Битва королев - Виктория Холт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Губерт знал, что противник будет превосходить его в численности. Но не до такой же степени!
Лишь на свою коварную стратегию он мог надеяться.
Французский флот, как он и ожидал, держал курс прямо на Дувр. Губерт приказал своим капитанам уходить от вражеских кораблей под углом, как будто англичане пытаются обойти французов и напасть на Кале. Юстасу и в голову не пришло, что английские моряки собираются сделать что-то иное, как только спастись от разгрома и укрыться в гавани Кале, слабой крепости, отдав ему на растерзание Дувр.
Поэтому он неукротимо шел вперед на адмиральском корабле и вел за собой весь флот, уверенный, что столь малые силы не посмеют его атаковать. Как он жестоко просчитался, не разгадав тактику английского сухопутного полководца, по воле судьбы сменившего верного боевого коня на зыбкую палубу корабля!
Англичане поймали попутный ветер, что позволило им обрушиться на скорости на французов, шедших галсами против ветра, отсекать части огромного, извивающегося змеиного туловища и постепенно уничтожать каждый корабль по отдельности. Юстас понял все до конца, когда было уже слишком поздно.
Монах-адмирал утонул, но море не приняло его тело, выбросило на сушу, и голова его была отсечена и показана народу, чтобы развеять легенду, созданную вокруг его имени. Обыкновенный рубака Губерт де Бург, простой верноподданный английской короны, одолел Дракона, несмотря на все его колдовские чары.
Весть об этой победе пробежала по побережью стремительнее самого резвого коня, и, когда Губерт де Бург прибыл в Дувр, его встретили с величайшим почтением.
Пять епископов приветствовали победоносного рыцаря и сопровождали его в замок, где он еще недавно в отчаянии произносил зажигательную речь, уговаривая защитников ценой жизни отстоять крепость от французов.
Казалось теперь, что все тяготы свалились с плеч. Людовик был разгромлен. Солдаты, собранные его супругой Бланш по всей Франции, пустили пузыри и легли на дно Ла-Манша, а те, что уцелели, попались в цепкие руки англичан и стали заложниками, в печали и тоске ожидающими выкупа.
Из всей армии только пятнадцать тысяч из пятидесяти, то есть меньше трети, вернулись во Францию, чтобы известить Бланш о том, как провалилось задуманное ею великое вторжение.
А Губерту победа обошлась всего лишь в полсотни убитыми.
А уж сколько сокровищ пустила Бланш на ветер ради этой неудачной авантюры!
Победа англичан была полной!
И конец всем надеждам Людовика. Как, наверное, ухмылялся Вильгельм Завоеватель в этот день там, у себя в раю, где он, как англичане надеялись, пребывал! Губерт де Бург сохранил трон для его потомка.
Джон похоронен. На престоле новый юный король. Неужели для Англии настали лучшие времена?
Придворные дамы одели Изабеллу во все алое – ведь это был миг ее торжества. Все ее горести остались позади. Вокруг королевы после кончины этого чудовища Джона собрались умные, справедливые люди. Губерт де Бург одержал блестящую победу, сынишка Генрих пока послушен ей, и королевство встает из руин.
Уильям Маршал явился, чтобы сопровождать ее на церемонию. Он поклонился королеве, потом взял ее под руку, и от Изабеллы не укрылось, что ее красота воздействует даже на восьмидесятилетнего регента. Ведь он все-таки мужчина, а надежда на любовное приключение не покидает мужчин до гробовой доски.
Она дразнила его взглядом.
– Вам покажется, что мое чересчур яркое платье не соответствует вдовьему наряду. Но я хотела бы стереть из памяти английского народа все, что связано с несчастным королем Джоном. Никакого траура по нему. Как будто этого короля и не существовало. С моего сына Генри для страны начнется новая эпоха.
Уильям Маршал не мог не оценить столь мудрое решение вдовы неудачливого короля. Однако его пробрал мороз по коже. Не опасно ли так унижать недавно захороненного покойника?
Между тем Изабелла настаивала на своем:
– Много ли радостей выпало на долю королевы английской? Много ли было случаев у нее одеть парадное платье? Верный рыцарь Англии Губерт де Бург подарил нам всем радость победы над французским флотом. Так позвольте мне отметить этот миг торжества. Неужели вы ревнуете, мессир, к славе де Бурга?
– Нет, конечно, миледи, – сказал Уильям Маршал.
– Тогда к черту траур! И будем праздновать. Прошу вас, мессир, сопровождать меня.
Старик взял ее под руку. Даже сквозь алую ткань рукава платья ее плоть была горяча. Граф Пембрук свел ее по изгибам лестницы в парадный холл, соблюдая осторожность и почтительность, хотя чувствовал, что даже в его давно охладевшем теле вскипает кровь.
Ее красота ожила после смерти Джона, словно ей добавились жизненные силы, покинувшие ее супруга. Она, как вампир, впитала их и теперь была готова вступить на путь, где ее ждали опасные приключения.
Глаза Изабеллы дразнили старика.
– Вам кажется, что мой наряд не подходит для вдовы? Но почему я должна наперекор моему народу оплакивать супруга? Я подарила англичанам нового короля, Генриха, и, чем скорее они забудут, что его отцом был Джон, тем лучше. Но пусть чтят его мать.
С подобным справедливым суждением Маршал не мог не согласиться, хотя что-то свербило в его сердце, и он чувствовал себя неловко.
– Вперед, милорд, – воскликнула Изабелла, – это счастливый день! Людовику придется вернуться на континент и заняться там своими скучными распрями. А мы заживем в мире и согласии на нашем острове и обучим вместе с вами моего сынишку управлять государством. Разве вы откажетесь от союза со мной? Вы – величайший и мудрейший человек, который когда-либо рождался на английской земле?
– Вы льстите мне, мадам…
– Может быть, слегка, – призналась она с усмешкой. – На мой вопрос я жду немедленного ответа. Да или нет?
– Да, Ваше Величество!
– Тогда вперед!
Уильям Маршал не отходил от Изабеллы все часы затянувшейся на долгое время церемонии, которая разыгрывалась по обоим берегам узкой, но полноводной реки. Королева, Маршал и папский легат заняли кресла под балдахинами, так близко от воды, что приливные волны чуть не замочили им ноги.
Напротив расположились французы – Людовик и его многочисленные советники. Изабелла отметила с удовлетворением, что Людовик выглядел поникшим. Удивляться тут было нечему. Она представила, как он явится к своему папаше Филиппу Французскому с вестью о поражении, а тот, как библейский Понтий Пилат, будет равнодушно умывать руки.
А еще «веселее» Людовика встретит его супруга Бланш, истратившая всю свою казну на завоевание английского престола. До Изабеллы доходили слухи, что они счастливы в супружестве. Вполне возможно, сама Изабелла испытала бы такое же счастье, став супругой верного рыцаря Хьюго де Лузиньяна. Но теперь ей хотя бы удалось унизить, отхлестать по щекам счастливую супружескую пару.