Сезон охоты на мужей - Дарья Калинина

К этому времени девушки уже прилегли, чтобы немного передохнуть. Но даже новые кровати с матрасами их не радовали. Всех четырех беспокоило, что они станут делать завтра.

– Придумала!

Все бросились к Вере.

– Ну? Что?

Вера подняла вверх раздутый палец и торжественно произнесла:

– Одноразовая посуда! Вот что нас спасет.

Подруги прямо запрыгали от радости. Это был хитрый ход, на который отец Анатолий еще не догадался наложить свое вето. Пусть какую-либо технику он запретил приобретать, но про пластиковые стаканчики и тарелки речи пока что не шло.

– Закажем сразу побольше, – рассуждала Вера. – Чтобы на месяц всем трудникам и послушницам бы хватило. Три тарелки в день на человека, итого примерно сто пятьдесят тарелок в день. Умножить на тридцать дней в месяце, получается… Ого! Это нам лучше будет крупным оптом брать. Отлично получится, вообще за копейки возьмем.

– А не много ли – сразу на месяц? Может, мы тут и недели не продержимся.

Но Вера была в боевом настроении.

– Помирать, так с музыкой!

И пошла заказывать товар. Ей еще предстояло договориться, чтобы доставку оформили до завтрака.

А к девушкам в келью заглянули гостьи. Это были те три женщины, которые вчера угощали их тортом. На этот раз они принесли большую коробку конфет, которую тут же и распечатали. Вместе с женщинами пришла еще одна девушка, худенькая, бледная и с заплаканными глазами.

Когда Нина разлила чай и кофе по чашкам, она кивнула на девчушку и спросила у подруг:

– Слышали, что у нашей Маринки случилось?

– Нет. А что?

– Жених ейный прошлой ночью исчез.

– Это как?

Нина вздохнула и с удовольствием приступила к рассказу. Чувствовалось, что эта женщина любила помолоть языком, посудачить о своих близких. Ну, да грех невелик, был бы человек хороший.

Оказалось, что Марина со своим женихом приехали три дня назад. И сразу же девушка стала жертвой настойчивых ухаживаний Игнатия.

– Уж как он ее обхаживал, вам и не передать. Проходу не давал. Все вокруг девочки крутился. На Азара и внимания не обращал. Хоть он тут есть, хоть его нет. Один раз чуть до драки дело у них не дошло. Но Азар против Игнатия, что плеть против обуха. Тощий и хилый, а Игнатий, он и в плечах широк, и подраться не дурак. Одним словом, пихнул он Азара, тот в сугроб кубарем и покатился. Дружки Игнатия стоят ржут, весело им, дебилам. Маринка своего жениха из снега откопала, а тот в крови весь. Ударился, бедняга. Ну, мы его подлечили, заштопали, пластырем ссадину заклеили, вроде бы ничего. Другой день тихо все было. Игнатий, если и скалил зубы, так издали. Близко к Маринке подходить не рисковал. Мы ему открытым текстом пригрозили, что о его художествах отцу Анатолию доложим. Весь день Марина с женихом вместе провели. А вот прошлым вечером Галина вдруг к Азару с Мариной в келью заявляется и говорит, что вместе им жить нельзя. Мол, если не обвенчаны, то нечего блудить тут. Либо пусть уезжают, либо Марина в келью к женщинам, а Азар уж тут один ночует.

– И что? Молодые согласились?

– А куда им было деваться? Темнело уже. А отсюда до ближайшей остановки шесть верст пути. Лесом! А там волков слышали. Могли и не дойти молодые. В общем, Марина с Азаром решили, что одну ночь, так и быть, перекантуются, а на следующий день вместе уедут. И ночью Азар пропал!

– Как?

– Никто ничего понять не может. Утром Марина к нему пришла, чтобы вещи вместе собрать, а его нет.

– А вещи?

– Вещи на месте. То есть и его вещи и ее вещи все на своих местах, а Азара нет.

– Значит, он один уехал. Мог и без вещей смыться, если приспичило так.

– Не мог он уехать, – резко возразила молчавшая до сих пор Марина. – Мы с ним договаривались, что утром вместе поедем!

Наташа хмыкнула.

– Я со своим мужем тоже о многом договаривалась. Только ты спроси, многое ли он из этого выполнил?

– Азар не такой.

– Все они такие. Обиделся, может, на тебя, вот и уехал, не дождавшись.

– За что же обижаться?

– А что ты ночевать в другую келью ушла.

– Он сам сказал, что не нужно скандала затевать и чтобы я шла с Галиной. Сказал, что одна ночь ничего не решает.

– Одно дело, что мужчины говорят, и совсем другое, что у них на уме.

– Точно! Полежал ночку один, всякое неладное ему в голову и полезло. Что ты по своей воле ушла, что не к женщинам в келью, а куда-нибудь к полюбовнику. Или еще чего. Мало ли какая придурь мужику в ночи почудиться может, когда он один спит!

Марина под таким давлением сначала притихла, а потом спохватилась:

– А паспорт-то? Паспорт Азара у меня остался. Как же он без паспорта удрал?

– Может, не сразу вспомнил?

– Да он мне не только паспорт, но и весь бумажник отдал. Его келья без замка. Азар в келье один. Если выйдет в туалет, кто захочет может в келью войти и что угодно забрать. Азар рассеянный, мог бумажник прямо на столе забыть. Приходи и бери! Конечно, люди тут хорошие, все спасаться приехали, а только вдруг? Рисковать не хотелось. Вот он мне свой бумажник и отдал. А там и деньги, и документы, и карточки. Куда бы он без карточек и денег уехал?

Это был уже серьезный аргумент.

– А ты звонить ему пробовала?

Марина взглянула на них чуть ли не с жалостью. Как на убогих.

– Ну, конечно, я звонила ему! Обзвонилась за целый-то день.

– Значит, смартфон у Азара с собой?

– В вещах я его смартфона не нашла. Только он его выключил, наверное. Дозвониться не получается. Я и домой ему звонила, да только напрасно мать его потревожила. Она теперь тоже сидит, дергается. Где Азар? А где он, одному богу известно.

Нина глубоко вздохнула и закончила:

– Такие вот дела, девочки. Целый день голову ломаем, что с Азаром случилось. Теперь вот вы подумайте.

– Мне кажется, я догадываюсь, что с ним случилось.

Все с удивлением обернулись к Вере, которая стояла в дверях. За разговором никто не заметил, как Вера вернулась и тоже слушала рассказ Марины с Ниной.

– Только мне надо мою догадку проверить. У кого есть перекись водорода?

– Ты порезалась? Аптечка у матушки Анны имеется. Там и йод, и зеленка.

– Нет, мне именно перекись нужна.

– Перекись у них тоже есть.

– Тогда я мигом!

И Вера убежала. Отсутствовала она недолго. Домик, в котором жил отец Анатолий со своей матушкой, находился в двух шагах. Вера вернулась, держа в руках стеклянный пузырек.

– Удачно получилось. Отец Анатолий один был. Я сказала, что порезалась, он сам мне указал, где аптечка. И даже не посмотрел, что я беру.

Говоря это, Вера проворно схватила пальто Янки. И расстелив его перед собой, капнула перекисью на пятно. В том месте, где на пятно попала перекись, появились мелкие пузырьки и послышалось тихое шипение. Впрочем, и то и другое быстро исчезло, словно бы ничего и не было.

– Эй! – возмутилась Яна. – Что ты делаешь?

– Так я и думала, – мрачно произнесла Вера. – Это кровь!

– Что?

– Не случайно запах знакомым показался. Ты свалилась в снег, который был чем-то испачкан. Так вот, не чем-то, это была кровь!

– А лужа…

– И лужа на дороге, наверное, тоже была замерзшей кровью.

– Чьей?

Но Вера не ответила. Само ее молчание было выразительнее всяких слов.

– И вот что я нашла сегодня утром на том месте, где была вчера лужа!

И она вытащила из кармана какой-то овальный предмет. Приглядевшись, женщины поняли, что это рукоятка ножа. Клинок был обломан. А сама рукоятка была выточена из металла.

– Такие ножи есть у нас на кухне, – сказала Вера. – Одного ножа в комплекте как раз не хватает. Я сегодня проверила.

Женщины смотрели на сломанный ножик со страхом. Исчезнувший Азар. Замерзшая лужа крови возле трапезной. Пропавший с кухни нож. Вражда Азара с Игнатием. Сам Игнатий, наведывающийся в кухню, как к себе домой.

– Не может быть! – прошептала Наташа. – Неужели он его убил?

– А тело спрятал!

– Наверху!

– В трапезной!

– То-то он там крутился!

Услышав это, Марина начала рыдать. Женщины кинулись ее утешать. А Янка, отнимая пальто у Веры, осуждающе произнесла:

– Разве можно так с бухты-барахты судить. Может, это и не Азара кровь была.

– А чья?

– Другого человека. Или курицы.

– С курицы столько натечь не могло. Разве что их там целый курятник перерезали.

– А со свиньи?

– Со свиньи могло, конечно. Только где ты тут свиней видела? Или тех же куриц?

Действительно, скотного двора при строящемся монастыре пока не было. А сами работающие на строительстве люди ни мяса птиц, ни мяса животных в пищу не употребляли. Потому и забить животное не могли. Не говоря уж о том, что довольно странно было бы резать свинью прямо посредине дороги, по которой в трапезную несколько раз в день ходят все обитатели строительства.

Притихшая было Марина снова принялась рыдать.

– Погоди, давай разберемся, – заторопилась Наташа. – В каком часу вы вчера вечером расстались с Азаром?

Женщины вместе с Мариной стали вспоминать обстоятельства произошедшего. И пришли к выводу, что расстроенная Марина появилась у них где-то около десяти вечера, но потом она еще несколько раз бегала к Азару, последний раз она убегала к нему почти в одиннадцать вечера.