Элиминация - Василиса Алексеевна Русая

Клянусь, если бы она заметила, как я пялюсь, то давно бы врезала мне, я буквально чувствовал, что она уже в курсе, но почему-то, делала вид, что не замечает всего этого.

      Шли мы минут сорок, не меньше, ноги слегка болели, а мужики с церкви ныли без остановки, что пора бы нам уже сделать привал – хлюпики. И вот мы дошли – огромная вышка, возведенная, примерно, лет за десять до Вспышки. Сигнал, как ни кстати, здесь был отличный, да и КПК Шрама перестал тупить. Он связался с Кремлем – его лицо в этот момент будто наполнилось свинцом – он то краснел, то бледнел, то громко ругался. В конце концов, свой разговор он закончил словом «дрянь». Надеюсь, в этот момент он уже успел отключиться от звонка. Приблизившись к нам, Шрам вновь посмотрел на Дашу и более ровным голосом спросил:

– Ты знала что-нибудь о Людмиле? Что с ней было такое?

– Когда я пришла к ним, то она была уже на девятом месяце беременности – скрытная, тихая, жена Дениса… Я помогла ей родить. – На этом она запнулась и опустила взгляд на Ваню, тот непоколебимо стоял на месте и лишь сглотнул, при упоминании своих родителей. – За ней ухаживал Ваня, Денис лишь водил ее наверх, но… Я не знала, что там наверху, я никогда там не была. Думала, может что-то типа оборудованной детской, чтобы малышка поменьше кричала, ведь там… Там она молчала, всегда… – Даша буквально запиналась на каждом слове, она нервничала из-за Вани и ситуации в которую попала.

– Хорошо. – Сказал Шрам, дав ей закончить. Остальная информация ему была не важна.

      Артем уставился на меня и приподнял бровь, это был наш условный знак, чтобы поговорить вдвоем, но пока для этого нам не предоставлялось не места, не времени, а, следовательно, и возможности.

– Что тебе сказали? – Спросил Артем у Шрама.

– Мы не справились. Им нужна была она.

– Ну и зачем? – Вскинул тот руками.

– Понятия не имею, но судя по всему, они как-то прознали о ее иммунитете.

– Вот это да! – Рассмеялся Август. – Иммунитет? От Безумия? Серьезно что-ли? Мать вашу, она что, была ходячей вакциной?

– Этого мы не знаем. – Ответил ему Вадим. – Она была не в своем уме, кто знает, что с ней стало, после такого количества укусов и царапин неживых? Ты ее видел? Она своего ребенка убила.

– Ее звали Лиза. – Вмешался Ваня и уставился на братьев.

Он выглядел решительным и злым, готовым оставить пару синяков на телах близнецов. О чем они только думали, оскорбляя мать в присутствии ее ребенка? И вдруг я понял, насколько сильно его ранят наши слова. Мы говорим о его матери, как об очередном задании, а ведь для него она была самым близким человеком на земле.

– Извини, малец. – – Вполголоса сказал Вадим.

Я посмотрел на Шрама, тот копался в своем КПК и судя по движениям его пальцев на экране – он рассматривал карту.

– Тут недалеко есть многоэтажный дом, судя по последним данным – у нас есть код от домофона, там также расположена одна из ночлежек, нас должны впустить туда, однако идти придется минут двадцать, поэтому, хочу спросить заранее, все готовы? – Этими словами он больше обращался к двум ноющим мужикам, сидящих прямо на дороге. Они покосились на него и кивнули – молча и нехотя.

– А что дальше? – Решил узнать я.

Шрам улыбнулся – это было довольно редкое явление в современных реалиях, мне иногда казалось, что вместе с куском кожи со лба, его так же лишили чувства юмора, заменив его на целый комплекс дополнения к бесстрашию – сила, выносливость, агрессия к чужакам, недоверие.

      Сейчас его улыбка напоминала какую-то насмешку и удивление, мол, «а ты разве не догадываешься?», и да, я, действительно, не понимал, что он задумал.

– Друзья! – Иронично произнес тот. – Вы когда-нибудь были в Кремле?

Шрам смотрел впереди себя, не обращая внимания на наши все еще недоумевающие лица. Услышав тишину в ответ, он продолжил:

– Следующим утром мы отправимся туда.

Глава 6. Артем.

05.05.2032 г. Никто из группы еще не знает, что меня поцарапали на сегодняшней вылазке. Я не пошла к общему костру, сославшись на усталость, но на самом деле, я чувствую изменения в своем организме. Боюсь, у меня не хватит сил попрощаться со своими друзьями и отблагодарить Григория за новый дом. Но самое страшное, я не знаю сколько мне осталось и смогу ли я сама прекратить свои мучения? – Последняя страница из дневника с места массового захоронения одного из бывших убежищ ВАО.

      Наша ночлежка в районе метро Бауманская оказалась самым настоящим кошмаром: людей в этом лагере поразила какая-то болезнь, стены бывшего дорогого отеля, что раньше были изрисованы золотыми узорами и увешаны прекрасными картинами, теперь же были замызганы кровью и плесенью. Все, как один, даже сам Управляющий, смотрели на нас с любопытством и укором – они умирали, а мы продолжали жить. Без внимания не остался и Ваня, на него смотрели, как на святого, одна женщина, в порыве бреда, потянула к нему свои грязные мазолистые руки и прошептала «Антоша, ты вернулся ко мне…». Шрам тут же отодвинул паренька за себя и глаза женщины в миг потухли.

      Дети там умерли первыми, никого младше сорока лет там уже давно не было, лица местных жителей были серо-зелеными, сами они были грязными, с сальными волосами, кашляли кровью, а запах пота и тухлятины стоял такой, что трудно было подавлять рвотные позывы.

      Управляющий разместил нас на третьем этаже, где уже давно никто не жил – раньше здесь была детская, теперь лишь разбросанные рисунки, потрепанные распашонки и атмосфера горя.

      Эта болезнь срубила всех своих носителей за месяц или около того, когда какие-то смельчаки решили совершить вылазку в метро. Идиоты, дураки, больше нечего было сказать, ведь всем давно известно – под землей царит ад, пристанище безумных, различных болезней, крыс и прочей нечисти. Конечно ходят слухи о том, что под землей живут и люди, которые не были подвержены Вспышке, мол сейчас они забаррикадировались, отстранились от всего мира и живут счастливо. Многие выжившие верят вымыслам, они спускаются и пропадают, а те кто выходят – либо неживые, либо подцепившие ужасные, неведомые человеку болезни. Среди таких в прошлом году на исходе зимы мы встретили солдата из числа Кремлевской армии, он был весь в крови, половина из которой ему не принадлежала, сильно побитый и совершенно обезумевший. Он нес всякий бред про обряды и жертвоприношения для Бога. Говорил о том, что побывал в аду, клялся, что на его спине выжгли крест и теперь он посланник в этом мире. Мы решили не трогать сумасшедшего парня,