Кандидат. Избранный. Книга первая - Роман Корнеев

– Надеюсь, я вам не помешала? Это ваше место? – спросила она, ловко вытирая вымокшие волосы загодя приготовленным полотенцем.

– Эммм… а с чего вы решили, что это моё место?

– Просто, я тут впервые, недавно, знаете ли… тут неподалёку… а у вас тут и пруд, и…

Рэдди понял, чего же он все прошедшие полгода ждал от этого места, только тогда случилось чудо взаимного узнавания.

– Ой… мы же, кажется, знакомы?

– Привет, ага, знакомы. Помнится, в Госпитале.

Он улыбнулся, как мог. Но улыбка не получилась, мышцы не слушались, еле поспевая за мыслями.

«Какое у неё лицо!» – подумал Рэдди. Он уже чувствовал тонкий запах её тела, нежный аромат нагретых на солнце влажных волос…

– Так с чего же ты решила, что мне помешала? – Рэдди чувствовал, что снова неудержимо краснеет.

Она хихикнула, совершая сложные эволюции со своим полотенцем – обматывая его вокруг себя.

– Ну, просто, знаю я вас… эм-м… рыбаков. Вам подавай тихий уголок, где можно было бы помечтать в одиночестве.

– «Ну, просто»… – передразнил её не знающий, что и поделать, Рэдди, – ни какой я не «рыбак», так, балуюсь помаленьку, расслабляет, хотя занятие и несколько кровожадное. А ты тут какими судьбами?

– «А я тут» фактически живу. Со вчерашнего дня.

И она ещё раз хихикнула, ловко выпрыгивая из полотенца. Мгновение, и она уже одета и даже, кажется, причёсана. Чудеса! Белый сарафан… м-м-м…

– М-м. Давай снова знакомиться?

Галактика, какая нелепая, ужасно неловкая фраза!

– Я – Рэдэрик Ковальский, текущее прозвище – Везунчик, он же… не важно, лётный капрал, двадцать семь лет от роду, если ещё не забыла – Корпус Обороны, тоже совсем недавно поселился тут, можно просто Рэдди.

– Оля. Ну, не буду тебе больше мешать.

И исчезла, слегка задев его ладонью. Специально ли?

Рэдди некоторое время глупо оглядывался вокруг, ерунда какая-то, и чего это его так разобрало?

Эх, рыбалочка…

В тот день он вернулся домой вовсе рано, так ничего и не поймав. Видимо, не хватало сосредоточенности, или клёв подвёл.

Хронар бодрствовал, его сознание бурлило, разом увлекая вослед собственным порывам сотни тысяч разумных существ, людей, невольно оказавшихся поблизости от фокуса его внимания. Возможно, они и подозревали о том, что он есть где-то рядом, даже считали временами, всё серьёзно упрощая, что он ими управляет, да только, к сожалению, они не могли осознать даже части того, что на самом деле им движет, что несёт Хронара вперёд. Год за годом, век за веком, навстречу новым Эпохам. В этот день его первому физическому носителю исполнилось бы 2673 объективных года.

Вечный второго поколения, заставший Совет уже в нынешнем его виде, Хронар был одновременно человечнее и безжалостнее своих братьев по Совету, его же любовь к абстрагированным от реалий окружающей действительности рассуждениям вообще была редким качеством для Вечного.

Подобные ему обычно жили окружающей реальностью во всём её разнообразии. Им хватало сущего.

Он стоял тогда на балконе сто двадцатого яруса Немезиды и смотрел куда-то вверх. Мельчайшая частичка его сознания продолжала жить в этом теле, время от времени пробуждая к жизни давно забытые механизмы памяти – обыкновенной человеческой памяти, не знающей голосов штормового океана человеческой Вселенной. Он, казалось, что-то записывал сам для себя, там, внутри. Чтобы не забыть.

Пентарра была молодой колонией, всего три сотни лет он был здесь, всего триста лет текла тут жизнь человеческая буйной рекой, а до того… Конец Второй Эпохи, время больших свершений и больших перемен, услужливая память Вечного могла бы воспроизвести в подробностях все три его Погружения, относящихся к тому времени, когда Галактический Корпус Косморазведки, однажды став единым независимым образованием, принёс в Галактику Сайриус то, чего она не имела, да и не могла иметь раньше.

ГКК сделал её поистине огромной, Человечество обрело мощный движитель, взваливший на себя грандиозную задачу подарить всем нам прекрасные миры, открыть все забытые тайны, раскрыть и показать взыскующему взгляду красоту Галактики, в которой мы живём. Именно открытые ГКК Старые Колонии, именно застолблённые Корпусом форпосты Космобаз обрисовали то, что мы видим вокруг и по сей день. «Вторая волна экспансии»… знали бы люди, как выглядело это на самом деле, ГКК тогда была стержнем Человечества, той осью, вокруг которой поворачивалась Галактика навстречу долгожданной Третьей Эпохе. Эпохе Вечных.

Система Керн была образована редкой в высоких широтах Галактики группой звёзд с невероятно высоким содержанием бесценного галлия в фотосфере, у центральной звезды было два спутника поменьше, медленно ползущих на предельно далёких орбитах, те обладали планетами, в свою очередь на редкость богатыми редкоземельными металлами.

Это всё, но в первую очередь невероятная даже по галактическим меркам красота здешних звёздных затмений, сказало своё веское слово в среде искателей приключений из ГКК, уже во втором веке Эпохи появляются планы закладки основанной на недавно открытой н-фазной технологии второй серии Галактических Баз, которые на этот раз принадлежали исключительно иерархии Корпуса.

Один из планов касался и Системы Керн. Прошло время проектов вроде «Установления», человечество нуждалось не только в разведке «того, что за горизонтом», как гласил Устав Корпуса, но, в первую очередь, в осознании и исследовании того, что под самым носом. Волна экспансии вглубь Галактики потихоньку набирала силу, попутно неся с собой те тончайшие изменения в общественном бессознательном, что и составляли суть наступившей незаметно для всех Третьей Эпохи.

Далее, пятый век, строительство только завершено, однако уже целое поколение живёт тут, на Базе, считая её уже не просто удобной точкой промежуточного старта, но, в каком-то смысле, собственным домом, символом ГКК. База «Керн» стала тогда крупнейшим постоянно действующим автономным искусственным сооружением, возведённым человечеством за пределами ЗВ обжитых миров. Вал второй экспансии прокатился здесь спустя полтысячи лет после своего начала, оставив за собой лишь постепенно теряющую былое величие Базу, сотрудники которой уж не были теми бесшабашными искателями приключений, они просто делали любимую работу, не претендуя на героизм и не испрашивая от судьбы огромных свершений, которые должны были бы выпасть на их долю. Третья Эпоха стала тем, чем она запомнится грядущим поколениям.

Эпохой тёплых и уютных миров, Эпохой реализованной многотысячелетней мечты о рае земном. На смену ГКК, который ещё только ждёт собственного возрождения из небытия тысячу лет спустя, приходит Галактическая Интендантская Служба. Огненная мясорубка Третьей Войны не задела дальние области Галактики, да и для всего Человечества обошлась малой кровью. Сектору Керн нужен был мир, несущий административные и транзитные нагрузки, мир, самостоятельно имеющий возможности для выработки необходимых материалов, а также нежизнеспособные планеты в нужном количестве для размещения там технологических циклов.

Далее всё было очевидно, сам изначальный выбор, павший со стороны ГКК на Систему Керн гарантировал всё, что требовалось, осталось предпочесть один из трёх имеющихся в огромной Системе «претендентов на престол». Новую колонию назвали согласно бытовавшей тогда лингвистической моде – Пентарра – и дали терраформерам ГИСа пятьдесят лет на её первичное благоустройство.

Галактические трассы уже были готовы принять в свои объятия чудовищные транспорты, пилотируемые такими, как Хронар. Невероятно близко расположенный от орбиты Пентарры Колодец Раше изгибал границу ЗСМ так сильно, что, по космическим меркам Эпохи, целую четверть орбитального цикла планеты пространственные корабли могли стартовать и причаливать к докам орбитальным Транзитной Станции и оборонительной Базы ПКО почти без малейшей задержки. Прыжок из физики в надпространство – и добрая часть Галактики осталась позади.

ГИС проводил через Пентарру огромное количество своих проектов, однако ГКК как был, так и оставался сутью, духом жизни людей Пентарры. Вот и сейчас, когда основной приписанный «Керну» флот Корпуса, ведомый тремя Воинами, покинул пределы ЗСМ, отправившись в долгожданную Экспедицию, словно жизнь на планете замедлилась, Хронар чувствовал это так же остро, как временами ледяной пот на собственных щеках. Это была планета ГКК, такой её сохранил Он.

Нет.

Мысли Вечного прервались, словно ударившись в непреодолимую преграду.

Это было, как удар поддых.

Это было, как пройти по собственной забытой могиле.

Крошечные точки на небосводе, заметные лишь по мерцанию заслоняемых ими далёких звёзд. Холодные сгустки агрессии, чужой, безомэциональной, расчётливой. Неживой силы.