Патроны чародея - Гай Юлий Орловский

   — Так то долгого, — буркнул я.

   — Вы здесь уже с неделю? — спросила она. — Думаю, успели возненавидеть уют, хорошую еду, покорных женщин…

   — Чё, правда? — изумился я. — Ах да, у меня ж сердце героя… Кто бы подумал!

   — Вот–вот, — согласилась она.

   — Нет, — заверил я, — не возненавидел. Странно, почему не возненавидел уют, хорошую еду и покорных женщин?.. Сам не па–а–анимаю… Но вот не возненавидел! Еще как не возненавидел. Попробую еще всего и больше, вдруг да возненавижу?

Она посмотрела несколько высокомерно.

   — Да?.. Видимо, вас готовят к каким–то особо важным свершениям. Дают накопить силы.

   — Кто готовит?

Она произнесла, почтительно понизив голос:

   — Высшие Силы…

   — Высшие Силы, — протянул я, — как хорошо, что они как бы существуют. Всегда есть на кого сложить ответственность и оправдать свою дурь. Но я не настолько трус, чтобы прятаться за предсказаниями, пророчествами и всякой хренью, вроде гороскопов. Хотя и хотелось бы.

   — Значит, все–таки трус?

   — Конечно, — согласился я. — А кто из нас не трус? Только последний идиот. Я сказал, что хоть и трус, но не настолько, чтобы закрывать глаза на реальность. Потому смотрю и прикидываю, что делать дальше… Забегая вперед, скажу, ваше величество, что служить вам как–то совсем не желается. Даже не изводится!..

   — Вы обижены, — произнесла она ровно, но почти с ноткой сочувствия, — даже оскорблены, но все–таки понимаете, если не совсем глупы, я не могла поступить иначе. И это вас раздражает еще больше.

   — Ах да, интересы королевства превыше всего!

   — Вот–вот, — сказала она ровным голосом. — Вам все еще не понять, но я сжилась с этим бременем.

Я ответил беспечно:

   — Ваше величество, я могу только поздравить себя с тем, что я не король!.. Уж простите, но на службу как–то не тороплюсь. Я обживаюсь пока. Охочусь на зверушек, насилую служанок…

Она поморщилась.

   — Насилуете? Это не в вашем характере.

   — Правда? — спросил я. — Значит, просто замечательный или просто очень хороший?.. Но считаю, что когда хозяин вяжет слуг, это уже насилие и злоупотребление властью. Пусть даже потом и делает какие–то подарки или просто платит.

Она посмотрела с сомнением, всерьез ли несу такой бред, наконец обронила с неохотой:

   — В таких отношениях почти всегда корысть с обеих сторон. И кто кого использует больше, сказать трудно. Потому мужчине не стоит углубляться в такие вопросы… как и в такие отношения. У вас есть меч и конь! Зачем еще и женщины?

   — Гм, — сказал я задумчиво, — я вообще–то не настолько либерал… Но в общем, верно, и я прибыл как бы по делу, хотя оно ближе к развлекаловке…

   — Говорите… глерд.

   — Зеркало Древних, — сказал я.

Ее лицо стало моментально строгим и жестоким.

   — Что–что?

   — Ваше величество, — сказал я, глядя, ей в глаза, — вы разрушили возможность проникать в другие миры. Проникать! Открывать туда двери. Да, для этого требуется огромная энергия и неслыханное количество бриллиантов и других драгоценностей, но теперь установка разрушена вами полностью. Я уже молчу о непоправимом вреде для науки.

Она кивнула, взгляд ее оставался холодным и твердым.

   — Я поступила правильно.

   — Понимаю, — ответил я. — Впрочем, при меньших затратах теоретически можно добиться возможности просто смотреть… Это для проникновения нужны огромные мощности, а для наблюдений… во много раз меньше. Правда, даже их сейчас нет, но все же можно пытаться отыскать, как это сделать.

Она посмотрела на меня пронизывающим взглядом, словно старается прочесть то, что у меня прячется под словами.

   — И что ты хочешь?

   — Ваше величество, — произнес я ровно, — Зеркало Древних уже не работает. Я просил бы вашего разрешения взять его в свой замок.

Она спросила резко:

   — Зачем?

   — Можно попытаться найти методы, — сказал я, — наблюдать жизнь в других мирах. Просто смотреть! На проникновение требуется мощь целого королевства, а для наблюдения, как я надеюсь, хватит и усилий одного достаточно богатого глерда.

Она подумала, не сводя с меня взгляда, покачала головой.

   — Нет.

   — Теперь оно бесполезно…

   — В любом случае, — отрезала она, — это достояние короны!

Я вздохнул, развел руками.

   — Жаль… Простите за беспокойство, ваше величество.

Я поклонился, отступил и пошел к двери, смутно надеясь, что она остановит, и уже взялся за ручку двери, в кабинете ни одного слуги, чтобы распахнул передо мной, как со стороны кабинетного трона донесся ее холодный голос:

   — Глерд… раз уж вы прибыли в столицу, почему не погостить в ней? Если нет друзей в городе, можете воспользоваться гостевыми комнаты при дворце!

Я выслушал, повернувшись к ней лицом, еще раз поклонился.

   — Спасибо, ваше величество. Я лучше вернусь в отныне свою нору. Земляную нору.

Она спросила резко:

   — Чего–то опасаетесь?

   — Да, ваше величество.

   — Чего?

   — Вас, ваше величество.

Она недовольно поджала губы.

   — Догадываюсь, что вы имеете в виду, глерд. Но вы ошибаетесь… хотя доказать ничем не могу. Хорошо, вам нужно Зеркало Древних? Оно в вашем распоряжении!..

   — Спасибо, — ответил я с настороженностью, — ваше величество…

   — Но только на прежнем месте, — договорила она. — В башне Рундельштотта. И старику будет не так тоскливо, и ваша работа окажется под наблюдением. Моим наблюдением!

Я покачал головой.

   — Ваше величество, вы же понимаете, я не смогу воссоздать ту установку даже с помощью Рундельштотта. Для этого потребуются все ваши сокровища, а я беднее, чем ваши крестьяне.

Она огрызнулась, хотя и с королевским величием:

   — Мои крестьяне гораздо богаче, чем в соседних королевствах!.. Это мое последнее слово, глерд. С королевой не торгуются. Либо вы принимаете, либо желаю вам благополучного возвращения в вашу, как вы ее называете, нору. Хотя это далеко не нора, я там не раз проезжала и видела ту крепость.

Я вздохнул.

   — Хорошо быть королевой, верно? Такая власть… Да, я принимаю. Что еще остается… пленнику.

Она стиснула челюсти, но смолчала, ниже своего достоинства уверять какого–то пусть и глерда, что он не пленник, а глерд со всеми привилегиями глерда.

Я поклонился, снова взялся за ручку двери, помедлил, чувствуя, что королева сейчас что–то скажет, и — как в воду глядел! — она произнесла негромко: