Шаг влево, шаг вправо - Александр Громов

А заодно регулирующая прирост населения? Как бы не так – активно осваивающая Галактику! Вот она, триумфальная поступь по просторам вселенной не человека – его сильно поумневшей среды обитания, далекого потомка построенного австралопитеком шалаша из банановых листьев, и совершенно не важно, была ли эта среда некогда создана человеком в готовом виде или как-то эволюционировала сама. Двухкилометровый фрагмент-зародыш, отпочковавшийся от материнской ноосферы, несущий в себе достаточную популяцию людей в виде информационных блоков, ищет подходящую планету у подходящего светила и, найдя, начинает осваивать. Вряд ли в Галактике мало землеподобных планет. Нет кислорода и воды? Не страшно, можно синтезировать. Велик океан, а материки и острова чересчур разбросаны? Не беда, можно осваивать участки суши по частям, начав с самого большого, и почковаться по мере необходимости, а можно стянуть сушу в единый материк или поднять океанское дно, подгадав увеличение жизненного пространства к тому времени, когда в Монстре станет тесновато… Куда ему спешить? У него впереди много времени… очень много.

Нооспермия – так назвал это Топорищев и, кажется, был доволен новоизобретенным термином. Шмыгая аллергически распухшим шнобелем, очень похожий на пугающе злого сказочника Андерсена, ядовито и неприятно хохотал: «Съели, да? Вот вам сфера разума по Вернадскому, вот вам, господа цари природы, величие человека! Вот вам освоение космических глубин! Схавали? – И он заходился кашлем. – Создали себе хозяина, а? Ведь создали?.. Ха-ха. Смейтесь, это ведь смешно! Утилизатор, друг мой, сжуйте эту бумажку! Дорогой стереовизор, покажите-ка нам что-нибудь приятственное! Кабина нуль-Т, не откажите в любезности перенести нас куда-нибудь по своему усмотрению, но только чтобы там было кайфово! Многоуважаемый сортир, позвольте побеспокоить вас своим посещением!..»

Фогель спорил, но взамен ничего не предлагал. Топорищева же несло. Он строил гипотезу с легкостью и увлечением ребенка, возводящего из песка замок с башнями.

– Аномальные зоны с «эффектом отталкивания» – чистейшая дифференциация людей по какому-то признаку. Теперь-то мы знаем, кто тут агнцы, а кто козлища! Найденная планета оказалась слишком похожей на Землю – на ЕГО Землю. Монстр узнал о наличии цивилизации – примитивной, на его взгляд, – и пытался определить свое отношение к нам. Может, нам повезло, что мы пока еще столь примитивны. Честное слово, я не знаю, как он повел бы себя, если бы мы умели эффективно лечить слабоумие! – И он фыркал, тщетно пытаясь сдержать смех, и мотал головой, как лошадь. – Чего церемониться с теми, кто мешает и вдобавок не соответствует кондициям его хозяев!

– Вот именно: опасность для всего человечества, – осторожно вякал я.

– Ерунда! – грохотал Топорищев. – Чушь! Никакой особенной опасности для человечества не существует. Ну, покроет он собой всю Евразию с Африкой в придачу, и что с того? Человеческая цивилизация сохранится на континентах, которые ему пока не нужны и не скоро понадобятся. Теоретически он мог бы отпочковать от себя несколько объектов поменьше, этаких монстриков для Америки, Австралии и крупных островов – но зачем ему разрушать свое топологическое единство, захватывая новые территории? Для кого? Пока что ему за глаза хватит Старого Света. Люди не умеют плодиться мгновенно, независимо от того, дебилы они или нет. Хотите – верьте, хотите – нет, но в своей основе Монстр глубоко рационален. Во всяком случае, я совершенно убежден, что у нас в запасе минимум двадцать миллионов лет, а за это время, уж поверьте, умрет либо ишак, либо эмир. Или человечество найдет, что противопоставить Монстру, или прекратит свое существование по не зависящим от Монстра причинам. Не-ет, судьба человечества не беспокоит меня нисколько…

Может быть, она его и вправду не беспокоила, настолько он был наивен. Разумеется, можно кое-как прожить и в дрейфующем Новом Свете на постоянно трясущейся земле подальше от опасных горных районов и городов, скорее всего, малыми сельскими общинами. Перспектива…

А миллиарда четыре беженцев? Какая страна согласится удвоить свое население за счет иммигрантов, кому они нужны? Вот когда ядерные арсеналы перестанут быть сдерживающим началом! Начнется, понятно, с попыток ракетного шантажа, вряд ли успешных… А что терять гибнущей стране?

Максютов – тот не верил ни единому слову. Свирепея, двигал желваками, с отвращением спрашивал:

– Ну хорошо. Допустим такую… фантастику. Тогда объясните, почему объект явился к нам, а не остался в этом вашем будущем?

А Топорищев устрашающе шмыгал шнобелем и снова хохотал:

– Вы лучше спросите, почему в нем застаивается болотная водичка и бегают свиньи, а заодно почему еще до приземления он совершил немало бестолкового на земной поверхности. Вот по той же причине он и проколол время вместо пространства! Вы что, всерьез захотели идеальной точности от сложной неравновесной системы? Как же, получите вы точность. Ошибся он, теперь понятно? Допустим, та ноосфера тоже ошиблась при репликации. Сотворила уродца. Он же действительно Монстр, урод, он болен с самого рождения, неужели вы не разглядели этого до сих пор?!..

Ничего себе – болен!

Что люди науки умеют лучше всего, так это озадачить, а дальше иди разбирайся как умеешь.

А я умею?

И снова омут боли. Тупой гвоздь. И река. Вынесла меня из омута, качает на волне. Наверно, на реке перекат – я слышу журчанье воды.

«Тесет лусей, безит лусей…»

Куинджи. Поленов. Хиросигэ.

Зачем мне они? Мой чип с готовностью покажет любой из тысяч мировых шедевров, только попроси, и не копию, а подлинник. Но приятно.

Кажется, мне сделали перевязку, пока я был в забытьи. Это хорошо. А вода, оказывается, журчит по оконным стеклам и подоконнику – там лупит настоящий августовский ливень с грозой, один из последних в году, скоро на смену им придет холодная мелкая морось. Кончилось лето жаркое, Шхельда белым-бела…

С ума сошел. Какая еще Шхельда?

Осень, дождями шаркая…

Еще рано, нет пока осени. Есть нежаркий влажный август, редкие раскаты уходящей грозы да неожиданно пробившийся в просвет солнечный луч. Есть больничная палата без единой трещины на белом потолке, морфий да мой развороченный бок. А в сотне километров от меня – якобы больной, но растущий как на дрожжах Монстр.

К началу августа он полностью перегородил Чепцу. Река, однако, не разлилась. Внутри Монстра особенной сырости не ощущалось, но вода как-то просачивалась сквозь него. Ниже по течению ее брали на анализ – вода как вода, а насчет рыб и лягушек я не спрашивал.

Теснимая изнутри охраняемая зона пучилась вширь, оставляя на съедение Монстру колючую проволоку на столбах, контрольно-следовую полосу, вышки, бункеры, блокпосты… Теперь никто из впервые увидевших Монстра не сказал бы, что здесь когда-то был свинокомплекс, а подъездная бетонка укорачивалась на десятки метров в сутки. Еще в июле пришлось прервать железнодорожное движение на линии Вятка – Пермь. МВД сочло за благо спешно эвакуировать ближайшую к Монстру исправительную колонию.