Эксперимент - Николай Амосов

Интересны сведения о возрасте пациентов (есть данные за 1994 г.). До 50 лет — 6,5 %; 50–59 — 26 %; 60–69 — 40,5 %; 70–79 — 24 % и выше 80 — 3 %. Доля стариков возрастает год от года…

У меня до сих пор не укладывается в сознании понятие «сложная операция на сердце с гарантией успеха 95–98 %». Но, похоже, что это — факт. «Кёрфер это может». Высокий класс стоит денег… Но ведь так во всем: качество — самый дорогой товар. У нас тоже успешно делают такие операции, стоят они в 5–7 раз дешевле (не считая «подарков», о которых я там не слыхал). Но увы! Мы оперируем без гарантии, только до 65 лет, и со значительными ограничениями по тяжести поражения.

17 июня, через 19 дней после операции, мы отбыли домой…

Началась домашняя жизнь.

После первой недели благополучия, когда я уже тренировался в ходьбе по коридору (снова мне говорили, что «слишком»), начались странные осложнения. Например, кровоизлияние (гематома) в область левого тазобедренного сустава, видимо, на месте ушиба при падении. Затем повысилась температура, самочувствие ухудшилось, две недели получал антибиотики и гормоны… Стало лучше, потом снова хуже… И так далее.

Поэтому, когда я сейчас пишу в середине августа, я еще совсем не «на коне». Но эксперимент все же продолжается: в три приема делаю 1000 движений гимнастики, еще 200 с очень легонькой гантелькой. Болит голова, много других мелочей… Но сижу за компьютером по несколько часов, потому что не могу не работать.

Тем не менее значительных сомнений в будущем улучшении у меня нет и эксперимент — жизнь — продолжается. Кажется, я уже немного отошел от «мира тела», острота неприятных ощущений прошла, и я уже заглядываюсь на «мир идей». Такая уж выработалась привычка — использовать каждую минуту все для того же главного: думания.

Впрочем, зачем загадывать? К сожалению, пока появляются все новые осложнения, и в любой момент может что-нибудь случиться в самом низшем моем телесном мире, и снова я захочу только одного: умереть!

Молодым и здоровым не нужно пугаться таких фраз — это прерогатива больных стариков, когда биологическая сила жизни уже иссякла и живет только разум. Но он не может побороть физические страдания. Это преодоление тоже доступно только молодым.

Поэтому, господа читатели, не бойтесь жизни. Она прекрасна! Вот только теперь стало сомнительно для меня, стоит ли доживать до глубокой старости.

Все это я рассказал потому, что давал интервью и позволял журналистам писать о своем эксперименте. Поэтому я просто обязан сказать читателям: «Мой эксперимент не закончен!»

Что касается моего личного опыта, то ему уже четыре с половиной года. Нет, я и сейчас не отказываюсь от идеи — удлинить активную жизнь через значительные физические упражнения. Но дозировку нагрузок следует уменьшать с возрастом. Например, после семидесяти достаточно быстро ходить, а не бегать, гимнастикой заниматься не долее 1–2 часов в день, делая примерно до 2000 движений в 3–4 приема. Гантели? До 2–3 кг — очень полезны, примерно 100–200 движений с интервалами.

Важнейшие условия успеха для стариков — здоровое сердце и нормальное кровяное давление.

Еще одно важное условие — у старика должно быть дело, которое его увлекает, или личные обязательства перед людьми. Чтобы была цель в жизни, а не только чтобы жить подольше.

Огонек. — 1998. — № 38