Журнал «Вокруг Света» №11 за 1970 год - Вокруг Света

Рука, коснувшаяся Луны

Выдающийся эксперимент советской науки

Полету «Луны-16» может отвечать образ руки, которая протянулась за сотни тысяч километров, чтобы достать желаемое. Словно Луна — это полка в новом космическом доме человека...

Но даже самый изощренный образ не в состоянии передать богатство действительности.

С чем сравнить ту предшественницу «Луны-16», которая в 1966 году впервые передала на экраны телевизоров вид мрачной безжизненной равнины? С электронным глазом, автономным органом зрения человеческого мозга? А ту, другую автоматическую станцию, которая позже определила плотность лунного грунта? Разве не похожи были ее действия на чуткие прикосновения пальцев? Для тех же автоматов, что нырнули в венерианскую атмосферу, и вовсе трудно подобрать сравнение: нет в человеческом теле органа, который бы мог количественно проанализировать состав той или иной среды или вещества. Выходит, что космические автоматы нечто гораздо большее, чем органы чувств человека.

Рядом с именами великих путешественников-первооткрывателей история уверенно вписала названия межпланетных автоматических станций. Ибо в исследовании Луны и других планет они проделали и проделывают всю предварительную работу: прокладывают путь, осматривают местность, оценивают обстановку. Еще несколько лет назад шли горячие споры: покрыта или нет Луна слоем пыли? Спор решила мягкая посадка советской автоматической станции с телекамерами на борту.

Действия космических автоматов производят порой столь ошеломляющее впечатление, что иногда забывается главное: ведь все это делают не они — человек. Те самые люди, которые, не покидая Земли и не облачаясь в скафандры, странствуют тем не менее по космическому пространству, рулят к далеким планетам, опускаются в глубины чужой атмосферы, высаживаются на лунную поверхность. Физическое перемещение человека в пространстве перестало быть единственным способом путешествия. С этим чудом трудно свыкнуться, не хватает привычки.

Чистая фантастика, если вдуматься. Человек как бы раздваивается. Он вроде бы и на Земле: ходит, смотрит в окна на облака, бегает в буфет, шутит. И в то же время он в космосе, где ему надо в точно выбранный момент сориентироваться, ускорить движение, затормозить, где он должен чувствовать аппарат так, словно это его второе «я».

В былые времена шли жаркие споры на тему «человек или автомат?». Тогда казалась удовлетворительной формулировка, подразумевающая, что автоматы будут делать черновую работу, а человек творческую. Внутреннее противоречие подобного рассуждения было замечено не сразу. Какое же «или», если в обоих случаях действуют люди, только разными способами? А можно ли в этой ситуации отделить творческую работу от нетворческой?

Не «человек или автомат», а «человек и автомат», так будет верней. Прекрасное творение человеческого мозга и рук всесторонне умножает возможности своего создателя.

Для утлого суденышка Одиссея грозной опасностью были волны и скалы маленького земного моря, но героика этого плавания недаром вошла в историю человечества как символ. Сверхсовременному советскому автоматическому кораблю в его лунной одиссее грозили волны и скалы великого космического океана, причем в самом прямом смысле. Поле тяготения Луны весьма неоднородно, любое летящее в нем тело как бы швыряет с волны на волну в непосредственной близости от скалистой кромки берега. А условия высадки таковы, что метр-другой ошибки в последние мгновения маневрирования способны обратить корабль в груду обломков. И это при изначальной скорости приближения «к берегу», равной двум километрам в секунду! Условия более жесткие, чем если бы идущему под всеми парусами судну предстояло замереть в зоне бурунов точно в миллиметре от берегового выступа.

И всю эту ювелирную операцию с автоматическим кораблем должны были совершить люди, стоящие не на капитанском мостике, не у штурвала, а за сотни тысяч километров, на другой планете! Всего лишь одна деталь: их команды, несомые с Земли по радио со скоростью 300 тысяч километров в секунду, достигали автоматической станции спустя более чем секунду.

Все же самым трудным было, пожалуй, не это — в конце концов опыт мягкого причаливания к Луне уже имелся. Но еще ни один автомат в мире не бурил лунную поверхность и не возвращался затем на Землю с добытыми образцами пород.

А есть ли вообще геологические автоматы, которые бы без непосредственного участия человека осуществляли бурение на Земле?

А меж тем на Земле вести такую работу несравненно проще. Заранее известен тип породы, с которой придется иметь дело, и, следовательно, заранее можно выбрать подходящую установку и подходящий бур. Ведь проходка, предположим, гранита — это одно, и совсем другое — рыхлого песка. Тут и инструмент надо разный и приемы работы не совпадают.

На Луне же заранее нельзя было знать, какой тип породы встретится автомату. Прежние экспедиции к Луне показали, что диапазон там не менее широк, чем на Земле, — от твердых скальных образований до рыхлых пород.

Задача, таким образом, безотносительно даже к своеобразию лунных условий оказалась уникальной. Как верно заметил один советский ученый, на Земле не возникает нужды конструировать автомат, который бы работал в диапазоне типа «миллиметр — километр» или «грамм — тонна». Но именно такой рабочий диапазон необходимо было задать лунной установке.

И чем шире спектр намеченных для механизма работ, тем он сложней, тем трудней добиться от него надежности и соответственно портативности. Последнее условие, которым на Земле в конце концов можно пренебречь, в космосе приобретает решающее значение, ибо лишний против расчетного грамм веса означает срыв всей операции. В то же время нельзя поступиться и надежностью. Противоречия куда более грозные, чем Сцилла и Харибда.

Еще надо учесть, что лунные температуры не чета земным, хотя даже в земных условиях многие машины и механизмы приходится делать как в «тропическом», так и в «арктическом» исполнении. И нигде на Земле металл не может свариться при соприкосновении с другим металлом, а в безвоздушном пространстве может.

Но довольно о трудностях. Даже те, что перечислены из блистательно преодоленных создателями «Луны-16», свидетельствуют о новой вершине научно-технического прогресса, достигнутого нашей страной; свершенный подвиг с восхищением признан всем человечеством.

Теперь о перспективах, которые он открывает.

Луна скорей маленькая, чем большая. На ее поверхности могла бы раскинуться Африка, но Азия там бы не поместилась. Сейчас о размерах Луны вспомнить нелишне. Ведь это новое поле исследовательской, экспедиционной деятельности, и его размеры играют немаловажную роль.

Сначала несколько слов о геологическом изучении лунного континента (теперь его так можно назвать). Нет подсчетов, которые бы говорили о том, сколько надо собрать образцов, чтобы получить представление о геологии земного материка. Сужу, однако, по опыту отдельных геологических экспедиций. При составлении геологической карты километрового масштаба (подробная, но не самая подробная из существующих карт) несколько десятков людей работают месяцами, а то и годами на участке размером примерно с территорию, которую занимает Москва с ее дачными пригородами. Бывают, конечно, отклонения, что зависит от сложности геологической обстановки, наличных средств, природных условий. В маршрутах образцы берутся когда через тысячу, когда через сотню, а когда и через несколько метров друг от друга — опять же это зависит от геологической обстановки. Так или иначе после трех месяцев работы для того, чтобы вывезти собранные образцы, необходимо несколько грузовиков. Даже если не производилось никакого бурения. К этому надо прибавить те тонны образцов, которые с того же участка собираются при всех прочих изысканиях.

Получается, что для познания геологии континента надо просмотреть, изучить, проанализировать груз образцов весом порядка десятков и сотен тысяч тонн.

Титаническая задача, даже если забыть о необходимости сейсмических, радиометрических, гравиметрических и тому подобных измерений, без которых нельзя познать геологию местности на уровне двадцатого века. Не удивительно, что на Земле до сих пор есть обширные районы, для которых не составлены крупномасштабные геологические карты.

И вот с этой точки зрения Луна огромна. Пока что образцы с нее взяты всего из трех, далеко отстоящих друг от друга пунктов. Вряд ли вскоре наступит такое время, когда на Луну можно будет перебросить армию геологов, чтобы они прошли ее из конца в конец. Задача может быть решена иначе. Даже на Земле лабораторию стремятся приблизить к полю, не возить образцы, а исследовать их тут же на месте. Тем выгоднее это делать на Луне. Движущиеся по лунной поверхности автоматы будущего могли бы осуществлять химический, минералогический и петрографический анализы на месте, передавая на Землю собранную информацию. Разумеется, непременной составной таких исследований является доставка образцов на Землю, особенно вначале. Не имея материала, нельзя выработать хорошую программу для исследовательских автоматов. Так что скорей всего и в будущем лунные экспедиции будут принципиально отличаться от наземных, помимо прочего, и мерой участия в них автоматов.