Имя мне – Легион - Роджер Желязны

– Отдам тебя в руки полиции.

– …И забудешь это?

– Если смогу, постараюсь причинить тебе побольше вреда. Может быть, даже убью тебя, если смогу сделать это со ссылкой на самозащиту или подстроить несчастный случай.

– Почему?

– Потому что ценю свое здоровье. Ты уже причинил мне однажды вред, значит, сможешь причинить и еще. Я не допущу этого – ты имеешь доступ к моему личному делу.

– Не думаю, чтобы я полез в него снова.

– Твои сомнения для меня ничего не значат.

– Итак, ты сегодня спас две жизни и все же хочешь отнять одну жизнь.

Я не ответил.

– Отвечай.

– Ты не задал вопроса.

– А может, у него привычка к наркотикам? – вмешался второй.

– Я не подумал об этом. Это так?

– Я не понял вопроса.

– Этот наркотик позволяет тебе сохранить ориентацию во всех трех сферах. Ты знаешь, кто ты, где ты и когда. Но это вещество подавляет твою волю, и поэтому тебе приходится отвечать на мои вопросы. Человек, имеющий большой опыт, иногда в состоянии сопротивляться действию "сыворотки правды", перефразируя задаваемые вопросы для себя и давая двусмысленный ответ. Ты так и делаешь?

– Ты плохо формулируешь вопрос, – заметил второй и обратился ко мне: – Ты имеешь опыт приема наркотиков?

– Да.

– Каких?

– Аспирин, никотин, кофеин, алкоголь…

– А "сыворотка правды"? – спросил он. – Снадобье, вроде того, что заставляет тебя сейчас говорить? Пробовал его раньше?

– Да.

– Где?

– В Северо-Западном университете.

– Для чего?

– Я был добровольцем в серии экспериментов.

– Какую цель они ставили?

– Изучения эффективности снадобья.

– Барьер в сознании, – объяснил один другому. – Это может занять не один день. И я думаю, у него подготовка.

– Ты можешь сопротивляться "сыворотке правды"? – спросил другой.

– Я не понимаю.

– Ты можешь лгать нам сейчас?

– Нет.

– Опять ты не то спрашиваешь, – заметил первый. – Он не лжет. То, что он говорит, отчасти правда.

– Так мы добьемся от него ответа.

– Не уверен.

И они продолжали засыпать меня вопросами, но вскоре выдохлись.

– Он меня допек! – пожаловался тот, что пониже. – Так мы его и за неделю не расколем.

– А стоит ли?

– Нет. Все его ответы – на пленке. Теперь дело за компьютером.

Близилось утро, и я чувствовал себя превосходно. Чему немало способствовали вспышки холодного пламени в затылочной части мозга. Я подумал, что сумею разок-другой соврать, если поднапрягусь.

За иллюминаторами каюты серел рассвет. Должно быть, меня допрашивали часов шесть, не меньше. Я решил рискнуть.

– В этой каюте "жучки", – заметил я.

– Что? Что ты имеешь в виду?

– Службу безопасности корабля, – ответил я. – Полагаю, что за всеми техниками установлен надзор.

– Где устройство?

– Не знаю.

– Мы должны его найти, – сказал один.

– Что от этого толку, – прошептал другой и это обрадовало меня: он поверил – он говорил уже шепотом, зная, что шепот труднее записать. – Сюда давно бы нагрянули, если бы велось наблюдение.

– Может, они ждут, когда мы сами полезем им в лапы.

Первый, тем не менее, начал осматривать каюту, и я встал, не встречая возражений, протащился через каюту и рухнул на кровать.

Моя рука, словно бы случайно, скользнула под изголовье. Я коснулся оружия.

Я снял пистолет с предохранителя, выхватил его и нацелил оружие на гостей.

– Порядочек, кретины, – сказал я, – теперь вы ответите на мои вопросы.

Высокий потянулся к поясу, но я прострелил ему плечо.

– Следующий, – сказал я, меняя глушитель.

Второй поднял руки вверх и посмотрел на своего приятеля.

– Садитесь, – предложил я обоим.

Они сели.

Я придвинулся к раненому:

– Дай сюда руку.

Я осмотрел рану. Пуля прошла насквозь… Оружие, отобранное у налетчиков, я положил на шкаф. Потом сорвал с них повязки и изучил их лица. Незнакомые.

– Ладно… так зачем же вы здесь? И почему вы хотели узнать то, о чем спрашивали?

Они не ответили.

– У меня не так много времени, как было у вас, – заметил я. – Придется примотать вас покрепче. Думаю, не стоит валять с вами дурака после того, как вы вкатили мне наркотик.

Я достал из аптечки липкую ленту и связал их.

– Это место неплохо звукоизолировано, – объяснил я, положив свое оружие рядом, – и насчет прослушивания я соврал, так что можете покричать, если хочется. Тем не менее, вынужден вас предупредить: вы уже заработали, чтобы вам переломали все кости. Так кто вы такие? – повторил я.

– Я – механик челнока, – сказал коротышка, – а он – водитель.

Напарник посмотрел на него со злостью.

– Пойдет, – сказал я. – Мне хватит и этого, тем более, что я вас ни разу здесь не видел. Хорошенько обдумайте следующий мой вопрос: на кого вы на самом деле работаете?

Я спросил это, помня, что у меня было то преимущество, которого не было у них. Я работал над собой, поскольку от этого зависела вся моя деятельность независимого подрядчика. Мое имя действительно Альберт Швейтцер – по крайней мере, сейчас. Я всегда становлюсь той личностью, которой должен быть. Спроси они меня, кем я был раньше – тогда бы они могли получить совсем иной ответ. Все это зависит от подготовки и от того, на что настроен разум.

– Так кто дергает за веревочки? – настаивал я.

Ответа не было.

– Лады, – успокоил я. – Полагаю, я должен допрашивать вас по-другому.

Головы повернулись ко мне.

– Вы подвергли меня насилию, дабы получить несколько ответов, – продолжал я. – Ну, ладно. Думаю, я верну вам этот долг. Но я буду поосновательнее. Просто я стану пытать вас до тех пор, пока вы не заговорите.

– Не делайте этого, – посоветовал мне высокий. – Этим вы увеличите ваш индекс склонности к насилию.

– Поглядим, – усмехнулся я.

Как вы сумеете оставаться несуществующим, пока длится ваше существование? Я же нашел это очень легким. Ведь я был в проекте с самого начала и у меня был широкий выбор возможностей.

После того, как я порвал перфокарты со своими данными, я вернулся на работу как обычно. И занялся я тем, что начал искать точку ввода данных. Это было последним из того, что я сделал на работе.

Эта точка была на севере, в Туле, на метеорологической станции.

Здесь работал старикан, большой любитель рома. Я все еще помню тот день, когда мое судно "Протеус" бросило якорь в его бухте, и я зашел к нему и пожаловался на бурное море.

– Я дам тебе приют, – согласился он.

– Компьютер не советует выходить в море.

– Ладно.

Он накормил меня, и мы говорили о морях и о погоде. У меня нашелся ящик вина, и я вытащил его.