Знаменитые русские о Флоренции - Алексей Кара-Мурза

Город произвел на Толстого очень хорошее впечатление:

«Флоренция есть место великое между великих гор на ровномместе. Ивнемобитаетграндука, тоестъвеликий князь, которой имеет корону, то есть венчанный, имеет под собою и другие места немалые, и владетелъство его немалое и многолюдное. Флоренция город каменный, древнего строения, с башнями каменными и ворота проезжие древней моды, однакож изрядного мастерства. Весь город Флоренция вымощен камнем, и палаты есть высокие, в три и в четыре жилья в высоту, а строены просто, не по архитектуре. Сквозь Флоренцию течет река немалая, которая называется Арно. Чрез ту реку сделаны четыре моста каменных, великие, на каменных столпах, между которыми один зело велик, на котором построен серебреной ряд. Монастырей и церквей во Флоренции всех с лишком 200, которые изрядное имеют в себе украшение и богаты серебром и всякими церковными утворами зело…» Понравились Толстому и жители города:

«Подлой народ во Флоренции побожен, политичен и зело почитателей и правдив… Во Флоренции народ чистой и зело приемной к форестиерам [иностранцам]. Платья носят француское честные люди, а иные особы подобно римскому платью; а купцы платье носят такое, как венецкие купцы, – черное; а женской пол во Флоренции убирается по-римски. Честные люди во Флоренции и купцы богатые ездят в каретах и в колясках изрядных; и лошадей каретных во Флоренции много; также жены и девицы ездят в каретах же, изрядно убрався, на добрых лошадях…»

Вид Флоренции с реки Арно. XVIII в.

Флорентийцы показались русскому путешественнику народом работящим и зажиточным:

«Рядов, в которых сидят купцы и мастеровые люди, во Флоренции много и всяких товаров довольно; также и мастеровых всяких людей много, а наипаче Флоренция хвалится мастерством, что делают всякие вещи, великие и малые, из розных мраморов зело предивно… Во Флоренции много мастеров изрядных, живописцев изрядного италиянскаго мастерства, которые изрядно пишут и за один небольшой образ берут золотых червонных по 50 и больше…»

Приятно поразила Толстого и сравнительная дешевизна местной жизни:

«Во Флоренции хлеб, и мясо, и всякая живность недорого, и есть того в ней довольно; также и рыбы много и недорого; а фруктов всяких множество и зело дешевы, а паче много изрядных виноградов, с которых делают изрядные вина, которые на всем свете славные Флоренские вина; и зело их много, белых и красных, которые безмерно вкусны и непьяни; и купят их там дешево, а, покупая, отвозят в дальные места за славу, что есть Флоренские вина славные…»

Между тем от глаза опытного путешественника не укрылись и недостатки городского управления:

«Во Флоренции есть не во многих местах фонтаны, которые есть и попорченые, однако ж хорошего мастерства, только не такие, как в Риме, и не изо всех фонтаны во Флоренции воды текут…»

Подобно ранее Шереметеву и его спутникам, Толстой описывает одну из главных флорентийских диковинок – «зверинец» великого герцога, находившийся за Старым дворцом на Via dei Leoni:

«Потом пришел в один дом, в котором флоренскаго великого князя сидят звери и птицы. В том доме поделаны зверям места пространные и палаты, в которых звери живут изрядные. В те места поделаны окна великие и вставлены решетки железные, толстые, в которые окна сквозь те решетки могут люди зверей видеть…»

Перечисление Толстым обитателей «зверинца» значительно подробнее представленного в записях Шереметева:

«В том доме видел я льва великого, которому, сказывают, g лет. Потом видел львицу великую ж, и сказывают об ней вещь удивительную, будто она больна лихорадкою, которую я видел лежащую, и зело громогласно ревела, власно как бы стонет. Потом видел льва молодого, у которого еще нет гривы и на хвосте кисти; а сказывают, что-де тот лев еще трехлет. Потом видел: два льва малых в одном месте сидят и играют между собою, а величеством же малые львы с посредственнаго волка; а сказывают, что тем львам еще отроду по семи месяцев и привезены из Гишпании. В том же доме видел одного барса великого и зело изрядного. В том же доме видел трех медведей великих, между которыми один половой, великой; а сказывают, что тот половой медведь в том доме сидит уже зо лет. В том же доме видел немало волков великих. В том же доме видел одну лисицу черную; а сказывают, что-де та лисица привезена в давных летах во Флоренцию с Москвы. Там же видел много орлов великих серых».

В мемуарах Толстого можно найти и важные подробности:

«Среди того дому сделано между палат место пространное; среди того места стоит столп деревянной великой. А сделано то место для того: когда похочет Флоренской великой князь теми зверми веселится, тогда на то место выпускают зверей; и те звери на том месте бьются, а великой князь смотрит того сверху, где поделаны вокруг того помяненного места переходы каменные, изрядные».

Столь же уникально и описание Толстым специальной «машины», с помощью которой служители зверинца могли прекратить смертельные схватки разъярившихся экзотических животных:

«И если зверь зверя учнет одолевать и их людям разнять невозможно за их лютостию, и для того сделан инструмент такой: сделано из глины одно воображение великое, безмерно страшливое, подобием зело устрашительной жабы; и в то изображение войдут люди и запалят в нем огонь, чтоб дым и пламя огня исходило у того изображения изо рту, и из глаз, и из ушей, и из сторон. И так те люди в том страшилище взъедут в то место, где те звери бьются, и как звери то изображение увидят, испужаются, чают, что живое нечто вошло к ним, и разбегутся разно, покинув дратся. Тогда их зверовщики, взяв, посадят в их места, в которых живут. А сделано то страшливое изображение на колесах, и могут в нем бывшие люди иттить, куда хотят…»

Гуляя по городу и постоянно страдая от августовской жары, Толстой осмотрел Собор Санта-Мария дель Фьоре, Баптистерий Сан-Джованни, незаконченную церковь Сан-Лоренцо с Капеллой Медичи и некоторые другие достопримечательности на правом берегу Арно. Посмотрев также Уффици, он, через Понте Веккьо, перешел на левый берег:

«Потом пришел я на один великой мост, которой сделан через реку на каменных столбах высоко зело и широк. На том мосту по обе стороны поделаны лавки, в которых сидят марканты, то есть купцы, и торгуют серебром. В тех лавках серебра есть малое число, и работ в серебре самых добрых в тех лавках я не видал».

Посмотрел Толстой и дворец Питти, ошибочно предполагая, что там в данный момент находится Великий герцог, – на самом деле на время летней жары Двор уезжал поближе к морю, в Пизу. Не смутило Толстого даже отсутствие серьезной стражи перед дворцом:

«Потом я пришел ко двору Флоренского Тот его двор стоит на пригорке, палаты великие, строения и моды древней. У ворот его стоит один караульщик с протазаном, и у двора его никого я не видал…»

Интересно объяснение отличавшегося высокой самооценкой Толстого, почему он решил не беспокоить Великого герцога и не наносить ему визита:

«А на двор его я не пошел, для того, что я ходил там гулять тайным лицом, а неявною своею особою, для того, что мое намерение было такое, чтоб больше одного дня во Флоренции не жить. А если бы мне сказатся своим лицом во Флоренции, и меня бы великой князь Флоренской задержал любовно: для имени государя моего хотел бы мне учинить гонор [честь] и тем бы дороге моей учинил препятствие. И, смотря я того великого князя дому, пришел к себе в остарию…»

Толстой заказал экипаж на раннее утро следующего дня и, заранее расплатившись с хозяином («чтоб мне задержания ни от кого не было»), покинул понравившуюся ему столицу Тосканы; путь его лежал в Феррару, Падую и далее в Венецию.

…Спустя почти двадцать лет, в ни г., Петр Андреевич Толстой вновь побывал в Италии, где путем хитроумных комбинаций ему удалось склонить к возвращению в Россию скрывающегося от царя-отца наследника Алексея Петровича. Впоследствии Толстой лично возглавил следствие по делу цесаревича.

За заслуги перед императором Петром I П. А. Толстой получил в 1724 г. титул графа, став, таким образом, основоположником графского рода Толстых. После смерти преемницы Петра Великого, императрицы Екатерины, Толстой проиграл придворные интриги Меньшикову, был сослан в Соловецкий монастырь, где и скончался.

Демидовы

На левом берегу Арно, рядом с набережной у Ponte alle Grazie, есть Piazza Nicola Demidoff, названная в честь Николая Никитича Демидова (1773-1828), русского посланника при Тосканском дворе, мецената, почетного гражданина Флоренции. В центре площади под стеклянным ажурным навесом установлен памятник Демидову работы Лоренцо Бартолини. В центре – Демидов в образе римского сенатора, который обнимает маленького сына; женская фигура, символизирующая Признательность, преподносит ему лавровый венок. По углам – четыре статуи-аллегории: Природа, Искусство, Милосердие и Сибирь (последняя держит на руках Плутоса с мешком золота). Памятник был создан по заказу сына посланника Анатолия Николаевича Демидова и преподнесен им в подарок Флоренции.