Ад в очень маленьком месте - Бернард Б. Фолл

class="p">«Мы получили ваше сообщение о раненых. Мы ожидаем указаний сверху и надеемся, что сможем дать вам завтра точное время для встречи. Командир полка Народной армии, к востоку от Дьенбьенфу».

Командование Вьетминя предложило произвести обмен ранеными, при этом раненые французы должны были быть оставлены в двух километрах к северу от ОП «Доминик», в то время как пленные коммунисты будут доставлены к югу от ОП «Клодин». Возвращение французских раненых в Дьенбьенфу, хотя и понятное с точки зрения человечности, конечно, свело бы на нет все надежды на разгрузку переполненных госпиталей внутри осажденного укрепрайона. И все же с этим нужно было смириться. Однако после французской контратаки на «Элиан-1» 10 апреля, верховное командование Вьетминя кратко проинформировало де Кастра, что дальнейшие обмены не состоятся. По воспоминаниям Лангле, именно де Кастр в конце концов отказался от альтернативы — просто оставить раненого коммуниста в определенной точки на ничейной земле — из страха, что коммунисты намеренно оставят их умирать без помощи. В любом случае, быть раненым в Дьенбьенфу было незавидной судьбой. На стороне коммунистов раненым приходилось несколько дней тащиться пешком и получать скудную медицинскую помощь. У Вьетминя был только один настоящий хирург, доктор Тон Тат Тунг и шестеро не слишком хорошо обученных практикующих врачей, чтобы позаботиться о нуждах почти 50 000 человек. На французской стороне было девятнадцать врачей и построены удивительно хорошие операционные, но раненым приходилось сталкиваться с неопределенным по длительности пребыванием под огнем в подземном блиндаже, с возможность быть убитым или снова раненым снарядами коммунистов, лежа в госпитале.

8 апреля капитан Бизар и его небольшая рота из 5-го вьетнамского парашютного батальона вернулись на «Югетт-6», чтобы сменить капитана Мино и его смешанную роту из 2-го батальона 1-го парашютно-егерского полка. Мино и почти все остальные офицеры в ротах II/1 RCP (лейтенанты Сюбрежис из 4-й роты, Шардини из 2-й и Рюйтер из 3-й) были ранены во время контратаки 5 апреля. Однако Мино остался на своем посту. Небольшая группа Бизара была усилена в течение дня другой сводной ротой, собранной из подразделений 1-го батальона 2-го пехотного полка Иностранного легиона, под командованием лейтенанта Франсуа. И все же, было похоже, что Вьетминь устал от лобовых атак на «Югетт-6». Вместо этого аэрофотоснимки, сброшенные на следующий день, показывали, что противник прокладывал ряд траншей по обе стороны от «Югетт-6» с очевидным намерением отрезать эту позицию.

Инициатива в следующем раунде битвы принадлежала не Вьетминю, а скорее неукротимому майору Бижару. В связи с неожиданным выживанием гарнизона в Битве за Пять холмов и ОП «Югетт», генерал Коньи теперь был согласен с выброской в Дьенбьенфу еще одного воздушно-десантного батальона, но только после того, как еще раз попытался заменить некоторыми из своих менее желательных вьетнамских частей оставшихся элитных десантников. Де Кастр, или Лангле за подписью де Кастра, в 09.25 9 апреля отправил короткую телеграмму непосредственно Наварру: «Ждем обещанный (Вами) 2-й парашютный батальон Иностранного легиона, а не 1-й вьетнамский парашютный батальон. Предотвратите это мошенничество».

Ходили слухи, что двое командиров батальонов бросили жребий за честь первыми прыгать в Дьенбьенфу. Победил майор Юбер Лизенфельт из 2-го парашютного батальона Иностранного легиона.

Уверенный в получении подкреплений, 6 апреля Бижар принял решение отбить ОП «Элиан-1». С «Элиан-1» в руках Вьетминя, остальные позиции на холмах были почти непригодны. Никто не мог передвигаться по «Элиан-4», не будучи немедленно обстрелян отборными меткими стрелками, засевшими на «Элиан-1». Даже винтовочные гранаты летели в окопы днем и ночью. Бижар, его люди из 6-го колониального парашютного батальона и одна рота из 5-го вьетнамского парашютного батальона, жили как троглодиты в узких щелях и похожих на могилы ячейках. Вечером 8 апреля Лангле одобрил план Бижара. В ожидании одобрения своего старшего командира, Бижар (копируя методы противника) приказал своим людям рыть ночью штурмовые траншеи от «Элиан-4» в направлении «Элиан-1». Чтобы не выдать надвигающуюся атаку, Бижар решил начать артиллерийскую подготовку с собственных 81-мм минометов и 120-мм минометов лейтенанта Аллэра. Вдобавок, каждая 105-мм гаубица во всем Дьенбьенфу, двенадцать в самом Дьенбьенфу и восемь в ОП «Изабель», откроет огонь по «Элиан-1», выпустив 1800 выстрелов за десять минут. Минометы будут вести непрерывный заградительный огонь в двадцати метрах впереди первой волны пехоты, а артиллерия будет вести огонь в опасной близости, от сорока до ста метров, впереди французов. Но это было еще не все. Как только начнет действовать артиллерия, оставшиеся четыре танка, выстроенные на дороге ниже «Элиан-4», накроют вершину холма «Элиан-1» огнем прямой наводкой, как и «четыре-по-пятьдесят» из ОП «Ястреб-перепелятник». Наконец, шесть пулеметов и двенадцать автоматических винтовок, установленных на «Элиан-2», будут прижимать все, что еще движется на вершине «Элиан-1». Бижар намеревался сохранить людские ресурсы, которые он не мог позволить себе потерять, за счет большой, хорошо нацеленной огневой мощи. Фактически, силы пехоты, выделенные для этого предприятия, состояли из того, что осталось от 6-го колониального парашютного батальона. Это было немного, даже несмотря на то, что небольшое подкрепление, сброшенное с парашютами, позволило воссоздать три стрелковые и штабную роты (каждая из этих так называемых рот насчитывала всего восемьдесят человек). Все зависело от того, доставит ли Ханой резервный воздушно-десантный батальон.

9 апреля над долиной было сброшено почти 180 тонн грузов снабжения, при этом к противнику попали всего десять процентов. В ту ночь муссонные дожди начали мешать выброске 2-го парашютного батальона Иностранного легиона. Тем не менее, 7-я и 8-я роты батальона и часть штабной роты, сумели без сучка и задоринки высадиться внутри укрепрайона. Они были немедленно отправлены на «Доминик-3».

Накануне вечером, на аэродроме произошел небольшой эпизод, свидетельствующий о высоком моральном духе гарнизона. Капитан Шарно и его люди из отряда ВВС, провели небольшую диверсионную операцию, чтобы вытащить обугленные останки лейтенанта де Ла Местри из остова сбитого разведывательного самолета, чтобы похоронить его должным образом.

На западе, между ОП «Клодин» и «Югетт» марокканцы строили новый опорный пункт, под названием «Лили» или «Лилиан». ОП «Клодин-1» стал «Лили-1», «Лили-2» был совершенно новым, а «Югетт-4» стал «Лили-3». Переданный под командование майору Николя, он был полностью введен в строй к 14 апреля.

В 18.00 два «Хеллдайвера» с авианосца «Арронманш», пилотируемые лейтенантом де ла Феррьером и мичманом Ложье, проревели прямо «над палубой» вдоль шоссе №41, разыскивая конвои снабжения коммунистов вблизи поля боя. Вскрылось гнездо зенитных пулеметов вокруг «Беатрис», и их трассирующие пули, казалось, следовали за самолетом мичмана Ложье почти до самой земли. Он разбился слишком далеко за линией фронта противника, чтобы до него мог добраться Шарно или кто-либо еще.

Суббота — воскресенье