Окно Иуды - Джон Карр

– Да, сэр.

– Насколько я понял, до того вы одиннадцать лет работали у покойного лорда Сенлака и после его смерти получили наследство в благодарность за преданную службу?

– Да, сэр.

– Во время войны вы служили в 14-м полку миддлсексских стрелков и в 1917 году были награждены медалью за боевые заслуги?

– Да, сэр.

Сначала Дайер подтвердил рассказ мисс Джордан о телефонном звонке обвиняемому. Он объяснил, что параллельный аппарат стоял под лестницей позади холла. Ему поручили позвонить в «Пиренейский гараж» насчет ремонта машины мистера Хьюма и убедиться, что она будет в полном порядке вечером. Около половины второго Дайер подошел к телефону и, сняв трубку, услышал, как мистер Хьюм попросил соединить его с номером Риджент 0055 и позвал обвиняемого, на что голос, который Дайер мог опознать как принадлежащий подсудимому, ответил, что он у телефона. Убедившись, что связь установлена, Дайер положил трубку и направился в сторону гостиной. Проходя мимо двери, он услышал конец разговора, описанный первым свидетелем, а также последовавший монолог хозяина.

– Когда мистер Хьюм снова коснулся этой темы?

– Почти сразу же после телефонного разговора. Я вошел в гостиную, и он сказал: «В шесть вечера я ожидаю посетителя. Из-за него могут быть неприятности, так как ему нельзя доверять».

– Что вы на это ответили?

– Я сказал: «Да, сэр».

– А когда вы услышали об этом в следующий раз?

– Около четверти шестого или чуть позже. Мистер Хьюм позвал меня в кабинет.

– Опишите, что произошло.

– Мистер Хьюм сидел за столом с шахматной доской и фигурами, разгадывая шахматную задачу. Не отрывая взгляда от доски, он велел мне закрыть и запереть ставни. Должно быть, я невольно выразил удивление, так как он передвинул фигуру на доске и сказал: «Делайте, что вам говорят. Думаете, я хочу, чтобы Флеминг видел, что вытворяет этот дурень?»

– Он всегда объяснял вам причины своих распоряжений?

– Никогда, сэр, – уверенно ответил свидетель.

– Насколько я понимаю, окна столовой мистера Рэндолфа Флеминга находятся прямо напротив кабинета, с другой стороны мощеного прохода между домами?

– Совершенно верно.

Генеральный прокурор подал знак. Из-под свидетельского места извлекли первое из двух странных вещественных доказательств: стальные ставни, прикрепленные изнутри к макету рамы с подъемным окном. Зал встретил их возбужденным шепотом. Ставни были сконструированы во французском стиле, как две маленькие складные дверцы, в которых, однако, не было ни щелей, ни отверстий. В центре находился плоский стальной брус с ручкой. Ставни предъявили для осмотра свидетелю и присяжным.

– Это пара ставней из окна, помеченного на плане буквой «А», – пояснил сэр Уолтер Сторм. – Они были прикреплены к макету рамы инспектором Моттрамом под руководством мистера Дента из фирмы «Дент и сыновья» в Чипсайде, который устанавливал их на самих окнах. Скажите, свидетель, это одна из пар ставней, которые вы запирали в субботу вечером?

Дайер внимательно обследовал вещественное доказательство.

– Да, сэр.

– Пожалуйста, заприте ставни, как вы сделали это в субботу.

Брус слегка заклинило, и он опустился в гнездо со стуком и звяканьем. Дайер отряхнул руки.

– Кажется, яма под виселицей открывается с помощью такого же засова? – прошептала дама в леопардовом пальто.

Дайер оттянул засов назад и снова вытер руки.

– За этими ставнями, – продолжал генеральный прокурор, – находились два подъемных окна?

– Да.

– Они тоже были заперты изнутри?

– Да, сэр.

– Отлично. Теперь расскажите милорду и присяжным, что произошло после того, как вы заперли ставни.

– Я обошел комнату, проверяя, все ли в порядке.

– Тогда вы обратили внимание на стену над камином, где висели три стрелы?

– Да.

– Покойный говорил вам что-нибудь еще?

– Да, сэр. Он спросил меня, все еще не отрываясь от шахматной доски, достаточно ли здесь напитков. Я увидел на буфете полный графин виски, сифон с содовой водой и четыре стакана.

– Посмотрите на этот графин и скажите мне, тот ли это самый, который вы видели на буфете в субботу вечером около четверти шестого.

– Тот самый, – ответил свидетель. – Я сам его купил по приказу мистера Хьюма в магазине Хартли на Риджент-стрит. Это очень дорогой графин из граненого стекла.

– Что еще сказал вам мистер Хьюм?

– Что вечером должен прийти мистер Флеминг для игры в шахматы, а когда он приходит, всегда должна быть выпивка. Я понял, что мистер Хьюм шутит.

– В десять минут седьмого вы впустили обвиняемого через парадную дверь?

Отчет Дайера об этом совпадал с показаниями первого свидетеля.

– Я проводил обвиняемого в кабинет мистера Хьюма. Они не обменялись рукопожатиями. Мистер Хьюм сказал мне: «Это все – можете идти. Посмотрите, готова ли машина». Я вышел и закрыл дверь. Тогда мистер Хьюм сидел за столом, а обвиняемый – на стуле перед ним. Не помню, слышал ли я, как кто-то задвинул засов. Я не слишком тревожился, но было слегка не по себе. Потом я вернулся и прислушался.

Мы живо представили себе Дайера, стоящего у двери в маленьком темном коридоре, где, как он объяснил, было мало света даже днем. В одном его конце находилась дверь, выходящая в мощенный кирпичом проход между этим домом и домом мистера Флеминга, в которой раньше была стеклянная панель, но любовь мистера Хьюма к уединению побудила его заменить дверь на полностью деревянную полгода назад. Вечером свет горел только в главном холле.

Сведенные к форме заявления, показания Дайера выглядели следующим образом:

– Я слышал, как обвиняемый сказал: «Я пришел сюда не убивать кого-либо, если только это не станет крайне необходимым». Мистера Хьюма я почти не слышал, так как он обычно говорит тихо. Правда, вскоре он повысил голос, но я все равно не мог разобрать слов. Потом он неожиданно сказал: «Да что с вами, приятель? Вы сошли с ума?» Тогда раздались звуки, которые я принял за борьбу. Я постучал в дверь и спросил, все ли в порядке. Мистер Хьюм велел мне уйти, сказав, что может разобраться сам. Он говорил так, словно слегка запыхался. Так как мистер Хьюм велел привести машину, мне пришлось повиноваться, иначе я бы потерял работу. Я надел пальто и шляпу и отправился в «Пиренейский гараж», находившийся в трех-четырех минутах ходьбы. Они еще не совсем закончили ремонт и напомнили о предупреждении, что он будет долгим. Тем не менее, я забрал автомобиль и поехал назад, но туман затруднял движение. Когда я вернулся, напольные часы показывали тридцать две минуты седьмого. У поворота в маленький коридор, ведущий к кабинету, я встретил мисс Джордан. Она сказала, что они дерутся, и попросила меня остановить их. Света в холле было мало. Мисс Джордан споткнулась о большой чемодан, принадлежащий доктору Спенсеру Хьюму, а когда я сказал, что лучше позвать полицейского, она накричала на меня. Мне показалось, что она плачет. По моему предложению мисс Джордан отправилась за мистером Флемингом, пока я пошел за кочергой. Мы втроем подошли к двери кабинета и постучали. Примерно через минуту дверь открыл обвиняемый. Несомненно, до того момента она была заперта на засов изнутри. Когда обвиняемый сказал: «Ладно, вам лучше войти», мистер Флеминг и я так и сделали. Я сразу же подошел к мистеру Хьюму, который лежал как на фотографии. Стрела, которую вы мне показывали, торчала у него в груди. Я не слушал его сердце, так как не хотел испачкаться кровью, но пытался нащупать пульс. Его не было. В комнате никто не мог прятаться. Вместе с мистером Флемингом я проверил ставни, так как не мог связывать происшедшее с джентльменом, каким, как я слышал, был обвиняемый. И ставни, и окна были заперты.

– Когда предложили вызвать полицию, обвиняемый что-нибудь сказал? – спросил генеральный прокурор.

– Он сказал: «Да, полагаю, нам лучше с этим покончить».

– Вы как-нибудь это прокомментировали?

– Да, сэр. Я не должен был этого делать, но не мог удержаться. Он сидел на стуле, закинув ногу на ногу, и курил сигарету. Я спросил: «Вы что, сделаны из камня?»

– И что он на это ответил?

– «Поделом ему за то, что он что-то подмешал мне в виски».

– Что вы об этом подумали?

– Я не знал, что и думать, сэр. Я посмотрел на буфет и спросил: «Какое виски?» Обвиняемый ткнул в мою сторону сигаретой и сказал: «Когда я пришел сюда, он угостил меня виски с содовой. В нем был какой-то наркотик. Я отключился, а кто-то вошел и прикончил его. Это подтасовка, и вы это знаете».

– Вы подошли к буфету?

Свидетель впервые положил руки на перила.

– Да. Графин и сифон были полными, как и когда я видел их в прошлый раз, а в носике сифона торчала маленькая бумажная пробка. На стаканах не было никаких следов использования.

– Обвиняемый проявлял какие-нибудь признаки или симптомы, которые навели вас на мысль, что он находился под действием наркотика?