Анты - Олег Артюхов

их всех сюда добровольно, или… – я набрал в грудь воздуха.

– Не сомневайся, – он усмехнулся, – никто их не тиранил. В Дебальцево отряд сняли с позиций 4 сентября в полном составе, сказав, что отправляют на задание особой важности. В Ростове их переодели, вежливо изъяли и отправили в переплавку всё бронированное оружие до последней железки, и на неделю отправили в Сочи в ведомственный пансионат. Потом в Москве сделали предложение, от которого ни один из них не смог отказаться. И вот они собственными персонами. Практически решился вопрос и с их семьями. Корреспондентская группа Поддубного скоро вернётся из-за рубежа и тоже на самых выгодных условиях будет направлена сюда в бессрочную командировку.

– Добро, коли так, – я глубоко вздохнул.

Тем временем мои бывшие соратники, нагрузившись вещами, начали спускаться по эстакаде. Вся королевская рать в сборе. Интересно, кто там нынче верховодит? Ага, Ромео. Увидев нас, он повёл бойцов в нашу сторону и поставил их неровной полукруглой шеренгой напротив. Александр спокойно оглядел команду и поздоровался:

– Здравствуйте, товарищи. Меня зовут Кропотов Александр Васильевич. Я начальник территориальной службы безопасности. Для ясности сообщаю, что вы находитесь на южной оконечности полуострова Камчатка, на особой территории «Надежда». Сейчас вас отвезут в гостиницу. Отдохнёте, придёте в себя, обсудите новости, кое-что разузнаете, а вечером встретимся для предметного разговора. Теперь давайте познакомимся. Бармин Евгений Денисович, – вперёд шагнул Ромео и окинул нас спокойным внимательным взглядом.

– Гаско Захар Богданович, – Сфера вышел и упрямо уставился на нас.

– Курбатов Кирилл Максимович, – крякнув и тряхнув рыжей с лёгкой проседью головой, выбрался из строя Дитрих.

– Косак Иван Ефимович, – Рокки поднял руку и скривил губы в своей фирменной улыбке.

– Старых Василий Кузьмич, – вперёд шагнул кряжистый сибиряк Хакас.

– Тароев Руслан Якубович, – качнул головой наш горец Стингер.

– Страхов Алексей Григорьевич, – в строю нехотя пошевелился Черчилль.

– Добыш Аркадий Борисович, – а вот и наш неугомонный одессит Марк.

– Зиборов Виктор Васильевич, – нервно дёрнулся и поднял руку Док.

– Рахненко Анатолий Фёдорович, – вскинул голову долговязый киевлянин Техник.

– Липаев Фома Гурьевич, – рядом с другом встал коренастый и светловолосый Финн.

– Вилевич Мирон Осипович, – нас царапнул цепкий взгляд Хоттабыча.

– Остахов Владимир Павлович, – поднял руку Сержант.

– Урлик Леонид Александрович, – шевельнулась двухметровая громада Лео.

– Павловский Александр Андреевич, – кивнул седой головой Лунь.

– Хабаров Фёдор Степанович, – к нам повернулось заросшее сизой щетиной лицо Ворона.

– Юхима Николай Тарасович, – в конце строя мотнулась кудлатая голова Стерха.

– Итого по списку личного состава специального отряда «Д» семнадцать человек. Напоминаю, в восемнадцать ноль-ноль в холле гостиницы поговорим по существу дела. Вопросы есть? Нет. Разойдись.

Мужики вскинули на плечи свои баулы и рюкзаки, и я едва сдержался, чтобы немедленно не полезть с объяснениями. Но несвоевременность и неуместность представления заставили меня отступить за спину Александра. Микроавтобусы укатили, а мне позвонил профессор:

– Привет, Павел, не смотря на честно заработанный твой выходной, вынужден тебя побеспокоить. Сам виноват, нечего было синхронизатор придумывать. Появились неотложные вопросы. Вечером заскочи в Центр. На электроме ездить научился?

Я пропустил дружескую издёвку мимо ушей.

– Что там учиться, педаль да джойстик. Тоже мне танк.

– Шуткую я. С друзьями пообщаешься и сразу ко мне. Дело, действительно, архиважное и неотложное.

Всё-то у него важное, и непременно – неотложное. Очухаться не даёт, хотя вчера намекал, что я слегка заработался. А мне и впрямь пора определиться с жильём, и семью из Москвы пора вызывать. А я тут в текучке погряз. Кстати, позвонить в Москву надо. Я хлопнул себя по лбу и сорвался с места.

Дома меня встретила Лара.

– Перекусишь? – она мельком вскинула глаза на мою озабоченную физиономию.

– Не-а. А вот кофейку испить не откажусь.

– Как прикажете, господин, – она хитро блеснула быстрыми глазками.

– Э-э, ты это… кончай тут… всякие гадости выражаться… Вот господином ни за что обозвала. Я нищ, как церковная мышь, и честен, как пилигрим, а эти самые пузатые господа за океаном в цилиндрах и жилетках на мешках с золотом сидят. И ведь говорили мне, что каждый может обидеть честного пахаря мозговых извилин и пролетария умственного труда. Не верил, а вот и дождался. И-й-эх, жизнь моя жестянка! – и я притворно всхлипнул и горестно вздохнул.

Лара громко улыбнулась и ушла на кухню, а я взял коммуникатор. Звонок в Москву.

– Алле. Это квартира Смирновых? Драку заказывали?

– Алло, кто это? Мы ничего не заказывали, тем более драку. – послышался встревоженный голос мамани.

– Здравствуй, ма, это твой сын непутёвый Павел неудачно пошутил.

– Ой, Павлик, сынок. Здравствуй. Слава богу, позвонил. Наконец-то, а то уж я вся извелась. Как твои дела?

– Всё отлично. Работаю. Дом для нас подобрал. Огромный коттедж, вам понравится. Природа здесь необыкновенная. Приедете сами всё увидите.

– Конечно. Мы уже готовы. Только… тут кое-какие проблемы образовались. Но о них не по телефону.

– Что-то серьёзное?

– Как сказать… Это с какой стороны посмотреть. В общем-то, да.

– Та-ак… Всё понял. Сегодня к вам подъедут люди и разберутся на месте. А вы продолжайте собираться. Послезавтра жду вас здесь. Всё, конец связи.

От нехорошего предчувствия внутри возник холодный комок. Я с ходу поставил диагноз: в Москве что-то произошло, и мать это скрывает. Значит, имеется прямая и кем-то контролируемая угроза, или угроза угрозой. Я набрал номер профессора:

– Сергей Иванович, вы у себя? Я к вам сейчас подскочу по личному вопросу, мне надо срочно кое-что обсудить. Вы не против? Всё, еду.

– А как же кофе? – в дверях кухни стояла Лара с подносом с чашками и лимоном.

– Извини, Лар, – я резко поднялся, – я к профессору Артемьеву.

– Что-то в Москве случилось? – бросила она понимающий взгляд.

– С чего ты взяла?

– Уши у меня и глаза имеются, и голова пока ещё соображает.

– Там что-то не так. Маманя ничего не сказала, но у меня нехорошее предчувствие.

– Тогда поторопись.

Я благодарно кивнул, обжигаясь, проглотил чашечку кофе и вышел вон.

Электром проскочил по террасам, прошелестел по мосту через Каюк и втянулся в дорожный серпантин, поднимающийся к Орлиному Крылу. Дорога пошла вверх и мотор натужно загудел.

Профессор ждал меня в своём офисе.

– Что случилось, Павел?

– В Москве у моих какие-то серьёзные неприятности, – сходу озадачил я его проблемой, – надо по вашим каналам срочно выяснить, что к чему. Если потребуется нужно обеспечить охрану, а завтра проводить их вплоть до места.

Профессор нервно хрустнул сломанным карандашом, молча, вышел и отсутствовал полчаса.

– Моё упущение. Надо было сразу об их безопасности позаботиться. Сейчас всё выясняется. Полагаю, всё будет в порядке.

– Нет желания объяснить, что происходит?! – я начал заводиться.

– Успокойся, Павел, не кипятись, – Артемьев