Сумеречное королевство - Евгения Олеговна Огнёва

слова перемешивались с непонятными рычащими звуками. И они были высокими. Выше любого мужчины Оринберга.

Незнакомцы еще о чем-то переговаривались, но для девушки эти звуки казались какой-то тарабарщиной, даже отдаленно не похожей ни на один язык цивилизованного мира.

Она попыталась приподняться и взглянуть на варваров, но это стоило ей последних сил.

— Если выходишь ее — умрешь легко и быстро. — Голос обволакивал, зачаровывал своей мягкостью, гибкая высокая фигура мелькала, то и дело, закрывая тусклый свет.

— Милорд, ее укусили. — Заскулил в ответ кто-то над головой. — Она потеряла много крови.

— Делай, что говорю. В твоих советах нуждаюсь в последнюю очередь. — Повелительно бросил первый.

Слова звучали странно и обрывисто, точно человек с трудом подбирал их.

— Здесь ей не выжить… Тут — крысы, сырость и холод. Люди нуждаются в тепле и комфорте. — Проныл лекарь.

— Кто вы? — Приоткрыв глаза, проговорила Жанна и осеклась.

Над ней стояли двое: щуплый человек в рваной серой одежде заискивающе смотрел на силуэт из ее снов.

— О, ты пришла в себя. — Белое лицо приблизилось, тонкие губы едва улыбнулись. — Кто укусил тебя, скажи? Я вырву его зубы. — Искренне пообещало чудовище, точно эта новость должна была Жанну осчастливить.

Существо погладило ее волосы, озабоченно рассмотрело укус на шее.

Руки у него были теплыми, осторожными.

— Ты снишься мне… — Пробормотала Жанна. — Все это — дурной сон. — Она снова попыталась подняться, но не смогла, заметалась в горячке. Маленькие ладони брезгливо отталкивали от себя незнакомца, а тело извивалось, пытаясь, высвободится.

Ужас пробрал ее до кончиков волос. Чудовище походило на ее ночного гостя, на ее кошмар. Надо было бежать! Срочно!

— Милорд, она угасает. — Заволновался лекарь. — У нее лихорадка и…

Мужчина с силой ударил лекаря, бедняга отлетел в угол камеры, закричал от боли. Лекарь трясся от страха, прижимал дрожащие руки к кровавым бороздам на лице.

Он был простым лекарем. Когда он возвращался от очередного пациента, его схватили, засунули в мешок и долго везли куда-то далеко… Очнулся несчастный в этой самой камере, рядом с умирающей девушкой и созданием самого темного кошмара.

Девушка болезненно приоткрыла глаза, цепляясь за зыбкую реальность, застонала.

Ночной кошмар никуда не делся: он навис над ней, все также ласково перебирал шелк ее волос и растирал замерзшие девичьи руки.

— Это не сон. — Все так же отрывисто проговорил мужчина, точно прочел мысли. — Меня зовут князь Фауст Гевальт.

Реальность слилась с галлюцинациями, было тяжело и муторно.

— Этого не должно было произойти. — Задумчиво произнес он, его страшные янтарные глаза всматривались куда-то вдаль. — Я вырву их зубы и сделаю из них бусы для тебя…

— О, Лорин! Что за омерзительное создание! — Прошептала она.

— Милорд, ей нужна кровь. — Снова заскулил лекарь. — Боюсь, она умирает.

— Так дай ей все, что нужно! — Зашипел Фауст, вскакивая. Он с ужасом заметил, как красивое лицо девушки с каждой секундой все больше напоминает восковую маску. — Что ты ноешь над ней? Если она умрет — я сниму с тебя кожу. Сантиметр за сантиметром.

Желтые глаза полыхнули красными огоньками.

Затем чудовище что-то забормотало по поводу расплетенных нитей души и глупых необразованных полукровках.

Она все время видела эти звериные глаза, обеспокоенное лицо Фауста. Так звали ее ночной кошмар. И все звучала непонятная речь вперемешку с ее родным языком. В страшных видениях, опутавших воспаленный мозг, Жанна бежала по холодному снегу, стараясь скрыться от чего-то огромного и темного, добежать до далеких огоньков вдали. Но, как в любом кошмаре, ноги двигались медленно, точно бежать приходилось по воде, а преследователь, напротив, обретал небывалую скорость. В конце концов, тьма, антрацитовая, непроницаемая, волной накрыла беглянку, выбивая воздух из легких.

Пахло лекарствами, в вену вонзилась боль, и тепло хлынуло по телу. Когда она проснулась окончательно, монстр сидел рядом, задумчиво поглаживая ее руку.

— Доброе утро. — Улыбнулся Фауст, обнажив белоснежные зубы.

— Я думала — ты снился мне. — Приходя в себя, ответила Жанна. — Кто ты и где я? — И она тихонько отдернула руку, точно коснулась насекомого.

Это галлюцинации или реальность? Голова шла кругом, слабость одолевала, каждое движение давалось с трудом.

— У тебя много вопросов. — Он коснулся рукой ее щеки, вызвав новую волну отвращения. — Но тебе нельзя говорить, побереги силы. Прошло уже чуть больше недели с твоего появления. Поспи еще. Я буду здесь.

— Откуда ты меня знаешь? — Спросила она, но Фауст прижал палец к губам.

— Все потом.

Мир вновь закружился в карусели снов.

Следующее пробуждение было менее приятным.

Грохот и ругань разбудили ее, а руки двух мужчин выдернули из кровати.

Ее волокли, не отвечая на вопросы, по каменным коридорам и лестницам, пока не швырнули на пол перед чьими-то сапогами.

Девушка подняла глаза. На высоком троне сидел тот беловолосый монстр, что велел бросить ее в тюрьму.

— Да ты еще жива, смертная? — Ухмыльнулся он. — Как ты посмела попасть в мое королевство? — Он говорил небрежно. Либо не осознавая, какой вселяет ужас, либо, не обращая на это внимание.

Голос его гремел, неловко подбирая слова.

Она молчала, пытаясь прийти в себя. В глазах плясали черные мухи, все крутилось в бешеном танце. По бокам стояла стража.

Над массивным столом, под широким зарешеченным окном, склонились тени, рассматривая какие-то карты. Они не говорили друг другу ни слова, лишь обменивались красноречивыми взглядами. Но Жанна готова была поклясться, что между ними идет оживленная беседа. Запестрели их одежды, все еще кружилась голова.

Огонь свечей казался слишком ярким, загонял тьму в углы просторной комнаты, резал глаза. В окно заглядывала любопытная луна. Выцветшие гобелены на стенах изображали батальные сцены, холодный каменный пол заставлял зябко дрожать.

Беловолосый потерял терпение и нехотя подошел к девушке. Стража рывком заставила Жанну подняться, но ноги едва держали ее. Даже выпрямившись во весь рост, она доставала ему макушкой лишь до широкой груди.

—