Шуттовской рай - Роберт Асприн

— Буду краток, поскольку там, похоже, собирается большая толпа. Просто запишите меня одним из ваших разведчиков.

— Хорошо, Г.Ш. — Шутт кивнул, делая пометку в блокноте. — Признаюсь, что немного удивлен, однако. Не думал, что ты захочешь расстаться со своей материальной частью.

— Должен признаться, я от этого не в восторге, — ответил Гарри, — но полагаю, большая часть имущества все равно будет упакована и отправлена на склад перед отлетом, а мои парни легко с этим справятся. Кроме того, не думаю, чтобы нашелся еще кто-то из наших, кто так легко сойдет за штатского, как я… особенно там, где понадобится просочиться в ту часть нашего милого общества, которая не в ладах с законом.

Говоря это, он улыбнулся и подмигнул. Хотя в Легионе было принято держать в тайне свою жизнь до поступления на службу, Гарри ничуть не скрывал того факта, что записываясь в Легион он удирал от дружков, которые если и не были законченными преступниками, то, по крайней мере, недалеко от них ушли.

Командир не ответил на его улыбку.

— Тогда возникает интересный момент, Г. Ш. Не опасно ли тебе показываться без формы легионера?

— Я и сам об этом думал, кэп, — признался сержант. — Особой опасности на Лорелее для меня быть не должно… или, если что-то и всплывет, то в мундире для меня будет на намного безопаснее, чем без него.

Мгновение Шутт колебался, затем коротко кивнул.

— Тогда ладно. Зайди ко мне еще раз в ближайшие дни, и мы начнем разрабатывать для тебя легенду.

— О, об этом вы не беспокойтесь, — ответил Гарри, отлепившись от косяка и собираясь уходить. — Думаю, я себе сам найду себе работу, только, возможно, мне понадобится немного наличных для путешествия. Так что, если в штабе захотят потом поставить вам это в вину, они не смогут обвинить вас в сообщничестве.

— Сержант Искрима… докладывает о готовности стать добровольцем.

Шутт с готовность улыбнулся, отвечая на четкое уставное приветствие. Он искренне любил этого вспыльчивого маленького сержанта, шеф-повара ротной столовой, хотя возможно, слово «вспыльчивый» не давало о нем полного представления. Искрима был самым беспощадным бойцом в роте, особенно в бою на палках или с применением любого колющего и режущего оружия.

— Вольно, сержант, — ответил Шутт. — Признаюсь, я рад видеть тебя в числе добровольцев. Даже надеялся на это.

— Мммм… Рота будет жить в отеле, делать повару нечего, — пожал плечами Искрима, принимая чуть менее напряженную позу.

— Точно так же рассуждал и я. — Командир кивнул, снова делая пометку в своем блокноте. — Полагаю, ты заинтересован в том, чтобы мы подыскали тебе работу на ресторанной кухне?

Повар быстро кивнул.

— На кухне многое может произойти — слишком многое. Там нужен кто-то, чтобы не допустить… — он слегка взмахнул рукой, подбирая подходящее слово — слишком много несчастных случаев. Плохо для пищи… плохо для бизнеса.

Шутт откинулся на спинку стула.

— Но ты понимаешь, что скорее всего не будешь главным поваром или шеф-поваром отеля и казино… что тебе, возможно, придется подчиняться кому-то другому.

Искрима на секунду заколебался, а затем снова склонил голову.

— Хорошо, — произнес он, сверкнув улыбкой. — Иногда хорошо не быть главным. Может быть… как это у вас говорят… научиться чему-то новому для разнообразия.

Командир слегка покачал головой.

— Мне скорее приходили в голову мысли о возможных неприятностях, — сказал он. — Например, если кто-нибудь прикажет тебе сделать что-то такое, чего тебе делать не хочется… или даже начнет критиковать твои методы приготовления блюд.

В черных глазах Искримы на мгновение сверкнул огонь. Вспыльчивость повара была легендарной, и особенную чувствительность он проявлял к поползновениям на критику своих кулинарных способностей. Само его присутствие в роте, которая прежде считалась трудной в Легионе, было обусловлено несколькими слишком бурными дискуссиями по этому поводу… которые закончились госпитализацией его критиков.

— Обещаю, капитан. Никаких неприятностей… Я никогда не бываю зачинщиком.

— Не возражаете, если мы войдем вместе, капитан? Думаю, это сэкономит нам время.

Шутт не смог скрыть удивления.

— Бренди… Супермалявка. Можно и вместе, если хотите.

Женщины вошли в кабинет, ограничившись чем-то отдаленно напоминающим салют, а потом уселись у стола напротив командира. Когда-то они задирали друг друга, но после реорганизации роты, ориентированной на новый отношения, между ними возникла прочная дружба.

— Мы здесь вдвоем потому, — заявила Бренди, захватывая инициативу, — что нам кажется, вы против принятия нас в добровольцы по одним и тем же причинам. Таким образом, нам лучше выслушать их один раз… и выиграть или проиграть.

Командир кивнул.

— Отлично. Продолжай.

— Насколько мы понимаем, — продолжала старший сержант, — вы думаете, что мы не можем действовать тайно из-за тех фотографий в журнале, на которых мы сняты вместе с Мамочкой, — что в нас узнают легионеров роты.

— Этот фактор мне приходится учитывать, — согласился Шутт. — А также то, что Супермалявка выступала от нас на соревновании по фехтованию против Красных Коршунов, которое освещалось журналистами.

— Но я же почти все время была в маске, — возразила Супермалявка, небрежно отмахиваясь рукой.

— Правильно, но ты была без маски на тех фотографиях… как, впрочем, и без многих других предметов одежды, насколько я помню.

— Вот об этом-то мы и хотели с вами поговорить, — поспешно вмешалась Бренди. — Скажите правду, сэр. Когда вы смотрите на такое фото обнаженной красотки, сколько времени вы разглядываете женское лицо? Вы бы узнали ее, если бы встретили на улице? Без штампа на пупке?

— Я… признаюсь, никогда не задумывался над этим, — признался Шутт. Хотя он и старался не подать виду, эта беседа приводила его в смущение… так же, как и вышеупомянутые фотографии, когда они появились впервые. — Если на минуту предположить, что вы сможете достаточно изменить внешность и не быть узнанными, то что вы собираетесь делать? Вы придумали себе какую-нибудь конкретную легенду?

Супер пожала плечами.

— С этим никаких проблем. Я иногда подрабатывала официанткой, на обедах и на коктейлях. Даже предпочла бы разносить коктейли, если будет выбор. Такие официантки ходят по всему казино, а не дежурят в зале ресторана, а те события, которых вы опасаетесь, вероятнее всего произойдут у игровых столов, а не за едой. Кроме того, выпивохи щедрее на чаевые.

— А я больше склонна работать среди горничных, — подхватила Бренди. — Забавно было попозировать, ради смеха, но я не представляю, как можно ходить каждый день почти без ничего. Кроме того, неплохо иметь законный предлог входить и выходить из комнат гостей.

Обе с надеждой посмотрели на командира.

— В сущности, — медленно произнес тот, уставившись в свой блокнот, — проблема узнаваемости беспокоит меня не так уж сильно. С Супермалявкой все должно быть в порядке, но… — Он заколебался, затем пожал плечами и взглянул прямо в глаза старшему сержанту. — Я не очень-то хочу, чтобы ты была среди добровольцев, Бренди. Я рассчитывал на твою помощь, чтобы держать роту в узде во время обычных дежурств. Дело в том, что Гарри Шоколад и Искрима уже вызвались добровольцами, и список личного состава становится немного бедным, даже вместе с тобой. А без тебя… — Голос Шутта замер, и он покачал головой.

— Понимаю, что могут возникнуть проблемы, капитан. Но… — Бренди заколебалась, затем слегка нагнулась вперед. — Могу я говорить откровенно, сэр?

Шутт коротко кивнул.

— Ну, вы помните, как вы обвинили меня в том, что я цинична и не пытаюсь ничего предпринять? Когда прибыли к нам в роту? Так вот, впервые за… черт, не знаю даже сколько лет я добровольно вызвалась на какое-то задание. И теперь, когда лед тронулся, мне бы хотелось довести дело до конца. Не уверена, кому я пытаюсь что-то доказать, вам или себе самой, но хотелось бы сделать пробный выстрел.

Командир вытянул губы трубочкой и снова задумчиво уставился в свой блокнот, затем до него дошло, что решать, в сущности, нечего. Если речь идет о выборе между тем, чтобы облегчит себе жизнь, или помочь Бренди вернуть самоуважение, то для него приемлемо только одно решение.

— Ладно, — произнес он, поднимая глаза и глядя прямо на женщин. — Запишем вас в кандидаты на работу в разведке. Я намереваюсь, однако, взглянуть на вас в гриме и парике. Скажем, завтра после обеда?

— Нет проблем, сэр… и спасибо, сэр.

Женщины поднялись и отсалютовали, и только дождавшись ответного жеста повернулись к выходу.

— Только еще один вопрос… Супермалявка!

Миниатюрная женщина-легионер остановилась в дверях.