Флибустьер (СИ) - Борчанинов Геннадий

— Я... В отчаянии, месье Грин. Позвольте, я расскажу, — сказала она.

Я кивнул и приготовился внимательно слушать.

— Мои родные... Мой муж и доченька, они плыли на Мартинику, к нашему дядюшке... И этот мерзавец... Простите. Гилберт захватил судно, на котором они находились, — сбивчиво начала она.

Я покрутил стакан в руке, примерно представляя, что было дальше.

— Мой муж — уважаемый человек, дворянин, и он сказал об этом, и их, слава Богу, не убили, а просто взяли в плен и стали требовать выкуп. Луи сам написал мне об этом. Мы собрали необходимую сумму и отправили, как Гилберт и потребовал... Но этого ему показалось мало! — она нервно сжала платочек. — Он потребовал ещё!

Шон, который тоже слушал её рассказ, многозначительно хмыкнул.

— Мне пришлось влезть в долги, продать кое-что... Новый выкуп мы тоже отправили... — всхлипнула девушка.

— И этого тоже оказалось мало, — процедил я.

— Да! — с жаром ответила она. — У нас не так много осталось, мы почти разорены, я в отчаянии! Нового выкупа нам уже не собрать...

— И вы решили, что убить Гилберта выйдет дешевле и надёжнее, — хмыкнул я.

— Да! — воскликнула девушка, не замечая даже, что на неё оборачивается половина таверны. — Мне не к кому больше идти! Власти только и делают, что обещают помочь, но не слишком-то они торопятся, пока и им не занесёшь!

Я усмехнулся. Что-то не меняется ни в двадцать первом веке, ни в семнадцатом.

— Гилберт уже прислал мне локон моей девочки, моей Эллин, — дрожащим голосом произнесла она. — И написал, что следующим придёт палец...

— Вот мерзавец, — фыркнул Шон.

— Я больше не знаю, к кому обратиться, месье Грин. Я готова на всё, — тихо сказала девушка.

Я побарабанил пальцами по столу. Девушка стояла молча и теребила платок в руках, не в силах успокоиться. Дело непростое, даже по одному только описанию. И ладно бы, если нам нужно было только убить этого Гилберта, но ведь нужно было ещё и вызволить из плена двоих людей, желательно, целыми и невредимыми. И вся сложность была именно в этом.

— Прощу прощения, мадам, но это будет непросто. Мне будут нужны люди, оружие и припасы, а это всё требует вложений, — медленно, подбирая каждое слово, произнёс я.

— Я понимаю. Я готова заплатить. Только верните мне мою Эллин... — всхлипнула девушка.

Я оглядел команду. Многиеснова оторвались от еды и выпивки, слушая сбивчивый рассказ девушки вопреки просьбе Шона, и я видел, что она уже завоевала их симпатии, гораздо быстрее, чем трактирные девки, цепляющиеся к ним на шею и осыпающие поцелуями.

— Время у нас, я так понимаю, ограничено, — произнёс я.

Девушка нехотя кивнула.

— Месяц. Он написал, что через месяц будет ждать в какой-то бухте на Антигуа. А если мы не привезём остаток суммы, то он убьёт обоих... — сказала она.

— Думаю, за месяц мы справимся, мадам, — обнадёжил я, чтобы тут же огорчить. — Но нам нужна предоплата.

Она заметно приуныла. Я бы на её месте тоже не слишком-то доверял первому встречному капитану, но у меня и мысли не возникло её обманывать. Девушка снова боролась с собой, но она сама сказала, что у неё не осталось выбора. В итоге она изящным жестом достала серёжку из уха и положила на стол рядом со мной. Крупный бриллиант блеснул всеми своими гранями. Я затруднялся сказать, сколько он стоит, но видел, что стоит немало. Такой и в моём-то времени мог стоить целое состояние.

— Это почти всё, что у меня осталось... Месье Грин, умоляю вас. Помогите, — тихо произнесла она.

Я поднял серёжку и убрал её в кошелёк, чтобы не потерять и не пропить ненароком.

— Не переживайте, мадам, мы приложим все усилия. Теперь, пожалуйста, конкретнее, — сказал я. — Где искать этого Гилберта? Как выглядят ваши родные?

— Моя дочка, Эллин, ей двенадцать лет, худенькая, со светлыми волосами, — начала она с самого, по её мнению, важного, кое-как сдерживаясь, чтобы не заплакать.

— Спокойнее, мадам, — сказал я.

Она всхлипнула снова и шумно выдохнула, пытаясь успокоиться, после чего продолжила.

— Мой муж... Его зовут Луи-Арман-Готье д`Эрве, ему... Чуть за пятьдесят... — тихо, почти шёпотом сказала она.

— И где же мне их найти? — спросил я.

Девушка достала откуда-то конверт и протянула мне. Я аккуратно раскрыл его и достал письмо, к которому сургучовой печатью был прикреплён клок светлых волос, при виде которого девушка снова испустила тяжкий вздох и шмыгнула носом.

В письме на корявом английском говорилось о том, что месье д`Эрве вёл себя неподобающим образом, поэтому капитан Гилберт вынужден увеличить выкуп до двадцати тысяч фунтов. Ждать человека с выкупом они будут к северу от Антигуа, на островке Грейт Берд, через месяц, а в качестве жеста доброй воли высылают локон прекрасной юной Эллин бесплатно.

Я чертыхнулся вполголоса, сложил письмо обратно в конверт и вернул его хозяйке.

— На каком корабле ходит этот Гилберт? — спросил я.

— Я... Не знаю, месье... — выдавила девушка. — Но я знаю, что к дядюшке они плыли на пинассе капитана Кристенсена, и там были пушки, а Гилберт этот пинасс захватил...

Мне это совершенно ни о чём не говорило. Захватить его он мог и на стопушечном фрегате, и на одном каноэ, были бы только смелость и везение. Но капитанов здесь обычно знают, и знают, кто на чём ходит, так что выяснить это будет несложно. Поспрашивать в порту, да даже хотя бы у Грегори.

— Хорошо, мадам, — произнёс я. — Обещаю, мы найдём этого капитана Гилберта.

А в голове в это время крутилась сумма в двадцать тысяч фунтов, упомянутая в письме. Двадцать тысяч фунтов. Да даже если половину такой суммы заполучить, можно больше в жизни не работать, продать корабль и осесть в каком-нибудь тихом месте, до конца жизни отдыхая на пляже и позабыв про морской разбой, кровопролитие и свистящие над головой пули. Стало даже интересно, сколько уже они отправили Гилберту. И сколько можно будет достать из его сундуков.

— Месье! Вы, кажется, отвлеклись, — тихо позвала девушка, и я встрепенулся, возвращаясь в реальный мир.

— Прощу прощения. Уже раздумываю, как мне его найти, — соврал я.

— Только ради Бога. Верните мне мою девочку, — выдохнула она. — Вы — моя последняя надежда.

Она вдруг потянулась ко мне, крепко сжала мою руку пальчиками, затянутыми в белые перчатки, и тут же выпустила их, словно опомнившись. Её прикосновение оказалось горячим и удивительно приятным.

— Разве могу я оставить в беде прекрасную леди? — хмыкнул я.

— Я буду ждать, капитан, — сказала она, присела в изящном книксене и пошла прочь.

Я проводил её долгим взглядом, заметив, как её дуэнья недобро на меня посмотрела. Ясное дело, не доверяла. Я бы тоже не доверял пиратскому капитану, ещё не заимевшему никакой репутации.Скорее, даже с отрицательной репутацией, учитывая, как меня ославит обозлённый Исхак.

Но на еврея мне было плевать с высокой колокольни, пусть скрипит зубами от злости. Будто на Тортуге нет других торговцев.

Шон вдруг толкнул меня под локоть, забрал мой стакан и наполнил его до краёв.

— Что-то ты загрузился, капитан, — осклабился он. — Вот, выпей-ка.

Я опрокинул стакан в глотку, скривился, чувствуя, как ром растекается приятным теплом в груди.

— Баба — огонь, конечно, — протянул Шон. — Такая... Ух... Любого порвёт. Ей бы этого Гилберта дай — на месте загрызёт.

Я задумчиво покивал головой.

— Серьга-то неплохих денег стоит. Можно уже и не дёргаться, — произнёс Жорж.

— Не будем о делах, господа, — сказал я. — Сегодня мы отдыхаем. Остальное — потом.

Только после того, как она ушла, я понял, что так и не узнал её имени.

Глава 9

На следующий день меня ожидало жестокое разочарование. И нет, не похмелье, а именно разочарование, потому что я узнал, что почти все флибустьеры ушли вместе с адмиралом Олоне грабить испанцев в Картахену или Маракайбо. Точнее никто сказать не мог, все знали только, что весной Олоне ушёл с Тортуги и до сих пор не возвращался. Мне это имя казалось смутно знакомым, будто я где-то его слышал, и похоже, что слышал даже в своём времени. А значит, это был удачный поход, и я почувствовал лёгкий укол зависти.