Квартира в раю - Устинова Татьяна

Лена искоса посмотрела на младшую сестру. Та действительно выглядела уставшей. Все-таки двое детей – это серьезная ответственность и большой труд, и Костя, несмотря на всю его надежность, в этом не ахти какой помощник, поскольку день и ночь пропадает на своей невозможной работе. А теперь, после назначения, Натка его и вообще видеть перестанет.

– Наташа, скажи честно, ты ни разу не пожалела, что ввязалась в эту авантюру с Настей?

Сестра на подобное определение даже не обиделась. Понимала, что со стороны их с Костей решение именно так и выглядело.

– Ты знаешь, нет. Конечно, мне было очень страшно, и больше всего я боялась, что не справлюсь и буду жалеть. Но мне нравится быть Настиной матерью. Во-первых, когда Сенька рос, я была слишком поверхностной и легкомысленной. Мне тогда хотелось развлекаться, а не с малышом играть. Хорошо, что ты мне помогала. А теперь я, кажется, созрела для осознанного материнства. Меня вся эта круговерть совершенно не раздражает. И я сейчас скажу одну вещь, после которой ты, возможно, сочтешь меня ненормальной, но я бы и третьего ребенка завела. Общего с Костей. А что? Его зарплата вполне позволит мне какое-то время не работать. Шиковать, конечно, не придется, но прокормить троих детей мы будем в состоянии. С квартирой бы что-то решить, потому что нам и сейчас тесно. В таких условиях о третьем малыше даже думать не приходится. А я все равно думаю. Так что, если твой Миронов сам тебе предлагает родить, значит, он готов взять на себя ответственность за вас обоих. И тебя, и малыша. И этим нужно пользоваться. Даже если он на тебе не женится и вы вообще расстанетесь, ребенка он точно не бросит. Не такой он человек.

Лена уныло подумала о том, что последняя фраза является довольно слабым мотивом для того, чтобы рожать ребенка. Впрочем, они с Наткой отвлеклись от своего разговора, поскольку увидели, что Миронов и Таганцев вышли из спальни, остановились в коридоре перед входом в гостиную и пожали друг другу руки, словно скрепляя какой-то достигнутый договор.

Натка встала, уступая Миронову место, а сама прошла к мужу.

– О чем вы разговаривали? – спросила она у Таганцева. – Для чего уединялись?

– Не скажу, – ответил Костя и поцеловал жену в ухо. – Это будет сюрприз. Мы с Виталием так договорились – сохранить его в тайне и от тебя, и от Лены.

– Подумайте, пожалуйста. – Натка обиженно надула губы, зная, впрочем, что Таганцева такими проделками не пронять. Сказывался оперативный опыт.

– Ты не устала? Может, пойдем? – вернувшийся на свое место Миронов предупредительно наклонился к Лене. – Если у тебя нет других планов, то можно поехать ко мне. Потренироваться в будущем родительстве, так сказать.

– Виталий, ты не обижайся, но я лучше поеду домой, – отказалась судья Кузнецова. – У меня завтра с утра важное заседание, хочу подготовиться, да и вообще, мне нужно подумать.

– Конечно, – с готовностью согласился Миронов. – Я понимаю, что я тебя ошарашил. Так что ты подумай. А я завтра с утра договорюсь насчет обследований.

– Там видно будет, – уклончиво сказала Лена. – Вы о чем с Костей шептались?

– Это наш маленький мужской секрет. – Миронов улыбнулся. – Я тебе обещаю, что вы с Наташей обо всем узнаете, просто чуть позже. И гарантирую, что сюрприз вам понравится.

– Да уж. Мне твои сюрпризы всегда нравятся, – усмехнулась Лена. – По сюрпризам ты просто мастер.

Спустя неделю Костя Таганцев торжественно объявил Натке, что покупатель на их квартиру найден. Так же как и новая квартира. Сделки по продаже и покупке недвижимости были назначены на один и тот же день. В результате семья Таганцевых переедет в новую четырехкомнатную квартиру с кухней-столовой в том же жилом комплексе «Мой РАЙ-ОН», в котором находилась «двушка», подаренная Мироновым Лене.

– Ты что?! Разве мы можем себе это позволить? – испуганно спросила Натка, когда Костя выложил ей новости. – Там наверняка огромная доплата. Ты уверен, что мы потянем ипотеку?

– Не понадобится нам никакая ипотека, – доложил Костя, сияя. – Я тебе расскажу, только пообещай сохранить это в тайне от Лены. Я дал честное слово Миронову, что ей не скажу. Он не хочет, чтобы она еще больше чувствовала себя обязанной из-за того, что он не только ей квартиру купил, но и нам помогает.

– Ты что? Взял у Миронова недостающую сумму? – вскинулась Натка.

– Нет, конечно, – успокоил ее Костя. – Просто Виталий хорошо знает застройщика. Его фамилия Занозин, я пробил по базам, он совершенно легальный и «белый» бизнесмен, ни в каком криминале не замешанный. Так вот он согласился отдать эту квартиру по себестоимости. Она последняя непроданная осталась, и он готов заключить сделку, чтобы больше ее не держать. А цена по себестоимости такая, что наших двух проданных квартир вполне хватает. И ремонт делать не надо, дом сдавался с чистовой отделкой, причем весьма приличной. Так что въезжай и живи.

– А когда можно посмотреть? – Глаза Натки загорелись в предвкушении. – Лена говорила, что от центра далековато, зато по МСД довольно быстро можно доехать и без пробок. А рядом Ботанический сад, можно с Настей гулять.

– Да. С детьми. – Глаза Кости тоже лукаво загорелись. – Завтра свожу тебя, обещаю, что тебе понравится. Там кухня-гостиная восемнадцать метров, представляешь? И еще целых четыре комнаты. Наша спальня, детям по отдельному пространству, и еще одна комната остается.

– Под гардеробную? – тут же спросила Натка.

– Под еще одну детскую, – улыбнулся Костя. – При такой жилплощади мы вполне сможем задуматься еще об одном ребенке. Нашем общем малыше. Только чур, помни уговор, Лене про помощь Миронова не говорим.

– Обещаю, – горячо согласилась Натка и бросилась Таганцеву на шею. – Я слишком хорошо знаю свою сестру. Начнет нудить, что это неправильно. Да так, что молоко скиснет. Кость, как же здорово все получается.

Майор Константин Таганцев сидел за столом в своем новом рабочем кабинете и внимательно изучал справку, подготовленную его коллегами-подчиненными. Посвящена она была деятельности крупного московского застройщика и девелопера Андрея Занозина, заложившего крупный жилой комплекс и уже счастливо сдавший другой – «Мой РАЙ-ОН», тот самый, в котором Таганцев покупал квартиру.

Подписание сделки было назначено на завтра, и у майора Таганцева оставался только один день, чтобы принять окончательное решение, стоит это делать или нет. Решение это зависело именно от репутации Занозина, поскольку последнюю квартиру в «Моем РАЙ-ОНе» он продавал Таганцеву по себестоимости взамен на небольшую услугу.

Об услуге Константина попросил Виталий Миронов, близкий друг Лены Кузнецовой. У того с Занозиным были какие-то общие дела, Костя не стал вникать, какие именно. По словам Миронова, Андрей Павлович был мужиком предельно честным, а заодно еще крайне неуступчивым, что в бизнес-среде, как известно, чревато неприятностями.

Мол, в прошлом был у Занозина какой-то крупный покровитель среди чиновников московской мэрии, а потому вопрос с землей под застройку решился быстро и без проблем. «Мой РАЙ-ОН» построили и сдали в срок, все работы выполнили качественно, жильцы остались довольны, а потому и новые его постройки должны были разлетаться как горячие пирожки. Вот только покровитель Занозина ушел то ли на повышение, то ли, наоборот, на пенсию, а вместе с ним канули в Лету и безоблачные времена.

Новая метла, как известно, по-новому метет. Занозину быстро дали понять, что правила игры изменились, а потому за возможность работать без проблем он должен регулярно и щедро платить. Такая постановка вопроса Андрею Павловичу не понравилась, поскольку коррупцию он искренне считал злом, а свой подход – строить быстро, качественно и относительно недорого – единственно правильным и возможным.

Платить он отказался, да еще и обозвал вымогателей государственными рэкетирами, за что тут же получил возбужденное против него уголовное дело, состряпанное в ответ на письмо каких-то там обиженных дольщиков. Откуда взялись эти дольщики, Занозин так до конца и не понял, однако выяснилось, что из-за постоянных проверок, насылаемых на его новый объект чиновниками, сроки сдачи первых двух домов в новом микрорайоне действительно сдвинулись, а скупившие в них квадратные метры люди, по странному стечению обстоятельств заключившие договоры долевого строительства в один день, тут же накатали с десяток жалоб, результатом которых и стало мгновенно возбужденное уголовное дело.