечно, - Ильгет прочитала про себя короткую молитву. Благодарственную. Бог так явно показывал свое присутствие и здесь, на Визаре, не знавшем или отвергнувшем Его. Рида впустила женщину, с лицом, не совсем похожим на гэла, глаза не настолько скошены, волосы не иссиня-черные, а темно-русые. На руках женщина держала мальчика, довольно большого, лет шести, испуганно, как зверек, поблескивающего темными глазками.

— Положи вот сюда, - Иволга показала на скамью, покрытую половиком. Женщина сгрузила свою ношу. Мальчик лежал совершенно расслабленно. Теперь они увидели, что ножки ребенка, босые, торчащие из коротких штанин, атрофированы - непропорционально коротки и тощи. Подруги обменялись взглядами - кажется, дело безнадежно.

— Опять полиомиелит, - пробормотала Иволга на линкосе. Мать ребенка вдруг повалилась на колени.

— О проницательные, на вас только и надеюсь. Как заболел четыре круга назад, так ножки и не ходят. А мальчик умненький, хороший мальчик, отец-то у нас на заработки ушел, да так и не вернулся, я по домам стираю… вы уж простите, вот собрала все, что могла, - она стала доставать какие-то свертки из-за пазухи коты. Ильгет остановила ее.

— Нет-нет, платы мы не берем.

Иволга наклонилась к мальчику, настороженно глядящему на нее.

— На гэллани говоришь?

— Говорю, - буркнул малыш, и даже странно было от него слышать нормальную человеческую речь.

— Как тебя зовут?

— Рени.

Иволга пощупала ноги мальчика.

— Атрофия, - пробормотала она, - мы тут ничего не сможем, Иль… тут нейрохирург нужен. Нановмешательство… И то сейчас уже поздно.

Она замолчала. Даже если забрать ребенка на Квирин - не поможет. Медицина тоже не всесильна. Иволга оглянулась на подругу. Ильгет стояла совершенно неподвижно, и глаза ее вдруг стали очень большими и темными. Как в пещере с дэггером, вдруг подумала Иволга. В каком-то она трансе, что ли…

Ильгет шагнула к ребенку. Как во сне. Положила обе руки ему на голову. Иволга вдруг поняла, что подруга молится. Женщина позади замерла, считая, что происходит колдовское действие. Вдруг Ильгет резко убрала руки.

— Встань, - сказала она на гэллани. Мальчик дернулся… приподнялся… ноги его бессильно свалились со скамьи, мать бросилась было поддержать, но Ильгет жестом остановила ее. Еще секунда - и Рени стоял на своих слабых, атрофированных ножках, а в следующее мгновение он упал, но Иволга успела подхватить его.

— Ну-ка! - Ильгет поддержала мальчика с другой стороны, - шагай! Давай!

Рени, поддерживаемый с обеих сторон, так что нагрузки на ноги почти не приходилось, неуверенно сделал несколько шагов по комнате. Во всяком случае очевидно, что ногами он начал работать. Просто атрофированные мышцы еще не готовы к нагрузке.

Ильгет, очень бледная, с горящими глазами, повернулась к матери, замершей неподвижно.

— Мы объясним вам… надо будет учить его ходить. Ножки слабые, они не умеют двигаться.

Занятия с Эннори продолжались. Ильгет решила, что стоит рассказать ему всю правду. И постепенно ввела парня в курс подлинной картины мира - рассказала о том, что на самом деле представляют собой звезды, иные планеты, что и они сами явились с другого мира. И что Христос воплощался именно на Терре, прародине человечества, занимающей совершенно особое место среди других миров.

Вскоре вышло так, что Эннори остался у них - жить и работать. Ему все равно нужна была работа, а Иволга с Ильгет вполне могли заплатить.

— Слушай, Иль, так ты что, на самом деле будешь его крестить?

— Конечно, а почему бы и нет?

— Но ведь… разве ты имеешь право?

— По квиринским канонам - имею, - сказала Ильгет уверенно, - в отсутствие священника, конечно. У нас миряне тоже могут крестить.

— Не знала, - произнесла Иволга озадаченно, и помолчав, добавила, - думала, придется до Квирина ждать.

— Чего? - не поняла Ильгет.

Иволга вздохнула.

— А ты не можешь и меня заодно окрестить?

— Господи! - произнесла пораженная Ильгет, - Иволга! Ты о чем?!

— Да ни о чем… сама понимаешь… решила я вступить в вашу компанию.

— Ой… подожди… - Ильгет отставила свою чашку, - это так неожиданно! Конечно, я все сделаю…

— Просто я подумала, чего дожидаться, когда еще на Квирин попадем… и доживем ли… знаешь, сагон жив, все может случиться.

— Да, ты права, конечно!

Ильгет помолчала.

— Иволга, а когда ты решила? Когда тот мальчик… выздоровел?

— Нет, раньше, - немедленно ответила Иволга, - с дэггером.