Алгорифма - Хорхе Борхес

ТЫ НЕ ДРУГИЕ

Ты не спасёшь написанное теми,Кого твой страх оплакивает, ты неДругие, лабиринта центр в пустынеШагов своих в сгущающейся теми.

Агония Христа или Сократа,Ни сильного Сидхарты золотого,Чьё тело умереть опять готовоВ лучах зари — не велика утрата! —

Тебя спасти не смогут уже. ПрахомНаписанное стало и на ветерТы говоришь, но близок ада вечер,

Ночь Бога бесконечна. Вник со страхомВ конец свой и в миг смерти — с дерзновеньем:Я стану каждым длящимся мгновеньем!

ADAM CAST FORTH

Где сад Эдемский или он приснился? —Свой разум на рассвете вопрошаюИ сам себя вопросом утешаю.Адам, вкусив свободы, изменился.

Неужто же сон Бога в грех вменилсяСновидцу? И я тоже согрешаюВо сне, что здесь себе не разрешаю,Там дозволяю — вот и объяснился

Феномен сна! В Эдем есть возвращеньеПо пробужденью и греха прощеньеКак сна, война в котором бесконечна

Каина с Авелем, где хрип убитыхИ рык где убивающих. Бог спит их.Меч изострён. Стрела остроконечна.

ПОЭМА О ДАРАХ

Упрёк или слезу я всё равно чьюНе заслужу. Как мастерски СоздательВручил мне, ироничный наблюдатель,Два дара сразу: книги вместе с ночью.

Весь этот град томов, преподнесённыйГлазам без света, что читают толькоВо снах, ошеломил меня настолько,Что я совсем опешил, потрясённый.

Но атласы, альбомы словари иТома без счёта стали недоступны,Хоть наважденья их и неотступны,Как манускрипты, что в Александрии

Пожрал пожар. От голода и жаждыТантал страдал в Аиде, окружённыйВодою и плодами. ПогружённыйВ раздумья, не единожды, не дважды,

Стократ Тантал, бреду вдоль книжных полокСлепой библиотеки бесконечной,Порой снимая книгу без конечнойЦели прочесть что-либо: мрака полог.

На мир воззренья Запада, ВостокаВ рядах энциклопедии. ВекамиПисалось то, что трогать лишь рукамиТеперь могу, одаренный жестоко.

Вот символы, вот виды космогоний,Династии, геральдика — всё этоВ подарок для незрячего поэта!Слепца какая дольше из агоний?

Свет, сладкий свет отныне мне заказан.Со мной теперь и тросточка всегда та.Я, представлявший Рай себе когда-тоБиблиотекой, так зачем наказан?

Я знаю, некто, имя чьё — не случай,Вновь так распорядится здесь вещами,Что этот мой — чей тянут зуб клещами,Да вытянуть не могут? — злополучай

Уже принял другой, по галереямБредущий, со священным страхом стеныОщупывая — слепы все сластеныИ гнусны все, вредящие евреям.

Кто из двоих поэму эту пишет,Я вместе с тенью, тень вместе со мною?Но ходит кто за плотию иною,Мёртв заживо, хотя здоровьем пышет.

Анафема за то на нас обоих.Мир этот изменяется и блекнет.Надежды в нём для двух умом калек нет.Как наказал Всевышний неслабо их!

МОРЕ

Юное море, море Одиссея,Оно же — мусульманского Улисса —Симбада-Морехода, тоже лиса!Однако, вижу в нём во всей красе я

Эрика Рыжего и кабальеро,Себя не выделявшего в толпе иЭлегии за раз и эпопеиО родине творца. Ну, не карьера…

И море Трафальгара, что воспелоИсторию Британии, чья славаВоинственна, а как надменноглава!

Но вот оно опять волной вскипело…Хвала твоим победам бесконечна,Британия, вот только ты не вечна.

САМОУБИЙСТВО

Не покину ночную звезду,Не покину и ночи, оставивИтог дел на земле и доставивРадость тем, кто клевещет за мзду.

Колесничий, имею уздуСвоим чувствам, смирив их, заставивСлушать разума голос, поставивТак его, чтоб хвалили езду.

Я ещё упаду в бороздуЗлаком добрым, потомство наставив,Не на меч паду, душу преставив,

Я ещё потопчусь по грозду!По одесному узнан браздуИ ошуйному Царь, скач отставив.

ЛУНА

История в весьма далёком прошлом,О чём я рассказать теперь намерен,Но да не молвят: «Врёт, как сивый мерин!»,Случилась, уже пылью запорошлом.

Задумали исчислить универсум…Один учёный муж в забвенье жеста —Хватило бы нулей — один уже стаРавняется, гугол-число разверз ум! —

Вписал последний стих в большую книгуИ был уже готов себя поздравить,Кабы вдруг не случись ему направитьВзор в небеса: где лунному песнь игу?

Хоть сказка ложь, но ей весьма удобноИзобразить попытку пересказаСловами нашей жизни… Облака заКак главное ушло, луне подобно?

Вот значит что писать по вдохновенью!Прочтя, на это что б сказали вы вот,Разве не тот же сделали бы вывод:«О главном умолчал он по забвенью,

Обширную коммерцию с луноюВедя свою и давнюю». Не помню,А вспомню — на весь космос пробимбомню,Как встретилась луна сперва со мною.

Меж тем известно: у мутаций лунныхСвоя есть красота: однажды ночьюИ я по вышних сил уполномочьюЕё увидел, глыб певец валунных.

Волхвом в Халдее звали буквоведаИ звездочётом в Уре — рифмосклада…Луны дракону сложена балладаИ в Англии… Кровит луна Кеведо.

Но прежде о луне, что кровью стала,Кроме иных ужасных разнопрочествВ книге чудес свирепых и пророчествГлаголет Иоанн сердцедостало.

А ещё раньше, как гласит преданье,Перстом писал на зеркале грек кровью,Ученики чьи с бровной лицегровьюПо лунным пятнам делали гаданье.

Огромный волк в пустыне умирает.Есть миф, что зверя странною судьбоюБыло сорвать с небес ценою любоюИ умертвить луну в миг, догорает

Последняя заря когда и ночиПолярной наступает время. Север,Который населяет народ-всевер,Хранит легенду, и не зря он очи

Сощурил, на огонь глядя, что безднаМорей в тот день каюк из ногтей мёртвыхПоглотит, потому что разум мёртв их,А ноздри любят вонь, что сернопездна.

В Женеве или в Цюрихе со мноюСлучилось, что стал юноша поэтом,И сразу — я поймал себя на этом —Очаровался полною луною.

Из скромных вариантов с достохвальнойСтарательностью я искал эпитет,Опять боясь, что прежде слово хититЭтот Лугонес с наглостью бахвальной.

Янтарь, песок и цвет слоновой кости,А также белизна юного снегаВ стих позднего потомка печенегаКонечно напросились сразу в гости.

Тогда я думал, что поэт подобенАдаму, называющему вещиВ Эдеме именами судьбовеще…К читателю путь был не без колдобин.

Как учит Ариосто, умираютСны на луне сомнительной и времяТеряется на ней, в земле как стремя,Которое, найдя, не подбирают.

Аполлодор три формы АртемидыС собачьей, лошадиной и кабаньейВаяет головой, а сколько бань ейПосвящено… Виждь грека без хламиды!

Гюго серп золотой зато мне дарит,А вот ирландец, том чей предо мною,Трагическою чёрною луноюОшеломляет, что аж небо старит.

Луной мифологической покудаЯ занимался, за углом сиялаОбычная луна. Чья б изваялаРука тебя? Взялась ты там откуда?

Есть среди слов одно — его я знаюИ тотчас вспоминаю, представляя,Но буквы его не переставляя,Иначе честь мундира запятнаю!

(Что носят астронавты, побывалиКоторые не на луне ли разве,Флаг водрузив на ней, чьи вились развиВ вакууме, возможно что едва ли?)

Слово луна, я это знаю тоже,Содержит буквы, вот ведь как бывает,Перестановка коих убиваетСтрану, чей флаг сумняшися ничтоже

Ею же опозорен. Это словоТого, кто мат английскому поставит,Судьба ли, случай в оный день заставитПрочесть — и языка не станет злого.

РУБАЯТ