Ангел боли: Три четверти его души - Чингиз Абдуллаев

– Мы тоже знаем, что он англичанин, – вмешался недовольный Террачини.

– Но с таким же успехом он может быть валлийцем, шотландцем, ирландцем, – возразил Брюлей, – или даже приезжим индусом. Любым, кто живет в Соединенном Королевстве. Одевается как англичанин и имеет такие же привычки.

– Вы же сами говорили… – попытался возразить изумленный Террачини.

– Мы пока предполагали, но Доул находит каждый раз новые факты. Я бы на вашем месте его как минимум поблагодарил.

Наступило неловкое молчание.

– Я сегодня сам не свой, – признался Террачини, усаживаясь на место, – но у нас пока ничего нет. Я же не могу переехать в Англию и искать среди пятидесяти миллионов этого убийцу.

– Не нужно в Англию, – оторвался от лазаньи Дронго. – Я думаю, у нас достаточно фактов, чтобы вычислить этого «потрошителя».

– И вы можете назвать нам его имя? – насмешливо произнес Модзони. – Или объяснить, как он мог исчезнуть из Венеции, где не ходят поезда и автомобили? Может, он святой дух, заранее прошу прощения, если вы верующий человек. Как он исчез? Вознесся на небо? Не получается, потому что там дежурили вертолеты. Прыгнул в воду? Тоже не выходит. Даже если у него был акваланг или водолазный костюм. Среди домов Венеции не рискнет проплыть ни один местный житель, только опытные лоцманы проводят суда по необозначенному пути. Тут повсюду сгнившие бревна, остатки старых зданий. Наши такси добираются до аэропорта по четко проложенному пути. Кроме того, повсюду дежурили водолазы и гондольеры, он не рискнул бы попытаться сбежать по воде. Тогда как он исчез? Если мы не найдем его среди задержанных, значит, мне остается поверить в дьявола. А я человек неверующий и не хочу менять своих убеждений.

– Сегодня на площади он убил курсанта, – напомнил Даббс, – значит, он существует.

– Вот-вот, – поощрил его Модзони, – самые большие в мире атеисты и безбожники – это американцы. Хотя на словах они все верующие. Вы тоже не верите в его исчезновение, мистер Даббс?

– Не верю, – ответил Вирджил, – он сумел все продумать и уйти у нас из-под носа, перехитрив всех. Но он человек, а значит, должен ошибаться.

– Вы видели, что он делает с женщинами? – спросил Модзони. – А если видели, не смейте утверждать, что он человек. В нем нет ничего человеческого. Это зверь, по недоразумению попавший в человеческое тело.

– Мне хотелось бы вам возразить, – вмешался Дронго. – Мне кажется, у этого типа обычные слабости: тщеславие, грех гордыни, неуверенность, мелкие ошибки. Ему свойственны все человеческие пороки. Он хочет, чтобы о нем знали. Нашел себе напарника, чтобы иметь зрителя. Передает о своих передвижениях сообщения в Интерпол. Звонил мне в отель. Устроил почти цирковой номер во Флоренции, не опасаясь сотен офицеров полиции, поджидающих его в засаде. И наконец, прибыл в Венецию, точно зная, что здесь его ждут. Правда, совершил небольшую ошибку, выбрав среди тысяч туристов будущего модельера, который обратил внимание на его одежду и, разумеется, на его часы. Такая редкая и дорогая марка часов. Я думаю, будет правильно, если ваш представитель уже завтра утром вылетит в Швейцарию на поиски обладателей таких редких часов.

– Я пошлю сотрудника в Швейцарию, – пообещал Террачини, – это теперь мое личное расследование. Не забывайте, что он сегодня на площади убил нашего курсанта.

– Тогда и мое, – вмешался Дронго. – Это я подставил вашего молодого человека. Мне казалось, что нельзя выпускать против этого хищника женщину. И не потому, что я сомневался в способностях Луизы Фелачи или относился к ней лучше, чем к другим. – Он заметил изменившееся выражение лиц Террачини и Даббса и быстро проговорил: – Да, я относился к ней с особой симпатией. И именно поэтому не хотел, чтобы ее убили. Но я также не хотел, чтобы убили кого-нибудь другого. Просто выставлять женщину против убийцы женщин было неправильно. Его ведь не волнуют мужчины, а только женщины.

– Мы с тобой согласились и все одинаково виноваты в случившемся, – примирительно заявил Брюлей. – Никто не думал, что он наймет себе сразу двоих помощников. Мы не были готовы к такому шагу убийцы…

– Картина уже ясна, – заявил Модзони. – Он договорился с двумя студентами, причем в первом случае был без усов, а во втором – наклеил их. И все верно рассчитал. Когда он ударил курсанта и наступило общее замешательство, сначала в одну сторону побежал Гийом Леру, а затем, через несколько секунд, в другую сторону рванул Маттео Бонисенсья. Удивляюсь, что он не нанял десять или двенадцать человек, пояснив каждому, что это тонкий венецианский розыгрыш. При склонности к шуткам и розыгрышам наших молодых людей убийца мог проделать такой трюк с любым количеством помощников. А за несколько секунд до того, как побежал Леру, подошел с группой туристов к нашим офицерам и ударил какой-то тонкой заточкой с ядом курсанта, изображавшего Луизу Фелачи. Возможно, это был скальпель или игла. После чего быстро покинул площадь. Наши офицеры просмотрели пленку и сумели найти в толпе туристов похожего человека, одетого в куртку и с кепкой на голове. Шарфа на нем не было. Мы покажем вам пленку, вы тоже сможете его увидеть. Во всяком случае, теперь у нас будет его точный рост и остальные физические параметры. Леру утверждает, что видел этого человека рядом с собой. Нет ответа на единственный вопрос – куда он мог исчезнуть? Почему мы его нигде не смогли найти? Он не мог сбежать, не мог еще раз переодеться. Это исключено.

– Нужно искать самое простое объяснение, – вдруг произнес Дронго. – По закону Оккама: «Не умножай сущее без необходимости». А если предположить самое невероятное? Может, он и не пытался сбежать из города? Может, у него здесь есть дом? И именно поэтому он назначил здесь встречу?

Модзони переглянулся с Террачини.

– Вы знаете, как дорого стоит купить квартиру или дом в Венеции? – поинтересовался Модзони.

– А вы вспомните про его часы, – посоветовал Дронго. – Если у него есть возможность покупать часы за сорок тысяч евро, значит, у него есть необходимые средства и для покупки небольшой недвижимости в Венеции. Такой вариант необходимо рассмотреть. Ведь назначая свидание в Венеции, он наверняка продумал, как ему скрыться. Мы ищем его по всему городу, а он спит себе в свой квартире, где-нибудь рядом с нами. И будет отсыпаться там еще несколько дней, пока вы не снимете ваши посты.

Модзони опять взглянул на Террачини и, не закончив есть, поспешил к телефону отдать новое указание проверить все квартиры в радиусе нескольких километров от площади Святого Марка. И при этом особое внимание обратить на квартиры, купленные иностранцами.

Поздно ночью они снова вышли на площадь. Повсюду горели фонари. Ранней весной в городе еще было очень холодно, особенно по ночам. Полицейские по-прежнему проверяли всех проходивших. Посты карабинеров стояли вокруг собора Святого Марка. Но туристов почти не было видно. Впрочем, по ночам в Венеции всегда мало туристов. Многие предпочитают приезжать сюда только на день, полагая, что ночевать можно и в другом месте, где цены значительно ниже.

Дронго задумчиво огляделся. Светила полная луна. Еще сегодня днем убийца был где-то здесь, рядом, стоял на этой площади. Дронго закрыл глаза. Куда он мог исчезнуть? Затерялся в толпе туристов? Нет. Ни один катер, ни одна лодка не отошла от причала после убийства непроверенными. Что же он сделал? Конечно, у него был вариант отхода, иначе он здесь не появился бы. Запасная квартира? Возможно. Снял номер в отеле? Маловероятно. Как бы он ни гримировался, в отеле могли остаться его отпечатки пальцев, даже если он воспользовался чужими документами. Чужими документами? Этот убийца вполне способен использовать чужой паспорт. Только в этом случае он мог рискнуть отправиться в Бостон за заказанным пистолетом и затем из него выстрелить. Или это был всего лишь непродуманный шаг? Вынужденный выстрел в ответ на истерику Хопкинса, не привыкшего еще к такому жуткому зрелищу? Больше он ни разу не использовал это антикварное оружие. Значит, понимал, что оно может его выдать.

Куда же он мог деться? Какой хитрый план придумал? Дронго глянул на опускающиеся жалюзи ювелирного магазина. Оттуда вышел старик, приветливо кивнул проходившей мимо молодой женщине. Она ответила ему, назвав его по имени. Здесь все знают друг друга. Нужно проверить купленные и арендованные квартиры. Это может вывести на след. Но работа предстоит кропотливая, на такие поиски уйдет несколько дней.

В ночной тишине их шаги раздавались особенно громко. Двое офицеров полиции тактично держались от них чуть в стороне.

– У нас в управлении мы сможем посмотреть пленку, – сообщил Модзони.

Ему никто не ответил. Все чувствовали себя проигравшими. Словно их не просто переиграли, а еще и обманули, достав в решающий момент козырного туза, спрятанного в рукаве. Проигрыш не бывает столь омерзителен, когда не чувствуешь, что тебя обманули. С проигрышем можно смириться, когда игра идет по правилам. В таком случае чувствуешь себя лишь обделенным судьбой, на которую глупо жаловаться. Но когда проигрываешь в результате нечестной игры партнера, то осознаешь себя не просто неудачником, а дураком, которого обманули. Примерно вот такое чувство и было у всех пятерых мужчин, когда они медленно шли по площади Святого Марка.