Тело йоги. Истоки современой постуральной практики - Синглтон Марк

Это далеко не тривиальное утверждение ни в коей мере не может характеризовать данное исследование как переписывание ранее установленного либо самоочевидных исторических процессов. Хотя в науке, несомненно, был отмечен факт транснационального увлечения асанами у практикующих, до сих пор еще не проводилось тщательного исследования генезиса постуральных форм, которые мы видим сегодня.

Более того, и аутсайдеры, и практикующие часто не осознают того, что эти режимы практик не имеют прецедента (до начала двадцатого века) ни в одной индийской традиции йоги. Это исследование сосредоточено на периоде приблизительно в сорок лет, в течение которых были заложены основы сегодняшних форм постуральной йоги.

Очевидно, что оно не может дать исчерпывающего отчета о развитии йоги от и до или утверждать, что эти ранние разработки полностью детерминируют возможные методы практики йоги в двадцать первом веке.

Другими словами, так же, как постуральные формы не могут быть экстраполированы из работ Вивекананды, системы, рассматриваемые здесь, не могут быть последним словом транснациональной постуральной йоги. Экспериментирование не остановилось на Второй мировой войне, и формы асан сегодня продолжают мутировать и расти.

Однако мне ясно, что эти формы и парадигмы верований, лежащие в основе постуральной йоги, практикуемой сегодня в мире, своими корнями уходят в продукт исключительно креативного периода, рассматриваемого здесь.

Резюме:

Гл.1 представляет короткий обзор йоги в индийской традиции с особенным акцентом на хатха-йоге, как она известна нам из средневековых текстов и современных исторических штудий. Как видно из резюме, современная постуральная ортопраксия в действительности не напоминает ни одну из форм йоги, из которых, как утверждают, она происходит. 

Гл.2 рассматривает некоторые самые ранние столкновения европейцев с йогинами на протяжении семнадцатого века и переходит к анализу их все более ничтожного статуса на протяжении колониального правления. Ориенталисты девятнадцатого века, как я предполагаю, обобщили позицию йогина, и первые английские переводы текстов хатха свидетельствуют о глубокой враждебности к самим практикам, которые в них представлены. Также я рассматриваю здесь источники современной медицинской йоги девятнадцатого века, и одним из ее проводников была «хатха» практика, в конечном итоге, утилизированная новаторами двадцатого века, такими как Кувалаянанда.

В главе 3 я обращусь к теме сценического представления йогина. В результате экономических и политических репрессий в конце восемнадцатого столетия многие хатха-йогины прибегают к уличным представлениям как к средству существования. Это, в сочетании с новыми технологиями фотожурналистики, делает постуральные конторсии йогина привычным компонентом «экзотического Востока». В конце девятнадцатого столетия Вивекананда, Блаватская и другие выказывают глубокую неприязнь к йогину, практикующему позы, и написанное ими, как правило, принижает значение таких практик. По этой причине асана первоначально отсутствует в транснациональной англоязычной йоге.

В первых трех главах исследуются причины, по которым практика асан была исключена из ренессанса современной йоги. В последующих главах я анализирую, как асана была утилизирована, и тем самым преобразована в ключевой компонент транснациональной практики йоги через взаимодействие с всемирным движением физической культуры. 

В главе 4 я предлагаю краткий отчет о современной националистической физической культуре. Это обеспечивает контекст для рассмотрения нескольких наиболее важных форм физической культуры, представленных в Индии конца девятнадцатого и начала двадцатого столетия. Этими формами были скандинавские гимнастики модели Линга, техники бодибилдинга и этос Сандова, и различные методы, продвигаемые индийской YMCA под руководством Х. С. Бака. Каждая из этих трех форм, утверждаю я, оказала глубокое воздействие на форму транснациональной йоги, как с точки зрения формальной практики, так и идеологии.

В главе 5 более подробно рассматривается арена индийской физической культуры этого периода.

Колониальные педагоги, как правило, представляли индуистских индийцев как расу хилых существ, заслуживающих, чтобы над ними господствовали.

Однако режимы британской физической культуры были освоены индийцами и использованы как компоненты националистических программ возрождения и сопротивления колониальному владычеству. Именно в этом контексте асана начинает сочетаться с современной физической культурой и перерабатывается в качестве «укорененной» техники человекостроительства. Здесь рассматриваются, вероятно, самые ранние эксперименты синтеза йоги и физической культуры.

В главах 6 и 7 рассматривается развитие этих первых экспериментов в начале двадцатого века. На протяжении первых десятилетий двадцатого века асана по большей части продолжает отсутствовать в популярных самоучителях англоязычной йоги. Здесь я анализирую, каким образом она постепенно становится самой значимой частью практики в мэйнстриме современной йоги. Как я надеюсь показать, новое тело йоги было полностью сформировано в практиках и дискурсах физической культуры современности, «здравоохранизма» («healthism») 12 и западной эзотерики.

Гл.6 касается разработок йоги как вида гимнастики и бодибилдинга, часто связанных с националистическими проектами человекостроительства (построения нового человека), рассмотренными в главе 5.

Гл.7 относится еще к одному аспекту взаимоотношений современной постуральной йоги с физической культурой, традицией «гармониальных гимнастик».

Практикуемые преимущественно женщинами, такие «спиритуализированные» техники движения и танца стали прочно ассоциироваться с конца девятнадцатого столетия с хатха-йогой.

Здесь я заявляю, что классы «хатха-йоги», как они практикуются во многих городских студиях в двадцать первом веке, в точности воспроизводят философские, практические и демографические обстоятельства классов женской физкультуры начала двадцатого века.

В главе 8 я утверждаю, что современная постуральная практика не может быть понята без рассмотрения технологий визуальной репродукции. Достижения в области фотографии и распространение печатных изданий создали условия для популяризации тела йоги и в значительной степени определили основные свойства этого тела. В результате, непреодолимая зависимость современной йоги от фотографического реализма элиминировала тело «традиционной» хатха-йоги.

Наконец, в главе 9 я рассматриваю чрезвычайно влиятельные формы постуральной практики, разработанные Т. Кришнамачарьей в его бытность учителем йоги в Майсуре в 1930-х и 1940-х годах. Предыдущие главы вынуждают нас увидеть эти радикально инновационные формы, в которых берут начало несколько самых известных сегодня постуральных систем, как выросшие из современного увлечения физической культурой. Я продемонстрирую, что особый стиль практики йоги у Кришнамачарьи не столь уникален, как можно было бы предположить, но является полномочным синтезом западного и индийского режимов физической культуры, который был контекстуализирован в «традиционной» хатха-йоге.

Notes,

1. В 2004 году более 2,5 миллионов практикующих йогу насчитывалось только в одной Великобритании (статистические данные компании исследования потребительского спроса TGI (Target Group Index), по сообщению лондонской «Таймс», см. Carter  2004). По количеству практикующих в Британии см. также Де Микелис (De Michelis 1995) и Ньюкомб (Newcombe 2007b). В 1994 опрос Ропера (National Roper Poll Commissioned), проведенный для наиболее популярного в мире журнала йоги «Yoga Journal», показал, что около шести миллионов американцев (приблизительно 3,3% населения) практиковали йогу, из них, 1,86 млн. регулярно (Cushman 1994 , 47–48). В 2004 году, десять лет спустя, другой национальный опрос подсчитал, что приблизительно 15 млн. американцев регулярно практикуют йогу (Carter  2004), и доля «заинтересованных в йоге» также существенно возросла. В 2003 году «Yoga Journal» насчитал, что приблизительно 25,5 миллионов американцев, т.е.12% населения «очень интересовались» йогой. Более 35,5 миллионов (16%) намеревались попробовать заняться йогой в следующем году, и 109,7 миллионов (свыше половины населения), проявляли интерес к йоге, по крайней мере, «от случая к случаю» (Arnold  2003 , 10). В 2008 году исследования рынка показали, что в то время как рост населения, практикующего йогу, стабилизировался, расходы на занятия, йога-поездки и товары возросли почти вдвое (Yoga Journal  2008).