Сумеречное королевство - Евгения Олеговна Огнёва

После долгих минут бешеной скачки, Кристалл остановился. Он все еще беспокойно перебирал копытами и фыркал, его уши настороженно прислушивались к лесной тишине. Жанна осмотрелась: как вернуться назад? Она погладила Кристалла по шее. Упасть с коня она не особенно боялась: все тот же Луи любил брать сестру на конные прогулки.

В такие часы брат и сестра не редко пускали лошадей в галоп. Бывали и падения, и переломы. Потом Луиза де Стрейн надолго лишала молодых людей такого удовольствия, но их это не останавливало никогда.

Лес хранил тишину. Лишь скрип снега под копытами, да тяжелое дыхание жеребца. Ранние зимние сумерки все стремительнее переходили в ночь.

Девушка развернула коня, стараясь разглядеть на снегу следы. Это было не легко, не было даже намека на тропинку или дорогу, ей пришлось спуститься на землю.

Легкая меховая мантия и изящные, но такие не практичные перчатки совсем не грели графиню, она начинала замерзать.

Паника нарастала, Жанне стали чудиться шорохи, а тени казались густыми и живыми, она ускорила шаг.

Прошел час, но никто не торопился искать ее, и мороз пробирал до дрожи. Внезапно Кристалл заржал и встал на дыбы. Поводья выскользнули из онемевших рук Жанны, и конь снова помчался прочь во весь опор.

— Кристалл. — Отчаянно крикнула она осипшим от страха голосом.

Девушка стала озираться: чего или кого испугался жеребец?

«Только бы не волки», — с ужасом подумала она и тут же упала в снег от резкого толчка в грудь.

Огромная черная морда с оскаленными зубами смотрела на нее. Жанна мысленно попрощалась с жизнью. Золотые глаза уставились на графиню, широкие лапы намертво придавили к земле.

Волк был просто чудовищно большим. Девушка едва смела вздохнуть, по телу пробежал озноб, она боялась даже моргнуть.

Зверь всматривался в ее лицо. Взгляд у волка был какой-то странный: не человеческий, но и не звериный. Какой-то чужой и гипнотический.

И запах. Странный запах. От черной шкуры пахло горькими полевыми травами и ветивером. Точно от ручной собачки, которую заботливая хозяйка каждый день купает в ванной.

Волк повел носом, принюхиваясь, склонил голову на бок, отступил.

Жанна пролежала, не шевелясь несколько мучительно долгих минут. Наконец, девушка решилась встать. Но сразу же упала вновь, сбитая с ног.

«Да он просто издевается» — Жанна закусила губу от отчаяния. — «Лорин, пошли мне легкой смерти, молю тебя».

Волк обошел ее кругом, сел поодаль. Жанна попыталась отползти и тут же пожалела: волк зарычал и цапнул ее за руку.

Алая кровь моментально оросила снег. Жанна вскрикнула от боли. Хлынули слезы ужаса.

Зверь вдруг ощерился и попятился, потом тоскливо заскулил. Жанна зажмурилась, всем сердцем надеясь, что вот сейчас он ее и убьет.

Шершавый язык аккуратно слизывал кровь с запястья, затем облизал ее щеки, горячий нос уткнулся в шею, послышалось жалобное поскуливание.

«Ох, уже просто убей меня или уйди» — Подумала Жанна.

«Не могу», — отчетливо прозвучало в голове.

Кажется, она сходила с ума. Жанна попыталась вновь отползти.

«Даже не думай, — предупредил голос, — за тобой уже идут».

Волк лег рядом, положил свою тяжелую квадратную голову ей на грудь, согревая своим теплом, обволакивая запахом летних трав.

«Мы еще встретимся» — пообещало чудовище, прежде чем веки Жанны сомкнуло забытье.

Ей повезло: она не замерзла насмерть, даже не простудилась. Когда егеря нашли графиню, волка уже и след простыл.

Свита герцога немедленно зашушукалась, вновь и вновь вспоминая тревожные новости с севера, легенды об оборотнях и прочей нечисти.

Но прошел день, другой, охота подходила к концу, неприятный инцидент забывался: ничего ведь не случилось, никто не умер. И мало ли что померещится в глухом лесу юной девушке? Надо меньше читать книг: они лишь забивают голову порядочных девиц бреднями и ненужными мыслями.

Тем не менее, Август де Стрейн вызвался возглавить поиски волка. Герцог дал обещание, что отправит Жанну домой незамедлительно.

Рука болезненно пульсировала, а по ночам Жанна все чаще видела волка, снились ей и кошмарные великаны, что ступали по земле Оринберрга и отнимали жизни одним взмахом руки.

Герцог от своих намерений не отступился. Его по-прежнему интересовала молодая графиня, о чем он незамедлительно дал ей понять.

— Каков подлец! — воскликнул Вильям. — И твой отец сейчас где-то в глуши, ловит этого… волка.

Юноша поежился. Происшествие взволновала и его, и Рамиреса. Они помогали Жанне обрабатывать рану на запястье, расспрашивали подробности, утешали и успокаивали.

Между тем, поведение друзей изменилось: они все реже покидали охотничий домик, и, кажется, всерьез засобирались продолжить свое путешествие как можно скорее.

— Но ты же не пойдешь, Жанна? Обещай, что не пойдешь! — Рамирес обнял подругу.

— Разумеется, нет! — Жанна поджала губы. — Я только не знаю, что теперь делать, герцог не оставит в покое ни меня, ни мою семью.

Друзья сидели в ее уютной маленькой комнатке. На улице уже стемнело, едва слышался лай собак в псарне, но уже отчетливо пахло зажаренным оленем, которого герцог все-таки подстрелил.

— Что он еще сказал тебе? — Рамирес нетерпеливо перебил подругу.

— Что если я соглашусь, он подберет мне удачную партию, обеспечит будущее моей семье и Маргери, моей сестре…

Щеки Жанны разгневанно вспыхнули.

— Отблагодарит, значит. — Зло процедил Вильям.

— Но ты не согласишься? — спросил Рамирес.

— Нет и еще раз нет! Как ты можешь так говорить? — Девушка топнула ножкой. — Вот только… Луи служит на северных границах. — Жанна вздохнула. — Герцог грозился послать его в самое пекло.

— Успокойся, дорогая. — Вильям сел рядом с Рамиресом и Жанной на широкую кровать. — В пекло мы пошлем этого развратника-Свейна.

— Если я решусь, то за ужином я должна надеть медальон, который он мне подарил.

Воцарилась пауза. Вильям задумчиво теребил подбородок, Рамирес нервно барабанил пальцами по ноге.

— Есть один выход, дорогая. — Вздохнул Вильям. — Согласишься ли ты?

— Ты же говорил, что мы не можем. — Догадался Рамирес.