Журнал «Вокруг Света» №11 за 1970 год - Вокруг Света

Армия отказалась назвать снайпера, убившего Даниела О"Хэгана. Все равно, мол, отвечает за всех командир. После того как клубы газа на Донор-стрит стали рассеиваться, а толпа собираться вновь, из казарм подоспело подкрепление. Привезли и новинку — пушку, бьющую по людям водяной струей. Водомет. Производство западногерманское (фирма «Мерседес-Бенц»). Водомет стрелял хорошо. В официальной сводке английских оккупационных сил ему дана лестная оценка. Предлагается также добавлять в воду несмывающуюся краску. «Будем метить мерзавцев». Я слышу, как хохочет румяный майор, похлопывая по груди пухлолицего капрала. Гулко резонирует стальной панцирь под его вязаной фуфайкой.

Даниель О"Хэган не был ни первым, ни единственным, сраженным пулей на улицах Белфаста. Он был первым, о котором достоверно стало известно, что застрелил его английский солдат.

До этого люди падали мертвыми во время перестрелки, в которой, кроме войск, принимали участие вооруженные горожане. Среди мертвых были и католики и протестанты. Первых гораздо больше. Был мальчик Патрик Руни, девяти лет. Он сидел дома; пуля, посланная с огромной силой, пронзила наружную стену и попала ему в затылок. Был пятидесятилетний католик Самуэл Макларион, также убитый в собственном доме пулеметной очередью с полицейского броневика. Был сорокавосьмилетний протестант Дэвид Липтон. Пулеметная очередь настигла его на родной протестантской Палмер-стрит. На той же улице погиб пятнадцатилетний католик Джеральд Маколей, пришедший сюда, чтобы помочь своим единоверцам вынести вещи из подожженных жилищ.

Есть среди убитых школьники и пенсионеры, докеры и торговцы, безработные и полицейские, ревностные прихожане и безбожники.

Среди английских солдат много раненых — камнями, осколками. Убитых же не было. Было несколько случаев самострела.

Когда английские солдаты вошли в город, жители католических гетто в кварталах Фоллз, Баллимакарретта, Баллимэрфи встретили их благосклонно. Угощали чаем. Чай этот был парадоксальным.

Парадокс августа 1969 года состоял в том, что английские войска вроде бы пришли защищать католиков, тяготеющих к независимой Ирландской республике, от погромов протестантских экстремистов, фанатично преданных английской короне.

Но зимой грани парадокса начали стираться. К апрелю же все встало на место. Тогда, в августе, английские «силы порядка» расставили кордоны лишь после того, как католики уже наладили самооборону, окружили свои кварталы стеной баррикад, создали вооруженную охрану, учредили надзор за порядком. Всем этим занимались комитеты гражданской защиты. Так в государстве протестантской диктатуры возникали очаги католического самоуправления.

Английские войска начали со сноса баррикад. Потом исподволь началось разоружение католиков. В Северной Ирландии много оружия. Протестантское большинство создало для поддержания своего господства над католическим меньшинством легальные и тайные вооруженные отряды. Только протестантам был открыт доступ в армию Ольстера, в полицию Ольстера, в добровольческие соединения Ольстера.

Есть свои «вооруженные силы» и у воинственного пастора Яна Пейсли. Впрочем, даже более умеренными протестантами это воспринимается как факт естественный: ведь пастор убеждает свою паству, что они, избранные богом, должны держать католиков — «папистов» — в страхе божьем, крушить их огнем и мечом. Именно молодчики Пейсли были наводчиками при погромах кварталов католической бедноты. Когда подстрекаемая ими толпа жгла и грабила, полиция вела себя тихо. Даже когда с крыш соседних зданий хладнокровные пулеметчики вели заградительный огонь. Имена пулеметчиков правосудию неизвестны, хотя на боевых учениях протестантских «тайных» (по официальной версии) лож маршируют и судьи и прокуроры. Во время своих парадов оранжисты несут с собой пики и алебарды. Ночью им раздают иное оружие.

Катапульты, шлемы, щиты, луки и стрелы английских воинов. Алебарды, пики, хоругви оранжистов.

Беженцы, прячущиеся за монастырскими стенами.

Костры, в которых сжигают соломенные чучела врагов.

Трагедия ирландского народа разыгрывается в зловещих средневековых декорациях.

Приезжая сюда, теряешь ощущение века XX. Асфальт и неон Белфаста бессильны утвердить реальность настоящего. Прошлое, повсюду властно дающее себя знать на Британских островах, в Ольстере на первый взгляд и вовсе закрепостило ход истории.

...Белые кресты нарисованы мелом над дверями ярко разукрашенных домов. Это дома католиков. Ночью их сожгут протестанты.

Что это? Новая варфоломеевская ночь? Неужели религиозное рвение жителей Ольстера столь фанатично, столь испепеляюще жестоко к иноверцам?

Нет.

Обличье религиозной войны ни в малейшей мере не отражает сути событий в Северной Ирландии. Ни католики, ни протестанты не рвутся обратить в свою веру инакомыслящих. Меньше всего обозначены они различием в толкованиях догматов христианства. Они противопоставлены друг другу как непримиримые социальные касты. Дух непримиримости уходит корнями в историю. Отсюда и атрибуты из средневековья.

Историю? Нет, скорее в чудовищное насилие над историческим процессом, содеянное в Ирландии господствующим классом Англии. Ирландия — первая добыча английских колонизаторов. Отсюда все ее муки.

Посылаемые из Лондона войска не раз и не два одерживали победы над ирландскими полками. И после каждой происходила раздача ирландских земель английским лендлордам. Местных крестьян сгоняли с их наделов, которые передавались английским колонистам. После очередного подавленного бунта купцам Сити был подарен город Дерри. Они переименовали его в Лондондерри, построили порт и крепость.

История продолжалась. Великая английская буржуазная революция принесла ирландскому крестьянству новые невзгоды. Именно ему пришлось расплачиваться за поражение своих господ, ставших под знамена монархии и католической веры. Республиканские войска протестанта Кромвеля, пройдясь огнем и мечом по Ирландии, оставили после себя новые отряды колонизаторов.

Затем наступил краткий период реставрации, а вместе с ним и те события ирландской истории, которые все еще питают живую ткань нынешней гражданской войны.

В 1685 году на английский трон взошел Яков II, король-католик. Протестанты, утвердившиеся на захваченных ирландских землях, впервые испытали страх возмездия. Они опасались и физической расправы, и потери своего имущества. Это было уже примерно четвертое поколение пришельцев, и они уже привыкли называть себя ирландцами и все, чем владели, считали «своим» навеки.

Но надеждам католиков на возврат к былому и страхам протестантов не суждено было сбыться: в 1688 году английский трон захватил протестант Вильгельм Оранский. Католик Яков II бежал в Ирландию. Вооружившиеся ирландские протестанты заперлись в городских крепостях. Несколько месяцев осаждали войска Якова II крепость Лондондерри. Но когда к изголодавшимся осажденным прорвалось судно с провиантом, осаду пришлось снять. Это произошло 1(12) августа 1689 года. И вот 280 лет спустя протестантские экстремисты устроили воинственное шествие по улицам Лондондерри, завершившееся избиением рабочих-католиков и новой вспышкой гражданской войны.

Ровно через одиннадцать месяцев после снятия осады Лондондерри армия Вильгельма Оранского, высадившаяся в Ирландии, встретилась с войсками Якова II на реке Бойн и разгромила их, навсегда покончив с католической реставрацией. Ирландцам, исповедовавшим в большинстве своем католичество, была уготована участь побежденных. Годовщина битвы при реке Бойн, справляемая как апофеоз победителей «Оранжевым орденом», стала для католической Ирландии днем национального позора.

...Черные котелки надвинуты на брови, широкие оранжевые ленты спускаются с плеч к животу. Рядовые «братья» несут с собой зонтики и трости. Те же, что повыше чином, размахивают шпагами, алебардами. Взгляд у шагающих надменный и хмурый. Идут хозяева. Идет созданный в 1795 году «Оранжевый орден», сто тысяч ольстерцев-протестантов, опора правящей юнионистской партии...

И все-таки этим экскурсом в историю вряд ли можно объяснить суть происходящего ныне в Северной Ирландии. Разве что средневековые декорации. Ведь Северная Ирландия была отнюдь не единственным местом, где в ту эпоху и позже кровавые столкновения происходили под церковными хоругвями, где социальные конфликты были окрашены в религиозные тона. Отчего же именно в Северной Ирландии раны, нанесенные в сражениях XVII века, кровоточат до сих пор?

К началу XIX века память о бурных событиях столетней давности начала стираться и в Ирландии. Католическая и протестантская беднота видела в своей судьбе много общего. Лозунг «свобода, равенство, братство», донесшийся сюда из революционной Франции, звал к забвению религиозных распрей ради общей борьбы с английским господством. Но буржуазия метрополии вовремя заметила опасность и приняла меры. Ее искушенные политические деятели уже обладали изрядным опытом применения в колониях принципа «разделяй и властвуй». В Ирландии этот принцип был применен с особым коварством.